Вадим Панов - Командор войны

Дом она нашла легко — безликая муниципальная постройка, он стоял прямо на улице Яблочкова, метрах в пяти от проезжей части и буквально утопал в еще зеленых деревьях, верхушки которых доходили аж до шестого этажа, и этого было вполне достаточно — ее интересовал четвертый. Окна квартиры, в которой она должна была оказаться, выходили во двор, что тоже было на руку: на улице полно челов — прохожих и дорожных рабочих в оранжевом, а лишний шум ни к чему. В инструкциях, которые она получила, это было подчеркнуто особо.

Митара обошла дом, выбрала подходящее дерево и, оглядевшись по сторонам и убедившись, что ее никто не видит, легко подпрыгнула и в одно мгновение скрылась в густой листве.

Ольга столь внимательно изучала полицейский жетон, что стало ясно — она видит полицейские документы впервые в жизни.

— Ты довольна?

— Извини. — Она вернула наемнику жетон.

— Ничего страшного.

Девушка выбралась из кресла, выключила проигрыватель и, замерев около него, глубоко вздохнула:

— Мне страшно.

— Не сомневаюсь.

Ольга зябко поежилась.

Артем понял, что следует быть помягче. Он подошел к девушке и обнял ее за плечи:

— Оля, страх — это чувство одиночек. Можно бояться, когда ты совсем одна, когда ты знаешь, что никто не придет тебе на помощь, а враг силен. Сейчас у тебя есть я, и я помогу. Успокойся.

— Почему они преследуют именно меня?

— Не знаю. Мы вообще не уверены, что они преследуют именно тебя. Мы просто решили проверить твои подозрения. Скорее всего ты просто оказалась не в том месте, не в то время. И скоро все твои страхи кончатся, как страшный сон.

— Правда?

— Правда. — Он нежно поцеловал ее в губы и почувствовал ответ. — Некоторое время назад я был в точно таком же положении: меня хотели убить, я не знал, что происходит, и очень боялся. Но появились друзья и помогли мне.

— Кортес и Яна?

— Кортес. Яна. Еще кое-кто. Главное, что я не остался один. — Девушка вздохнула, прижалась к нему всем телом, и наемник почувствовал, что бившая ее дрожь ушла. — Все будет хорошо.

— Знаешь, я рада, что встретила тебя, — призналась Ольга, — именно тебя. Ты…

Наемник ласково прижал палец к ее губам:

— Ты почти ничего не знаешь обо мне.

— Ты пришел мне на помощь, хотя никто тебя не просил. Ты рисковал. — Девушка провела рукой по его волосам. — И мне было хорошо с тобой сегодня.

— Мне тоже. — Он снова потянулся к ее губам, но увидел ужас в ее глазах.

— Нет, — прошептала Ольга. — Нет.

— Что нет?

Наемник обернулся и вздрогнул: на балконе стояла черная моряна в самой что ни на есть боевой шкуре! И пялилась она не на Ольгу, а на самого Артема!

Как оборотень оказался на балконе, наемник понял сразу — квартира находилась всего лишь на четвертом этаже, дом старый, прямо за окнами шевелят ветками могучие деревья — забраться на такую высоту для моряны раз плюнуть. Но не днем же! Не в центре города! Не второй раз подряд к одной жертве!

Времени на размышления не было. Оборотень сделал шаг вперед, его шипастый хвост угрожающе изогнулся, а тонкие губы растянулись, обнажив длинные, острые клыки.

— Он убьет меня!

Артем толкнул девушку на диван и выхватил пистолет. Справиться с моряной без «ока василиска» было нереально, а артефакт по-прежнему нуждался в подзарядке.

— Оля, заткни уши!

Рыдающая девушка не услышала наемника, а повторять он не собирался.

Монстр легонько толкнул балконную дверь, скромные замки с хрустом проломили косяк, и Артем открыл огонь. Он решил не дожидаться, когда оборотень ворвется в комнату, и четыре тяжелые пули влетели в грудь моряны.

«Начав стрельбу, не забудь остановиться, — учил молодого наемника Кортес. — Пара лишних патронов никогда не помешает». Артем остановился вовремя — у него оставалось еще четырнадцать выстрелов — Кортес был бы доволен.

Бестию отбросило назад, к окну, она запуталась в шторе, резко дернула когтистой лапой, и на ее голову с грохотом обрушился карниз. Артем выстрелил еще два раза, Ольга истошно закричала, моряна рявкнула от боли, ее колени подогнулись, и монстр осел на паркет.

На мгновение все успокоилось. В комнате пахло порохом и спелыми персиками. Моряна, плавая в луже темной крови, конвульсивно царапала когтями пол и готовилась вот-вот прийти в себя — пули не могли остановить оборотня надолго.

Артем схватил Ольгу за плечо и рывком поднял с дивана:

— Надо уходить!

Не хватало еще, чтобы девчонка разглядела этого «маньяка» как следует.

— Он мертв? Ты убил его?!

— Надеюсь. — Моряна зашевелила лапами, раны на ее груди начали затягиваться. — Нам надо уходить отсюда!!!

Артему было бесконечно жаль терять очередные двадцать восемь тысяч, но убить оборотня можно было только с помощью «ока василиска» — непарализованный монстр заживлял свои раны невероятно быстро. Наемник вытолкнул Ольгу в прихожую, хладнокровно развернулся и влепил в поднявшуюся на колени бестию еще шесть пуль. Моряна с рычанием застыла на паркете, и только шипастый хвост продолжал злобно елозить по подоконнику, сбивая на пол горшочки с комнатными цветами. Секунд десять она будет приходить в себя, металлическая входная дверь в квартиру задержит оборотня еще на десять-пятнадцать секунд, а значит, у них есть шанс спастись. Артем выскочил вслед за девушкой в прихожую и распахнул входную дверь.

— Ой, а где Оля? — В коридоре стояла высокая черноволосая девушка. — Оля, что происходит? Куда вы!!

— Галя?!

Из комнаты донеслось рычание монстра. Артем вытолкнул Ольгу в коридор и захлопнул за собой дверь.

— Кто это?

— Галя, моя подруга…

— Скорее за мной!

Дверь царапали когти оборотня. Беглецы кубарем скатились на первый этаж и прыгнули в «Круизер», который оставил здесь предусмотрительный Кортес.

— А куда мы едем? — едва успела спросить Галя.

— Потом скажу!

Джип с визгом развернулся и, едва не сбив нескольких дорожных рабочих, выехал на улицу.

— Что там произошло? — снова спросила Галя, обнимая дрожащую Ольгу за плечи. — Я слышала выстрелы!

— Потом, потом. — Артем достал телефон и вызвал напарника. — Кортес? На нас снова напали!

— Моряна?

— Да, тот же маньяк.

— Это входит в привычку, — съязвил Кортес. — Ты ее убил?

— Нет. Успел удрать.

— Куда вы едете?

— Ко мне.

— Я предупрежу Яну, — проворчал наемник и отключился.

Глава 6

Цитадель, штаб-квартира Великого Дома Навь.

Москва, Ленинградский проспект,

16 сентября, суббота, 10.07

Кабинет князя Темного Двора, могущественного повелителя Нави — одного из трех Великих Домов Тайного Города — не отличался пышностью. Князь предпочитал предаваться размышлениям в темном помещении, истинные размеры которого скрывались за плотной пеленой мрака. Тьма в этой комнате не была однородной: густая, почти осязаемая, она плавно переходила в причудливые темно-серые тени, потом снова в мрачный сумрак и так до бесконечности. Из мебели присутствовало лишь простое деревянное кресло с высокой прямой спинкой, в нем сидел князь, и еще — стол, большая часть которого скрывалась в темноте. На краешке столешницы пристроился Сантьяга, комиссар Темного Двора. Видимых источников света не было, но в сером сумраке кабинета собеседники прекрасно различали черты друг друга.

В отличие от повелителя Нави, одетого в глухой черный плащ с низко надвинутым на лицо капюшоном, Сантьяга предпочитал человскую одежду, и его элегантный бежевый костюм ярким пятном сверкал в темноте кабинета.

— Сколько раз ты обещал мне не приходить на аудиенцию в белых костюмах? — недовольно поинтересовался князь.

Голос у него был глухой, слегка шипящий.

— За последний год или вообще? — уточнил комиссар.

— За последний месяц.

Сантьяга задумчиво почесал кончик носа:

— Кажется, шесть.

— Восемь.

— Возможно, — пожал плечами комиссар. — И что?

— Ты опять в белом.

— В бежевом.

— Не вижу разницы. — Повелитель Темного Двора помолчал. — Почему ты не выполнил обещание?

— На улице по-прежнему очень жарко, князь. В этом году стоит необыкновенно теплое бабье лето. В темной одежде я чувствовал бы себя крайне неудобно.

— Ты должен быть выше подобных мелочей.

— Какие же это мелочи? — усмехнулся комиссар. — Знаете, как сводят с ума потные подмышки? Или неприятный запах? Лучше уж нарушить свое слово, чем подвергать себя подобным мучениям.

— Слово надо держать, — отрезал повелитель Нави.

— Это более чем спорная теория, — не согласился Сантьяга. — Если мое слово действует во вред мне самому, то какой смысл держаться за него?