Артем Каменистый - Радиус поражения
Издалека углядев цветные пятна палаток туристской стоянки, Тоха резко прибавил ходу, догнал Олега:
— Слышь — надо с ними поговорить. У них машина есть. Отбашляем — довезут нас до села. Я уже ноги по колени стер — ну его нахрен, пехом добираться.
— Да. Попробуем договориться. Только ты про Наташу не рассказывай им — на измену упадут и фиг повезут.
— Само собой.
* * *Договариваться с туристами не пришлось. Не с кем было договариваться. На песке лежало четыре расстрелянных тела, причем два из них детских, а у самой дороге, оскалив пасть, застыла убитая овчарка — псина, видимо, кинулась на убийц, но не добежала.
Алка устроила очередную истерику, Паша потух еще больше (хотя куда уж дальше), Олег, нервничая, предложил отойти в сторону Сиваша, и дальше передвигаться по степи, или берегу залива. Но Тохе не улыбалось шагать по колючкам или кучам гниющих водорослей, кишащими сколопендрами. Он логично предположил, что здесь постарались те же уроды, что потом убили Наташу. Дорога тянулась в четырех десятках метров от моря, а лагерь почти на ее обочине — проезжая мимо, гады расстреляли всех из автомата, и поехали дальше. Объяснив это спутникам, он предложил и дальше двигаться тем же путем. Если позади покажется машина, можно будет успеть укрыться в степи — на ровной местности они опасность увидят издалека.
Кстати — машины у туристов не оказалось. Точнее, она, судя по следам, когда-то была, и недавно куда-то умчалась — ветер еще не успел расправиться с отпечатками протекторов. Скорее всего, убийцы достали не всех. Кто-то купался в море, и его не заметили за волнами, а может по степи гулял или дрова там искал, или трахался в кустах. В любом случае выжившие должны были махнуть в сторону Стрелкового, возможно, уже добрались до ментов и теперь пытаются им доказать, что ни в чем не виноваты. Скорее всего, скоро тут появится ОМОН со своими пулеметами и дубинками — пять трупов это круто.
На следующей стоянке туристов, встреченной через пару километров, счет неведомых убийц возрос до цифры двенадцать. Шесть тел возле палаток, еще одно на самой кромке берега — волны омывают.
Живых нет. Ментов тоже не видно. Лишь волны накатываются на песок и нагло похохатывают бакланы над головой.
До Тохи стало доходить, что он попал круто — столь массовое убийство на несколько дней попадет во все новости. Пожалуй, папаша Олега сынка от ментовского пресса не прикроет, а уж его приятелей и подавно. Пока все его спутники пребывали в ступоре, созерцая неприглядное зрелище уничтоженного лагеря, он обмылся в море, избавившись от раздражающей корки высохшей грязи, затем, вернувшись, предложил Олегу:
— Слушай — может на их машине попробуем до Стрелкового добраться?
— Ты че?! — вскинулся Лысый. — Менты сюда сейчас на полной чешут. Если мы им попадемся на чужой тачке, они нас так примут, что ты остаток жизни будешь на аптеку вкалывать!
— Верно, — кивнул Олег. — Не нужно нам это. Из первого лагеря машина, наверное, уже добралась до Стрелкового. Мы как раз ментам попадемся. Пешком пойдем — спокойнее будет.
— А вы на меня все валите, — наивно попытался уломать их Тоха — шагать пешком не хотелось.
— Ну вперед, — Олег указал на машину. — Заведи ее без ключей. Или поищи ключи — они где-то среди этой кровищи.
Тоха, печально вздохнув, выдернул из песка пляжный зонт:
— Ну хоть это прихвачу — не расстреляют же меня за вшивый зонтик. Иначе пока дойдем, я до хрустящей корочки зажарюсь.
* * *Время подошло к трем часам дня, когда впереди показалась бетонная коробка того самого недостроенного гигантского пансионата. К тому времени даже Олега начало шатать от усталости и перегрева, а пить всем хотелось так сильно, что никто давно уже ни слова не произносил. К зрелищам уничтоженных стоянок туристов тоже успели привыкнуть, убитых больше не считали — Тоха сбился со счета на пятом десятке.
Один раз встретились выжившие — пара молодых женщин и трое маленьких детей. С плачем кинувшись к дороге, они торопливо принялись объяснять, что на них напали какие-то солдаты, из броневика расстреляв мужей и машину. Но узнав, что имеют дело с такими же пострадавшими, идущими за помощью, потеряли к ним всякий интерес. Лишь рассказали, что они здесь не первые — уже прошло несколько групп и одиночек, и машины тоже проезжали.
Почему женщины отсюда не уходят, Тоха не понял. Да и не интересно было — это их личное дело. Хотят ждать новостей на месте — пусть ждут, сидя радом с трупами.
Почти поравнявшись с недостроенным пансионатом, Олег остановился и, дождавшись, когда подтянутся все спутники, указал налево, в сторону зарослей высокого тростника:
— Там скважина есть. Вода льется. Может заглянем? Пить охота — язык к зубам присох.
Возражений, естественно, не было — ведь у всех аналогичные проблемы с языками.
Вода была вкусной и холодной — зубы начало ломить после нескольких глотков. Утолив жажду, Тоха присел на краешек бетонного кольца, и с неожиданной серьезностью заявил:
— Надо бы передохнуть, и заодно пообщаться.
— Ты о чем? — не понял Олег.
— Сколько мы шагали по дороге? Больше четырех часов. За это время нам не попалось ни одной машины — дорога пустая. Мы видели десятки стоянок с убитыми людьми. Выжившие пешком и на машинах отправлялись в ту же сторону что и мы — к Стрелковому. Если мы продолжим идти, то приблизительно через час будем там же. И меня это напрягает — за все это время мы не видели ни одного мента. Допустим, местные деревенские перепугались такого офигенного расстрела. Но за это время уже три раза успели бы подъехать омоновцы из Геническа, или еще откуда-нибудь. Никого не было. Вам это не кажется удивительным?
— Может под селом тоже убито много туристов и менты там сейчас работают.
— Ага. Конечно. Так и есть, — голос Тохи был полон сарказма. — Менты ходят среди трупов, пытаясь на счетах определить их количество, и никто даже не думает устраивать погоню вслед за автоматчиками. Повторяю — по дороге мы не встретили никого. А в небе не было вертолетов. Так не бывает — давно уже какой-нибудь спецназ должен был пронестись по этой дороге.
— Похоже ментам не до гонок, — на удивление здраво высказался Лысый.
— Да. Похоже, дела очень серьезные. Олег, я не в курсе ваших местных заморочек — тут заварухой серьезной не пахло? Ну, может новой революцией — оранжевая была, теперь, допустим, настала очередь голубой? Или какими-нибудь разборками между эскимосами и молдаванами? Что-то в этом роде могло начаться?
Олег покачал головой:
— Я же не совсем на голову ошпаренный, чтобы отдыхать поехать в место, где такое может начаться? Это тебе не Кавказ — у нас не стреляют. Хотя в Крыму татары местные бузят понемногу, но серьезными разборками вроде не пахнет. Да и нет на стрелке никаких татар — они на косе не жили вроде никогда.
— Олег — я не поверю, что пьяные браконьеры, проехав на своем джипе, могли так по пути накуролесить. Менты бы уже давно на уши всю эту косу поставили. Я тебе прямо скажу — у меня очко играет идти дальше. Раз из Стрелкового никто не выезжает, значит… Да там что угодно может быть. Неизвестно что там сейчас твориться. Если мы пойдем как бараны дальше, по этой дороге, у всех на глазах… Ты меня понимаешь?
До Олега дошло. Кивнув, он устало произнес:
— Ты прав — по дороге идти стремно. Давайте под Сивашем доберемся. От дороги нас не разглядеть будет — там дальше сплошная полоса деревьев идет, вроде леса маленького. Можно незаметно до самой окраины добраться. А там осторожно все осмотрим, и если что-то будет не так, заглядывать в Стрелковое не станем.
Тоха хотел было спросить, что делать в таком случае — не топать же пешком до самого Геническа (шлепанцы такого изнасилования точно не выдержат), но тут Юлька отчебучила очередной номер. Встала, не сказав никому ни слова, рванула по тропе, протоптанной сквозь заросли тростника. Сокрушенно покачав головой, ни к кому не обращаясь, высказал:
— У нее что — ураганный понос нагрянул? Куда это она так резко?
Олег хлопнул себя по лбу:
— Блин! У нее же предки должны были подъехать сегодня. Она даже не хотела с нами на озера — я еле уболтал. Хотела родаков встретить. При мне ключи оставляла Томке. Вот и кинулась к себе, наверное — проверять, все ли у них нормально.
— Дура, — констатировал Тоха. — Ну так что — как нормальные люди пойдем, осторожно, или ломанемся как эта ошпаренная коза?
— Лучше осторожно, — предложил Олег.
* * *Когда из-за деревьев показались какие-то строения, Тоха давно уже был на грани физического истощения, с ностальгией вспоминая комфортабельную прогулку по великолепной дороге. И как он мог тогда быть недовольным? Вот ведь дурак — не догадывался о своем счастье.
Степные колючки вволю поиздевались над слабо защищенными ногами. Кожная реакция на эти издевательства была логичной — голени и лодыжки чесались нестерпимо. Тоха готов был кожу зубами рвать — лишь бы дотянуться. Берег озера, к которому они в итоге вышли, оказался слишком топким — идти по нему было невозможно. Тоха уже на втором шаге остался без шлепанца и, вытаскивая его из грязи, вывозился чуть ли не по макушку.
