Денис Бурмистров - Принуждение к контакту
Прежде чем зайти в дом, обошел его кругом, пытаясь заглянуть под фасад. Поднимаясь на цыпочки, смотрел в пыльные окна. Даже пару раз стукнул ногой по наполненной грязной водой бочке под дождевым сливом. Не обнаружив явных причин для опасений, решился зайти внутрь.
Дом оказался обычным дачным домиком, с одной большой комнатой и узкой клетушкой, служащей одновременно прихожей, кухней и кладовкой. Внутри – продавленная панцирная кровать со сгнившим матрасом, стол, шкаф, пара стульев. На стене выцветший календарь с осенней березовой рощей и цифрами «1972». А также – стеллаж с треснувшей посудой, кипа слипшихся газет.
На вешалке за дверью Руслан нашел две брезентовые куртки-штормовки. Под ними висел небольшой рюкзак – «сидор», пахнущий нафталином. Одну куртку Громов надел на себя, вторую засунул в рюкзак.
– Должна же быть тут аптечка, – осмотрелся Громов. – Как же без йода и бинтов на даче?
Его заинтересовала штора в углу, возле кухонного стола. Пилот в два шага пересек комнатку и откинул ткань.
Перед ним стоял пузатый холодильник «ЗИЛ» с длинной ручкой-рычагом и закрытой на мощный висячий замок дверцей.
Громов даже присвистнул.
После первого удара по металлическим ушкам холодильник лишь слегка дернулся, а топор чуть не вылетел из ослабших пальцев. Пришлось применить больше сил, чем обычно, чтобы удержать пластиковую рукоять. Не хватало еще вогнать лезвие в ногу.
Руслан сместился на полшага в сторону, вновь занес топор и резко опустил обух на крепление с замком. Холодильник отозвался гулом, словно засыпной сейф, ушки ушли вниз, но устояли.
Пилот выругался, примерился, замахнулся и ударил.
Дверца холодильника с жутким скрипом отвалилась, повиснув на замке. Громов еле успел отдернуть ногу, отскочив назад.
У холодильника сгнили петли и часть задней стенки. На почерневшей пластиковой решетке, свисая сквозь ячейки, покоилась засохшая бурая масса, завернутая в остатки авоськи. Наверное, это когда-то было морковью или картошкой. Лежали тут и консервы, но по ржавым пятнам и вздувшимся крышкам было ясно, что лучше их не брать. В морозилке обнаружилась пустая ячейка для яиц и что-то продолговатое, тщательно завернутое в фольгу.
Руслан, наученный горьким опытом, топором потыкал в сверток. И по характерному звуку понял, что в нем бутылка. Полная.
Чтобы удобнее было достать находку, он приподнял оторванную дверцу и толкнул плечом, расширяя проем. Что-то хрустнуло, посыпались маленькие бутылочки с затертыми этикетками, шелестящие упаковки таблеток, начатый моток лейкопластыря и бумажный пакетик с бинтом.
Пилот не поверил своим глазам, прошептал восхищенно: «Так не бывает!»
Ну конечно! Кто же не использует дверцу холодильника как аптечку? Теперь главное, понять, что из этого еще может быть пригодным. Раз уж с едой пока не повезло, так хоть медикаментов получится набрать.
Но прежде Громов вытащил из морозилки бутылку. Еще снимая фольгу, понял что увидит.
Его взору, словно привет из прошлого, предстала непочатая бутылка с красно-белой этикеткой и золотистой винтовой крышкой. По краю этикетки шла золотая полоса, над которой виднелась надпись латиницей «Stolichnaya».
Руслан привалился к стене и захохотал.
* * *Все, что Громов посчитал пригодным к употреблению, лежало сиротливой кучкой на дне небольшого рюкзачка. Из вороха бесполезных таблеток в бумажных упаковках, рассыпающихся под пальцами, и пузырьков с неразборчивыми этикетками, пилот не смог выбрать ничего стоящего. Зато раскопал небольшой бутылек с «бриллиантовым зеленым», в простонародье «зеленкой». На первый взгляд, с ней ничего особенного не стало, лишь немного загустела. За ней последовали бинты и градусник в картонном футляре. Хотел было взять рулон лейкопластыря, но он оказался непригодным – клей отслаивался от пожелтевшей ткани и «не держал».
Последней, с превеликой осторожностью, Руслан положил завернутую в полотенце бутылку водки. Затянул горловину рюкзака, закинул его за спину и вышел на улицу.
Им овладел азарт кладоискателя, даже голод отступил. Открывшиеся просторы для деятельности манили, в голове то и дело всплывали возможные находки, нужные и полезные.
В следующем доме, от которого осталась лишь прихожая да часть внешней стены с чудом сохранившимся окном, пилот нашел ржавую пилу, прикрепил ее сбоку к рюкзаку. Немного побродил возле подозрительного сарая, у которого отсутствовала крыша, но внутри все равно было темно. Вновь обошел поле со странным ветряком и направился к дому напротив, возле которого стоял осевший на спущенных колесах самосвал.
Дом выглядел заманчиво – в меру старый, но вполне еще крепкий, с добротной беседкой, заросшей вьюном, и детскими качелями у дорожки. Большой гараж хоть и был весь покрыт ржавчиной, и скаты крыши вспучились и перекосились, но зато на нем висел замок. А это значило, что внутри могло быть нечто интересное.
Руслан сошел с дороги, пошел вдоль низкого заборчика. Бросил взгляд на приближающийся самосвал, жалея, что он не на ходу…
– Стой!
Громов вздрогнул, холодея от затылка до поясницы, резко развернулся, отчего его чуточку повело. Выставил перед собой топор, сжимая древко побелевшими пальцами.
В десяти шагах от него стоял бородатый мужик в клетчатой рубахе и джинсах, заправленных в армейские ботинки. На поясе висели характерные брезентовые подсумки, от бедра до бедра, а за спиной болтался потертый туристический рюкзак.
Сталкер!
Незнакомец стоял, вытянув вперед руку, словно хотел на расстоянии схватить Громова за плечо. Выпученные глаза казались покрасневшими и влажными.
– Стой! – настойчиво повторил мужик. – Ни шагу! Замри!
Руслан подчинился, почувствовав напряжение в его голосе. Застыл статуей, лишь глазами двигал, выискивая опасность.
Сталкер смотрел на что-то за спиной пилота, нервно двигая нижней челюстью. Пальцы вытянутой руки дрогнули и поманили Руслана.
– Иди сюда! – громко зашептал мужик. – Только медленно!
Громов не заставил повторять дважды. Он перенес вес тела на переднюю ногу, плавно переместился. От слабости колени дрожали, но Руслан сделал еще пару шагов. Не удержался, повернул голову и посмотрел назад.
Он успел увидеть лишь какое-то движение под самосвалом, словно сократилась тень, втянувшись под машину.
– Давай-давай! – поторопил его сталкер, отступая назад. – Ты чего туда поперся? Жить надоело?
Громов ускорился, выскочил на асфальт. Оказался рядом с мужиком, который, сгорбившись, заглядывал ему в лицо. Пилот не смог удержать радостной улыбки, он готов был расцеловать незнакомца.
– Как хорошо, что я тебя встретил!
– Конечно, хорошо, – перебил его сталкер, демонстрируя редкие желтые зубы. – Сейчас бы гикнулся как…
От него явственно пахнуло сивушным душком.
– Погоди-ка! – вдруг удивленно воскликнул сталкер. – А я тебя знаю!
Мужик отступил на шаг, внимательно осмотрел с ног до головы Руслана. Какие-то движения сталкера, поворот головы, показались знакомы и пилоту.
– Ты – Громов Руслан, летчик! – сделал вывод мужик, самодовольно улыбаясь. – Ты работаешь в институте.
Прежде чем Громов успел ответить, мужик, словно вспомнив, где находится, заозирался. Понизив тон, сказал, вжимая голову в плечи:
– Только давай-ка в сторонку, а то торчим тут как тополя на бровке.
Он махнул рукой, призывая следовать, быстрым шагом отошел к стоящему буквой «Л» столбу, раскинувшему ноги в низине у забора. Внимательно поводил носом, вглядываясь в траву, кивком подозвал Руслана, присаживаясь на колено.
Пилот готов был следовать за ним хоть куда – он до сих пор не мог поверить своей удаче.
– Ну! – Сталкер вновь улыбнулся, развел руки в стороны. – Не узнаешь?
Громов честно попытался вспомнить, но в мозгу сейчас метались совсем иные мысли. Он лишь покачал головой.
– Я Поздняк, – сказал сталкер, но тут же затряс рукой, поправился: – Прокофьев Денис. Ну помнишь? Я в институте, в техническом работал.
Теперь и Руслан прозрел. Он вскинул брови, удивленно хэкнул.
Прокофьев Денис, ремонтник из группы технического обеспечения, был едва ли старше него. Один из тех ребят, которые чинили и паяли, настраивали и доукомплектовывали весь парк МИВК, начиная от роботов и заканчивая вертолетами. Руслан несколько раз задерживался у них в подсобке, дожидаясь конца смены, развлекаясь непринужденными разговорами и игрой в домино. Ремонтники были простыми и открытыми мужиками, с ними легко находился общий язык. Пусть общались они и нечасто, но Громов навскидку мог вспомнить несколько имен и лиц, среди которых был и Прокофьев.
– Денис! Точно ты! – воскликнул Руслан. – Давно тебя видно не было.
Прокофьев опустил глаза, как-то погрустнел.
– Так это… уволили меня. Полгода уже как.
– Да ладно! За что?
Техник замялся, потом вытащил из кармана продолговатую фляжку, качнул ею.
