Евгений Гуляковский - Посол в запретную зону
Труднее всего отвечать на очевидные вопросы, Не зря вся земная математика, до рождения Лобачевского, базировалась на аксиомах, принятых априори, вроде той, что кратчайшее расстояние между двумя точками есть прямая линия.
А самый короткий и простой ответ, который изобрел для Олега отец, чтобы пресечь бесконечные вопросы мальчонки, не имеющие очевидных ответов,
заключался в ничего не объясняющей фразе: «Потому что перпендикуляр!»
Помнится, позже Олег довольно часто обнаруживал следы этого самого «перпендикуляра» в школьных учебниках, а затем и в серьезных научных работах.
Очевидное на первый взгляд не всегда оказывается верным. Кратчайшее расстояние по прямой, верное для нашего мира, оказалось неверным для других измерений. И когда появился человек, первым осознавший эту непростую для его современников истину, его открытие долго не признавали, и лишь много десятилетий спустя появилась теория, использовавшая это открытие для создания теории межзвездных перелетов.
После некоторого раздумья, боясь показаться назойливым дикарем этой очаровательной, но, с его точки зрения, слишком уж независимой женщине, он решился задать еще один вопрос на эту тему:
— Сколько же всего у вас королей?
— Много. Сотни, может быть, тысячи, я не знаю точной цифры. Полоса цветов тянется вокруг всей планеты, вдоль параллели в самой благоприятной для людей климатической зоне. А власть королей невелика, она всегда ограничивается лишь одним поселением, и к тому же она недолговечна. Каждый год наших правителей меняют.
— Вы сами их меняете?
— В какой-то мере.
Опять он услышал ничего не объясняющий ответ. И понял, что Ин не собирается ничего пояснять. От темы управления их государством она старательно уклонялась, и Северцев решил, что здесь, определенно, скрывается какая-то государственная тайна, которую, как он надеялся, ему удастся со временем разгадать.
Они подошли уже к самому краю лепестка, и Олег удивился его толщине, составлявшей не меньше десяти метров даже здесь, у самого края.
Более прозрачный в этой части эпидермис позволял наблюдать движение питательных жидкостей в сосудах растения. Но гораздо больше Олега заинтересовал частокол шипов, идущих по всему краю лепестка и продолжавшихся дальше, окружая все растение. Сквозь этот частокол свободно мог пройти человек, не задевая живых, движущихся ворсинок.
— К ним не следует прикасаться, — предупредила Ин. — Это опасно. Когда-то это растение было хищником, оно и сейчас не избавилось полностью от своих инстинктов, и мы не стали лишать его этой особенности. Для защиты от нападений хорстов это свойство нам пригодилось.
— Но хорст легко может пробраться через такой частокол!
— Пусть попробует! Это всего лишь сенсоры. Как только растение почувствует вторжение постороннего биологического объекта, оно выстрелит в Него своими парализующими усами. К тому же на Ночь, когда наступает время хорстов, лепестки закрываются, превращаясь в непроницаемый снаружи Кокон.
— Но, когда это произойдет, ваши дома окажутся на отвесной плоскости, в перевернутом виде!
— Эта особенность учтена при их выращивании. Здания прочно держатся на своем основании, и в каждом доме есть два пола — дневной и ночной. Ночью одна из стен дома становится полом, а днем они меняются местами. Скоро ты сам все это увидишь, как только король утвердит твой статус, для тебя вырастят собственный дом.
Впервые Ин употребила в обращении к нему это дружеское «ты». Олег почему-то подумал, что сделано это неспроста, и не ошибся.
— Во время визита к королю ты сможешь подписать полис для официального вступления в мой умвират. От Ирвана я отказалась. Он оказался обыкновенным трусом, когда бросил нас одних на растерзание хорстам. Позорно иметь в своем умвирате такого мужчину!
— Я думал, это шутка… — растерянно произнес Олег, не ожидавший столь стремительного развития событий в этом направлении.
— Это вполне серьезно, — подтвердила Ин. — Ты можешь сообщить королю о моем согласии.
Ни один мужчина на месте Северцева не отказался бы от оценивающего взгляда на женщину, которая предлагает ему стать одним из ее мужей. И Олег не оказался исключением.
Ин была красива той стандартной, зрелой красотой, которой и должна обладать женщина в возрасте двадцати шести — двадцати восьми лет, если только внешний вид фронтерок не слишком обманчив.
У нее была великолепная фигура, которая свободно просматривалась сквозь легкую полупрозрачную ткань. И лишь отведя взгляд в сторону, Олег вспомнил о той женщине, ради которой оказался на этой планете, хотя и не был теперь уверен в том, что найдет ее здесь. Однако предложение Ин, очевидно, требовало немедленного ответа, и он постарался подобрать наименее обидные для нее слова отказа, лишь на мгновение пожалев о том, что вынужден отказаться от такого заманчивого и весьма экзотического предложения.
— У нас не принято делить женщину с другим мужчиной. Вряд ли твой умвират окажется для меня приемлемым.
— Не хочешь ли ты сказать, что можешь в одиночку удовлетворить сексуальные потребности жен- шины? — Ин слишком свободно обсуждала интимные темы, и Олегу это не нравилось. Еще больше ему не понравилось то, как легко она предложила ему подобный союз и как просто дала отставку Ирвану.
— Ну, на Земле у меня не было с этим проблем.
— Значит, темперамент ваших женщин похож на темперамент земноводных! — фыркнула Ин и сразу же требовательно продолжила: — Ты так и не ответил на мое предложение!
Северцев чувствовал, как в нем постепенно нарастает волна раздражения. Он терпеть не мог женщин, пытавшихся взять на себя руководящие функции в еще не состоявшемся союзе. И даже красота Ин ничего не могла в этом изменить.
— Ну, если тебе обязательно требуется официальный ответ, то он будет отрицательным!
— А знаешь ли ты, что своим отказом, по нашим правилам, ты нанес мне смертельное оскорбление? Прощай, землянин. В начале нашего знакомства ты показался мне умнее. Не забывай о том, что я сейчас сказала! — Ин резко повернулась и пошла прочь.
Олег остался на месте, раздумывая о том, что Только что потерял свой единственный источник объективной информации о новом мире.
В первые же сутки своей посольской деятельности он ухитрился приобрести двух смертельных врагов из числа фронтеров, если вспомнить прощальный взгляд, которым наградил его Ирван. А если к этому прибавить еще и могущественную ночную цивилизацию хорстов, поклявшуюся отомстить ему за Убийство трех ее представителей, то можно считать, его деятельность в качестве посла не окажется длительной…
ГЛАВА 17
Отдохнуть с дороги Олегу так и не удалось. После того как его покинула Ин, он неожиданно оказался в каком-то вакууме и, не зная, куда себя деть, слонялся по «цветочному» поселку, разглядывая игрушечные кубики коттеджей.
Редкие прохожие не обращали на него ни малейшего внимания. Когда он попытался подойти поближе к группе молодых людей, что-то возбужденно обсуждавших, они посмотрели на него, как на пустое место, и пошли своей дорогой, так и не ответив на его неуклюжее приветствие.
Хотелось есть и пить, спина болела после не очень удобного «сиденья» жуколета. Солнце, казалось, не собиралось двигаться по небосклону и висело над планетой, как приклеенное.
В общем, его посольская деятельность «успешно» продвигалась. Он не знал, есть ли здесь общественные здания и как их отличить от частных жилищ. Он не знал, существуют ли здесь какие-нибудь денежные единицы и можно ли их обменять на земную валюту. Не было ни одного указателя. Вообще не было ни одной надписи или знака, которыми так богаты земные города.
Цветочный город оказался самодостаточным и полностью закрытым от постороннего проникновения.
Олег чувствовал себя совершенно потерянным и никому не нужным. Его миссия провалилась, так и не успев начаться. Он не мог себе даже представить, что ему следует делать, если «король» вдруг забудет об обещанном ему через Ин приеме. Идти устраиваться на работу дворником? Но здесь, похоже, не бывает даже дворников…
Надежду вселяла лишь мысль о том, что кто-то из фронтеров удосужился послать ему приглашение. Но этот «кто-то» почему-то забыл предупредить о прибытии посла остальных своих соплеменников.
И еще где-то здесь, возможно, совсем недалеко от того места, в котором он теперь находится, внутри этого чудовищного цветка живет девушка по имени Лэйла.
Ее имя, как льдинка, таяло во рту. И ей очень был нужен древний артефакт, способный пробивать проходы между мирами. Почему, собственно, он решил, что Лэйла должна помнить о том, кто помог ей найти Сансорин, нарушив ради нее все служебные инструкции и навсегда простившись со спасательной службой? А затем, как последний идиот, согласился на эту дурацкую, никому не нужную посольскую миссию.
