Алексей Гравицкий - Аномальные каникулы
— Спасибо, — кивнула Леся.
— Переодевайся, — потребовал Тимур.
Леся собрала в кучу сухие вещи и поднялась.
— Куда? — одернул Тимур. — Здесь переодевайся. Мы не смотрим.
И первым повернулся к ней спиной.
Ворожцов крутнулся на месте, не вставая с корточек. Сбоку засопел, отворачиваясь, Мазила.
А хорошо Тимур устроился. Если Ворожцов обернется, то все это сразу заметят. Даже если он обернется, чтобы проследить за Тимуром, все равно выйдет, что подглядывает. А за самим Тимуром никто не следит.
И манипулировать им, ссылаясь на Лесю, Тимур научился здорово. Ворожцов, может, и не хочет чего-то делать, а Тимур брякнет про Лесю, и он бежит безропотно. Только задним числом думает, что его развели. Да уже поздно.
Ворожцов попытался отогнать мрачные мысли, но думалось только о Тимуре и о том, какой же он, в сущности, гад.
Тимур вопреки тому, что о нем думали, подошел ближе к костру и сел рядом с Ворожцовым. Просто спросил:
— Куда дальше?
От этой простоты зловещий образ подонка, уводящего у него девчонку, развалился в мгновение ока. Пришла мысль, что думать о говнюке, заставившем всех отвернуться и подглядывающим втихаря за Лесей, было проще, чем понимать, что Тимур не говнюк и ни за кем не подглядывает.
— В смысле? — буркнул Ворожцов.
— В том самом. Карта у тебя. Куда нам дальше?
— Назад, — пробормотал Ворожцов.
— Как? — подал голос Мазила.
— Что это значит? — напрягся Тимур.
Ворожцов подкинул в костер чурку покрупнее.
Хотелось отвернуться, но отвернуться было нельзя. Нужно было что-то делать, но делать было нечего. И Ворожцов посмотрел на Тимура.
— Надо возвращаться, — сказал он. — Мы не дойдем.
Тимур стиснул зубы. Лицо окаменело.
— Ты в своем уме? Или совсем обдристался со страху?
— Я в своем уме. А ты? Сергуни нет. Наташки нет. Куда идти дальше? Зачем? Мы считали, что прогуляемся туда и быстро вернемся обратно. Мы еще не дошли, а уже…
Он сбился. Все слова, которыми можно было обозначить погибших одноклассников, выглядели неуместно: либо слишком сухо, либо чересчур фальшиво.
— Я назад не пойду, — пробурчал Мазила.
— Тебя вообще не спрашивают, — окрысился Тимур.
— Оставь его, — вступился Ворожцов.
Тимур глядел зло.
— Оставь? Я его и не трогаю. Ты лучше скажи, чего тебе в голову ударило? Да, Зона оказалась опаснее, чем мы предполагали…
— Зона опаснее, чем даже я думал, — оборвал Ворожцов. — Идти вперед нет никакого смысла. Это пустой риск.
— А идти назад — не риск? — зло и наигранно хохотнул Тимур.
— Риск, — признался Ворожцов. — Но там мы хотя бы знаем, чего ждать. А впереди…
— Ты и там не знаешь, чего ждать, — резко оборвал Тимур. — Ты под насыпь первым не лазил.
— А что под насыпью было? — снова встрял Мазила.
— Не твое дело, — взъерепенился Тимур. — Сиди и сопи в две дырки. Когда твое веское мелкое слово понадобится, тебе скажут.
Мазила обиженно запыхтел. Тимур набросился на Ворожцова.
— Трус ты!
Слово ударило больно, словно плетью хлестнули.
— Чего это? — опешил Ворожцов.
— Того это, — продолжил на повышенных тонах Тимур. — Назад пойдем, да? Значит, Серега с Казарезовой просто так сдохли, да? Ни за что? Моралист несчастный. Рохля! Тряпка! И брат твой нытик, и ты такой же!
В глазах потемнело. Ворожцов медленно начал подниматься.
— Брата трогать не смей, — прорычал он. — Понял?
— Пошел ты!
Во взгляде Тимура мелькнула ярость. Бешено перекатились желваки. Он тоже поднялся, насколько позволял жестяной навес.
Внутри у Ворожцова клокотало. Шансов против Тимура в драке у него не было. Он понимал это, знал, что если не случится чуда, то его положат на лопатки, и он опозорится. Но это знание было сейчас очень далеко.
Кровь стучала в висках. Ворожцов стиснул кулаки, подался вперед и…
Замер.
Между ними стояла Леся. Простуженная. В Тимуровом свитере и ворожцовских штанах.
— Тихо, — очень мягко и неожиданно властно сказала она. — Вы чего? Наташу не вернете.
Ее рука коснулась груди Ворожцова. Другой рукой она едва-едва касалась Тимура. Словно разводила их.
Ворожцов опустил руки, разжал кулаки.
— Надо идти назад, — пытаясь достучаться хотя бы до Леси, произнес он.
— Трус, — уже спокойнее повторил Тимур.
— Не надо обижать людей, Тимур, — одернула его Леся. — Особенно если у тебя это хорошо получается.
Она хотела добавить еще что-то, но закашлялась.
— Голосовать будем, — подхватил инициативу Мазила. — Кто за то, чтобы возвращаться?
Ворожцов поглядел на все еще сердитого Тимура. Перевел взгляд на справившуюся с кашлем Лесю. Глянул на Мазилу.
И медленно поднял руку.
— Один, — словно извиняясь, констатировал мелкий. — Кто за то, чтобы идти до конца?
И сам же первый поднял руку.
Вторым был Тимур. На Ворожцова, оставшегося в меньшинстве, он поглядел с мрачной усмешкой.
Ворожцов повернулся к Лесе. Та руку не подняла. Ни первый раз, ни второй.
— Двое против одного при одном воздержавшемся, — казенно отчеканил Мазила. — Идем дальше.
— А ты можешь назад топать, если охота, — поддел Тимур.
Ворожцов вернулся к дереву и сел, прислонившись к стволу спиной. Устало провел рукой по лицу, закрыл глаза.
Пусть себе. Он предупредил. Сделал все, что мог. Если им так охота, если считают его занудой, то и пусть. Что они понимают? Они не держали смерть за руку.
Снова закашлялась Леся. Он поймал себя на том, что и у него першит в горле. Мокро, холодно. Погода совсем не летняя. В такую легко свалиться хоть с простудой, хоть с ангиной, хоть с воспалением легких. Особенно если промокнуть до нитки и сидеть потом в мокром на холодном ветру среди леса без возможности переодеться.
— Ты это… не обижайся, — виновато пробормотал Мазила, подсаживаясь. — Я же на тебя не обижаюсь.
Проехали.
ПДА завибрировал. Ворожцов открыл глаза, рука молниеносно метнулась в карман. Пальцы стиснули наладонник, который в последний раз он так и не выключил. Забыл. Экран ожил, осветился.
По спине пробежал озноб.
— Уходим, — тихо сказал он.
Мазила опасливо заглянул через плечо. Тимур напрягся:
— Что там?
Ворожцов нервно поежился.
— Не знаю. Какие-то метки. И они движутся.
— Куда? — не поняла Леся.
— К нам, — тихо сказал Ворожцов.
Тимур среагировал первым: быстро пошвырял в рюкзак все, что успел вытащить, затянул тесьму, закрыл, щелкнул застежкой и стал топтать костер.
— Думаешь, опять эти? — спросил он деловито, словно между ними только что не было стычки.
Ворожцов пожал плечами. Надел рюкзак, подтянул лямку.
Тимур припечатал подошвой остатки углей.
— Уходим. Только шарманку выруби — прошлый раз из-за нее спалились.
Глава восьмая. Зверь
Дождь закончился. Воздух был свеж и прозрачен. Казалось, еще чуть-чуть — и он зазвенит, как тонкое стекло, по которому легонько стукнули ногтем. Ни ветра, ни скрипа деревьев, ни шороха травы.
Лишь тихий шелест шагов по мокрой дороге.
Тимур двигался быстро, но старался не шуметь. После того, как они вышли из-под навеса, прошло минут десять. ПДА Ворожцов выключил, поэтому приходилось полагаться только на собственное зрение и слух. Бежать опасно: можно сдуру угодить в аномалию. Притаиться и подождать? Тоже не вариант. Неизвестно, кто был на тех маркерах. А если те тоже их видят?
— Много меток было? — спросил Тимур, не глядя на Ворожцова.
— Десяток, — отозвался тот. — Может, больше. Показались на самой границе радара.
— А сколько до этой границы?
— Километра два.
Леся чихнула и закашлялась. Тимур обернулся, хотел сделать замечание, но сдержался. Она-то не виновата, что простыла. А вот ботан со своим нытьем чуть до драки не довел, идиот.
— Было бы не круто, если б мы назад повернули, а? — не сдержался Тимур. — Лоб в лоб с этими столкнулись бы.
— Может, это вообще стадо косуль, — буркнул Ворожцов.
Тимур остановился. Подначка неожиданно обернулась против него самого.
— Не понял. То есть твоя шарманка на косуль настроена? — нахмурился он. — А на кой черт мы тогда вообще сорвались?
— Не обязательно на косуль. Это я фигурально, — обронил Ворожцов, не сбавляя хода. — Сканер ловит сигналы крупных теплокровных.
— Не только людей?
— Не только.
Тимур почувствовал, что опять закипает.
— Так, значит, это не те, которые по нам стреляли? — уточнил он.
— Может, те, может, и не те.
Ворожцов наконец притормозил и обернулся.
— Долго еще стоять будем?
Тимур придержал за плечо Лесю и сделал знак Мазиле. Они тоже остановились.
— Ты чего творишь? — сказал он Ворожцову. — Лесе согреться надо, отдохнуть. А ты дергаешь нас из-за каких-то косуль!
— Я не собираюсь с тобой спорить. Пошли!
— А я собираюсь. Если нам не грозит опасность, нужно сделать привал.
Ворожцов сжал губы и подошел к Тимуру вплотную.
— Привал?
— Привал.
Тимур вызывающе улыбнулся. Ну что, неужели ботан все же осмелится ударить?
— Во-первых, — сопя, проговорил Ворожцов, — мы не знаем, кого засек сканер…
