Ежи Тумановский - Город страшных снов
Егор продрался сквозь низкорослый кустарник, обогнул грузовик, груженый щебнем, едва не наступил на голову лежащему в густой траве телу, прошел вдоль облупленного и проржавевшего борта трамвая и оказался наконец перед разбитой витриной. Уже привычно огляделся по сторонам, посмотрел на товарищей. Макс пристроился на капоте грязного, но почти не тронутого ржавчиной внедорожника. С такого расстояния ствол карабина практически не был виден, но Егор не сомневался, что приятель держит магазин под прицелом. Виктор беспокойно ходил позади Макса, появляясь то с одной, то с другой стороны от машины и вытягивая шею, словно пытался найти наилучшую точку обзора.
— Чего надо? — донесся из магазина грубый мужской голос. — Это территория нашей общины, нечего здесь шататься.
Егор всмотрелся в темноту торгового зала и различил за острыми краями разбитой витрины силуэт.
— Здравствуйте, — сказал он своему невидимому собеседнику. — Какой общины? Вас много?
— Какая тебе разница? — раздраженно донеслось изнутри. — Иди своей дорогой. Нечего здесь околачиваться.
— Так я поговорить хотел, — растерялся Егор. Ему и в голову не приходило, что в мертвом городе кому-то будет плевать на обнаруженного живого человека. — Мне ничего от вас не надо, и я скоро уйду. Просто расскажите мне, что знаете. Я недавно проснулся и мало что понимаю.
Из разбитой витрины показалось грязное небритое лицо. Затем человек полностью выбрался на свет и недобро уставился на Егора. Он оказался невысоким, но крепко сбитым, одетым в телогрейку и грязные штаны с отвисшими коленями. Из кармана у него торчала деревянная ручка какого-то инструмента. Примерно так себе Егор всю жизнь представлял мастеровых деревенских плотников. Этаких мужичков себе на уме.
Осмотрев Егора с ног до головы, мужичок сплюнул.
— И что ж это одни рахитики выжили, — презрительно сказал он. — Нашей общине здоровые мужики нужны, а не гнилые соплежуи. Что тебе сказать, паря? Случился конец света. А уж как да почему — не нашего ума дело. Наше дело спасаться, кто как может. Иди себе с Богом. Глядишь, и поможет он тебе.
— Если вас целая община, значит, много народу проснулось. Сколько у вас людей? — Егор вдруг осознал, что пустые улицы могут быть обманчивы.
— А это тебе зачем? — мгновенно ощерился мужичок и потащил из кармана свой инструмент — длинное шило.
— Спокойно, — сказал Егор, поднимая руки и делая на всякий случай шаг назад. — Меня не интересует размер вашей общины. Просто хотел оценить, сколько народу могло вообще выжить.
— Достаточно, — злобно прищурился мужичок, — чтоб всех любителей чужого добра в землю закопать.
— Ты хоть скажи, — продолжая отступать, попросил Егор, — куда ходить нельзя, чтоб на вашу территорию не забрести?
— Ты вот шел по бульвару? — сказал мужичок. — Вот и катись по нему дальше. Тогда точно куда не надо не попадешь.
Сделав еще несколько шагов назад, Егор повернулся и быстро пошел к товарищам.
Разговор с неприветливым мужичком его обескуражил. Получалось, что людей проснулось все-таки значительно больше, чем они полагали. И вместо того, чтобы искать причины катастрофы или ожидать, когда проснутся чиновники, способные что-то организовать, люди начали сбиваться в общины…
— Я тебе говорил, — выслушав друга, сказал Макс, — что надо барахло собирать и обустраиваться. Все эти поиски самоорганизующейся городской жизни — чушь собачья.
— Нам не выжить в одиночку, — сухо ответил Егор. — К тому же, Витя все равно ушел бы к своим. Что мы с тобой вдвоем смогли бы тогда сделать?
— Ладно, проехали, — отмахнулся Макс. — Ты упертый баран, бесполезно что-то доказывать. Что дальше?
— Что и планировали: идем к Вите домой, — пожал плечами Егор.
Виктор с облегчением вздохнул, но промолчал.
— А там, — продолжил Егор, — попробуем выбраться в центр. Поищем другие общины, ну и разберемся на месте. Может, кто нас к себе возьмет…
— Смотри-ка, а этот все пялится, — перебил Макс, глядя Егору за спину.
Егор обернулся. Его недавний собеседник стоял возле разбитой витрины опершись на ручную тачку и смотрел в их сторону.
— Пусть пялится, — сказал Егор. — Нет у меня желания провести несколько дней, доказывая, что мы полезны его общине. Раз они нацелены на сбор барахла и замкнутое существование, то, скорее всего, обречены.
— А мне кажется — наоборот, имеют все шансы, — возразил Макс. — А вот мы…
— Дык иди к ним, — насмешливо бросил Егор. — Ты парень крепкий, и ружье вон у тебя есть. Наверняка примут.
— Пошел ты, Егерь, — обиделся Макс. — Я с тобой как с человеком, а ты всё с дерьмом мешаешь. И так всегда.
— Не нравится мне, как он на нас смотрел. И как быстро ушел, — нервно вставил Виктор, провожая глазами удаляющуюся фигуру мужичка, толкающего перед собой громыхающую тачку. — Давайте пойдем скорее.
— Согласен, — буркнул Макс, отталкиваясь от капота. — Если не тормозить, до площади Коммунаров минут десять-пятнадцать идти. А потом до вокзала — не больше получаса. Много разговариваем. А надо просто быстро дойти, уже сегодня все узнать и устроить. И домой вернуться.
Егор только усмехнулся. Времени, безусловно, требовалось больше, ведь ни о каком быстром перемещении, как до катастрофы, и речи быть не могло. Впрочем, с общим смыслом высказываний Макса он был согласен.
Они снова двигались по бульвару, обходя машины и заросли репейника, осторожно перебираясь через большие кучи штукатурки, обвалившейся с фасадов зданий, и стараясь не задевать бессильно обвисшие плети оборванных проводов. Егору казалось, что они бредут уже целую вечность сквозь мертвое царство, и не будет конца этому разрушенному миру под странным красным солнцем. В какой-то момент ему даже показалось, что пройдя под косо стоящей опорой столба, он вернулся обратно, в привычный мир. Мимо плавно проехала машина, на другой стороне дороги мелькнул силуэт девушки в светло-желтом плаще, радостно спешащей навстречу кому-то, кого Егор пока не видел, в голубом небе медленно тянул пушистый инверсионный след, самолет… Несколько секунд нормальной жизни, вспышка бешеной радости, темнота перед глазами и…
Встревоженный голос Виктора:
— Э, Егор, что с тобой? Егор, очнись!
Он неподвижно стоял, практически упершись в ржавый, с остатками облупившейся краски борт трамвая. Виктор озабоченно смотрел ему в глаза и нащупывал что-то на шее. Встревоженный Макс вопросительно смотрел от перекошенного киоска на остановке.
— Все в порядке, — медленно проговорил Егор. — Похоже, заснул прямо на ходу. Бывает.
— Когда все в порядке — не бывает, — строго сказал Виктор.
— И что ты предлагаешь? Вызвать «скорую»? — устало улыбнулся Егор, осознавая, что никуда он не возвращался, и вокруг по-прежнему разрушенный временем город. — Давайте просто повнимательнее приглядывать друг за другом. Видимо, всё это — последствия анабиоза. Идем, нам еще далеко топать.
Макс теперь держался вдоль трамвайных путей, поскольку именно с этой части бульвара теперь просматривалась наибольшая часть дороги. Слева, за сильно разрушенным зданием, начинался самый настоящий лес, выросший на месте парка. Из зарослей иногда раздавался громкий треск ломаемых ветвей, но узнать, кто и что делает в этой чаще, ни у кого желания не возникло.
Вскоре аккурат посреди бывшей проезжей части обнаружился мужчина неопределенного возраста в лохмотьях. Был он грязен, всклокочен и совершенно никак не отреагировал, когда Макс окликнул его и угрожающе лязгнул затвором. Просто шел навстречу и, казалось, был ко всему равнодушен.
Сделав Максу отрицательный жест рукой, Егор встал на дороге несчастного, дождался, пока тот приблизится почти вплотную, и положил ему руку на плечо. Мужчина вздрогнул, остановился и уставился на Егора безумным взглядом.
— Здравствуй, друг, — как можно мягче сказал Егор. — Куда идешь, что ищешь?
— Какая разница? — неожиданно вполне нормальным голосом отозвался мужчина. — Теперь все равно куда идти и что делать. Вся моя семья умерла, а я один-одинешенек. Никакого смысла в жизни не осталось.
— Тысячи людей потеряли свои семьи, — все также мягко возразил Егор. — А смысл всегда можно найти. Где ты проснулся? Что видел по дороге?
— И главное — лежат все как живые, — продолжил несчастный, едва сдерживаясь, чтобы не зарыдать. — Я пока могилы им копал, все смотрел и не мог насмотреться.
Виктор с Максом переглянулись.
— Глубоко закопал? — деловито поинтересовался Егор после паузы.
Мужчина с недоумением посмотрел на него и неуверенно произнес:
— Да разве я в одиночку шесть нормальных могил выкопал бы? Так, на штык, не больше. Но сверху камней натаскал, чтобы собаки не разрыли.
