Алексей Верт - Штрих-кот
Я отвернулся. Предательски дрожал нос, и сильно чесались глаза. Должно быть, аллергия. На гремлинов.
– Он не боится, – Максим вздохнул. – Он следует инструкции. А приказы на то и приказы, чтобы их выполнять, даже если они кажутся глупыми.
– Инстру-у-укции, – противным голосом протянули Вареники. – Прика-а-азы.
– Формально он прав, – не сдавался Макс, вдруг решив выступить в роли третейского судьи. – Но и мы тоже правы. Придется решать…
– Кто правее?
– Нет. Нам придется решить, достаточно ли мы взрослые, чтобы принять ответственность на себя. Поступить не по инструкции, понимая, что в случае неудачи… да даже и в случае удачи мы можем попасть в неприятности. И не факт, что нас похвалят, если мы успешно разгадаем тайну… Ну что, будем голосовать?
– Не получится, – отозвался я из своего угла, хотя и продолжал дуться, несмотря на серьезную речь командира, в которой тот не испугался назвать меня правым. – Нас четверо, значит, может и ничья случиться. Вареники вон наверняка будут за одно и то же голосовать.
– Тогда бери себе два голоса, – Максим пошел ва-банк.
– И возьму. Я за то, чтобы уехать на Базу. В крайнем случае, можно просто заглянуть туда, выпить молочка, захватить новые гаджеты и вернуться сюда. Может быть, и с подкреплением, если все так плохо.
– Я против возвращения на Базу. Мы только что узнали, что здесь противник посерьезнее гремлинов. Кто знает, что они предпримут, пока нас здесь не будет?
«И кроме того, – хмуро добавил Максим мысленно, – есть шанс оставить служебный рапорт, в котором я буду не только нелепо падать, бить лабораторную посуду и проигрывать гремлинам. Запоминается последнее, поэтому лучше рискнуть, иначе я так и останусь в проигрыше».
Сестры переглянулись.
«Погадаем?» – мысленно спросила Ника.
«Я пробовала, – подняла брови Варя. – Вероятности с Базой не работают. Какой-то сбой. Придется самим решать».
«Это странно. И сложно…»
– Эй, что там с вами? – Макс нахмурился.
– Это серьезное решение. Можно, мы скажем вечером?
– Вам с Яшкой все равно еще стенку чистить для конспирации. А мы пока поразмышляем.
– А я уж было подумал, – укоризненно сказал Макс, выплевывая маленькие пластмассовые ошметки: колпачок ручки был безвозвратно уничтожен, – что вы составите нам компанию, но у вас, разумеется, оказались дела поважней…
* * *Очень трудно брать на себя лишний вес. Особенно когда есть зрители. У Макса в детстве была любимая сказка Бажова про двух мальчишек, которым голубая змейка пообещала подарить столько золота, сколько они с собой унести смогут. А если не по силам возьмут и на землю уронят – золото в тот же миг угольной пылью обратится. Перечитывая отрывок про то, как у героев не получалось удержать слитки в руках, Макс каждый раз злился и верил, что уж ему хватило бы ума не позариться на слишком большую глыбу. Или хватило бы силы, чего уж проще. Но в жизни вера в себя иногда оказывалась слишком радужной, а та же штанга в спортивном зале слишком тяжелой – до синяков на груди, вывернутых запястий и тренерского недовольства. Но терпение и труд, как известно, все перетрут. Только иногда бывает больно. Макс разглядывал в зеркале поцарапанное лицо и слегка свернутый набок после встречи с гремлинами нос и чуть-чуть переживал за команду.
Очень трудно брать на себя лишнюю обиду. Я чувствовал, как противное кислое чувство то пузырится в груди, то лезет наружу через уши, то тянет за язык – брякнуть какую-нибудь глупость. Я простил людей: их можно понять, возвращение с победой казалось таким близким – и раз, какие-то новые сложности. Тут поневоле из себя выйдешь и уже не до деликатностей. Я уговаривал себя, что не мне стоит обижаться, а ребятам, – у меня-то есть, чем гордиться, а они еще не успели себя показать, вот и не хотят возвращаться… И все равно дулся, хоть ты тресни.
Очень трудно брать на себя вину. Мучиться и переживать из-за того, что зачем-то обидели прекрасного кота, который сам поймал гремлинов и даже почти сам с ними справился. Мучиться из-за того, что «накаркали». Десятки раз перепроверять свое предсказание и маяться вопросом: а если вектор вероятности был сдвинут? Если сами Вареники виноваты в том, что связь с Базой пропала? Вот кто их за язык тянул – предсказывать? Скорее всего, это было мнимое чувство вины, но тот, кто его когда-либо испытывал, знает: по ощущениям оно ничуть не легче настоящего!
Но труднее всего брать на себя ответственность. Не оглядываться на товарища – как он решит, так и я. Не ждать инструкций от руководства. Не прятаться за формальными бумажками. Ужасно трудно решить что-то и придерживаться выбранного курса, что бы ни случилось: начиная от вторжения инопланетян и заканчивая всемирным потопом.
– Надо срочно чем-нибудь заняться, – я покосился на Макса. Тот уже полчаса задумчиво вертел в руках швабру, которой доставал гремлинов из замораживающего контура. – Пойдем, может? Прикрытие отработаем?
– Пошли, – командир поднялся. – Если хочешь, могу тебя взять с собой наружу. Скафандр просторный, вдвоем поместимся.
Я проглотил первую часть вмиг придуманной фразы, понимая, что еще чуть-чуть, и обида станет совсем нестерпимой, – что же тогда с ней делать? Не терпеть? Идти на улицу и мяукать в каждое окно: «Бедненький я, несчастненький котик»? Справедливости ради стоит признать, что позавчерашний «я» именно так и поступил бы. Но сегодняшний был более терпелив, поэтому только пробормотал:
– …И шутки у тебя дурацкие.
– Это не шутка, – Макс искренне расстроился, разумно пошел на примирение, но тут же срезал положительный эффект необдуманной фразой: – С этой беготней я как-то подзабыл, что ты кот.
Мы прошли уже два квартала, когда я все же решил уточнить:
– Это комплимент?
Позавчерашний Макс не преминул отозваться бы: «Именно. Комплимент, но наоборот!» – однако сегодняшний почему-то сдержался и пробормотал:
– Угу.
«Настоящий командир!» – подумали Вареники, поправляя гарнитуры в ушах, – через мой Изпак отлично настраивалась система техномагической радиослежки… На всякий случай. Вдруг опять кого-то захлопнет в ящике (или не в ящике), а они в этот раз сигнал о помощи не услышат…
Техномаги сидели в оранжерее, пили виноградный сок, любезно предложенный Варфоломеем, и слушали, как он разговаривает с цветами. Внимать заунывным пассажам про отсутствие солнца и нормального воздуха было бы ужасно скучно, если бы не один нюанс: за последние десять минут близняшки приметили три микрофона, спрятанные в траве, и одну камеру прямо в центре большой алой розы. Садовник превращался в подозреваемого номер один, оставалось лишь уточнить одну деталь: знает он древнюю гремлинскую узелковую письменность?
Немного настораживало только упоминание кровной мести – это за цветы, что ли? или за две строчки в буклете? – и то, что люди в гремлинском послании именовались «они». Это что же, садовник не человек? Или, например, ему в детстве предсказали, что как только будет заложен первый кирпич подводного города… хотя какой в подводном городе кирпич?!
«Мы подозрительно часто оказываемся около него», – повела бровью Варя.
«Или он – около нас», – отозвалась Ника.
«Возможно, он обладает гипнотической или магнетической силой?»
«Точно! Он из будущего! В будущем он или его родственники пострадали из-за событий в Триллиане, и он вернулся сюда, чтобы предотвратить их».
«А похоже! Все остальные думают, что он нелепый чудак, а он тем временем делает все, чтобы город не был построен и открыт и будущее изменилось!»
Сестры победно улыбнулись и придвинулись поближе друг к другу. Хорошая версия событий! Не терпелось поделиться ею, но пусть Макс с Яшкой подождут. Лучше еще немного понаблюдать и собрать факты, доказывающие, что Варфоломей вовсе не тот, за кого себя выдает.
Однако стоило задуматься об этом, как жизнь подкинула сюрприз, поворачивающий ситуацию если не на сто восемьдесят градусов, то где-нибудь на девяносто уж точно.
Не меняя тоскливой и чуть отстраненной интонации, будто девочки были всего лишь частью пейзажа оранжереи, садовник между прочим заметил:
– А Влад-то… Опять с отцом собачился. Плохой знак!
– С каким отцом? У него что, отец тут? – Варя поначалу особого значения не придала – ну мало ли, отец и отец.
– Ну как же! – всплеснул руками Варфоломей. – Как я мог не рассказать вам об этом! Совсем в заботах закрутился, не подумал, что вы можете не знать-то… У нас-то все знают. Еще шутят про Дарта Вейдера!
У Вареников мигом появилось ощущение, что версия с приходом садовника из будущего летит в тартарары. И не потому, что он заговорил о старых фильмах, – просто появилась более значимая кандидатура, имевшая возможность кровной мести!
