"Фантастика 2025-29". Компиляция. Книги 1-21 - Том Белл
— И что за план? — вяло поинтересовался Робер.
— Ты узнаешь о нём сегодня вечером, — пообещал Альдо. — Когда начнётся церковный ход, скажи Матильде, что останешься у себя, а как только все вернутся, спускайся в перголу на южной стороне дворца. Я буду ждать тебя там. То есть мы оба: я буду вместе с Мэллит.
— Мэллит? При чём здесь Мэллит? — воскликнул Робер, поражённый до глубины души.
— Увидишь. И предоставь вести переговоры мне. Кстати, всё-таки напиши сегодня кардиналу Левию, — задумчиво добавил сюзерен. — Поблагодари его за сообщение о смерти деда и за участие в твоей судьбе. Займись этим прямо сейчас, не откладывая в долгий ящик. Агарисский голубок может нам ещё очень пригодиться.
И Альдо, дружески кивнув Роберу на прощанье, отравился догонять Матильду с Мэллит.
Робер уныло поплёлся к себе, но над письмом корпел недолго: условные вежливые фразы сами ложились на бумагу, хотя мысли витали очень далеко. Похоже было на то, что сюзерен действительно серьёзно озаботился возвращением в Талиг и задумал для этого целую операцию. Опять политические интриги, опять война с собственной родиной! Робер вспоминал Сагранну, Варасту, бириссцев и кагетов, и сердце его тревожно ныло. Эгмонт и дед уже мертвы, а поднятое ими восстание всё ещё продолжается, втягивая в порочный круг новые и новые жертвы. Вот теперь Альдо зачем-то решил использовать Мэллит. Неужели недостаточно мужчин, погибших понапрасну? Неужели мало того, что умер бедный Дик? Ну нет! Возможно, что в конечном счёте сюзерену и улыбнётся удача, но что, если их снова ждёт поражение? Что тогда произойдёт с Мэллит? Решено: он останется и попробует убедить Альдо отказаться от неведомой интриги, если она способна навредить девушке.
Придя к такому выводу, Робер запер незаконченное письмо в столе и спустился вниз. Во дворце суетились слуги, однако Матильда с Альдо ещё не вернулись с прогулки. На парковых дорожках толпился народ, собирающийся на праздничное шествие, и Робер замер на крыльце, пытаясь высмотреть высокое белое перо на шляпе сюзерена.
— Ваша светлость уже собрались в дорогу? — вдруг выдохнул прямо Роберу в ухо смутно знакомый хмурый голос.
Робер вздрогнул и обернулся: Жан-коновал в серой послушнической рясе как привидение стоял у него за спиной. Вместительная холщовая сумка, три часа назад набитая свечами, теперь была аккуратно завязана: судя по очертаниям, в ней лежал каравай хлеба и походная фляга с водой.
— Ваша светлость уже готовы идти? — по-прежнему хмуро поинтересовался разбойник, избегая встречаться с Робером глазами. — У нас есть ещё около часа на сборы.
— Я… э-э… передумал, — в замешательстве проговорил Робер, невольно отступая на шаг от послушника: его фигура почему-то показалась ему странно зловещей. — Не бойся: я больше не стану тревожить тебя напрасными уговорами. Ты можешь спокойно вернуться в монастырь.
Жан-коновал исподлобья взглянул на Робера пасмурными глазами.
— Ваша светлость пообещали мне корову, — напомнил он, — и дарственную за своей подписью и печатью, если я переведу вас через алатскую границу. Я согласен. Я ушёл из монастыря и мне больше некуда возвращаться.
— Я обязательно подарю тебе корову, — произнёс Робер, проклиная так некстати вырвавшееся у него обещание, — но… Не сегодня. Мы отправимся в Талиг завтра. Сегодня вечером я должен быть здесь…
— Мы отправимся сегодня или никогда, — угрюмо проговорил Жан-коновал, снова опуская глаза, — нынче церковный ход, и можно ускользнуть из монастыря незамеченным. Завтра я уже не смогу уйти с вами.
— Я попрошу аббата Олеция… — начал было Робер.
— Он не согласится, — перебил его бывший разбойник без всякой почтительности. — Завтра я должен принести монашеские обеты и провести ближайшие годы в строгом покаянии. Если вы взаправду нуждаетесь в моей помощи, я подожду ещё час, пока вы не соберётесь. А если вы просто посмеялись надо мной и посулили корову в шутку… Тогда пусть моя погибшая душа будет на вашей совести!
— Я готов идти, — признался Робер, сдаваясь. — Я собрался ещё два дня тому назад, когда говорил с тобой в первый раз.
Неудавшийся монах кивнул, словно это подтверждало его мысли.
— Тогда, ваша светлость… Проститесь с вашими близкими и седлайте коня, — произнёс он со спокойной решимостью. — Я взял в монастырской конюшне мула. Он привязан у северных ворот парка. Будет лучше, если мы выедем до начала церковного хода, чтобы не попасться на пути шествия.
— Хорошо, — согласился Робер. В конце концов он сам заварил эту кашу, так что нужно быть последовательным и радоваться: всё получилось так, как он хотел. — Жди меня с мулом у северного выхода. Я буду через полчаса.
Как неожиданно и не вовремя реализовалось его желание покинуть Сакаци и отправиться в Эпинэ! Найдя взглядом Матильду и Альдо на парковых дорожках, Робер сошёл с крыльца, мысленно намечая план дальнейших действий. Сначала он догонит Альдо и предупредит его о своём отъезде. А потом потихоньку попросит Матильду приглядеть за Мэллит. Принцесса взяла гоганни под своё покровительство и не позволит причинить девушке вред. К тому же, он почти наверняка неправильно истолковал слова сюзерена. Тот, скорее всего, не имел ввиду ничего серьёзного. Чем может помочь в восстановлении Раканов юная и неопытная гоганни?
Глава 2. Огненная ночь. 2
2
Отыскивая Клемента (крыс гулял по дворцу в поисках угощения), Робер немного припозднился с выездом. До начала шествия оставалось не больше четверти часа, когда они с Жаном-коновалом вывели Дракко и монастырского мула за ворота парка. Бывший разбойник каким-то чудом успел хорошо изучить окрестности Граши; впрочем, вероятно, он бывал здесь прежде. Он уверенно повёл Робера окольной тропой, желая разминуться с праздничной процессией. Дракко, пофыркивая, ступал следом за мулом, однако его крысейшество, явно недовольный предстоящим путешествием, шумно возился в своей котомке и возмущённо верещал.
Дорога шла вверх, карабкаясь на один из пологих холмов, окружавших Сакаци. Взобравшись достаточно высоко, Робер как на ладони увидел людную процессию из дворни и окрестных арендаторов, которая толпилась у дворца, готовясь выступить на главную аллею со свечами и кропильницами. Короткий взмах рукой кого-то из монастырской братии – и снизу грянуло мощное пение сотни здоровых глоток.
Оглядываясь, Робер наблюдал, как церковный ход неуклюже тронулся вперёд, голося молитву на старогальтарском с забавным алатским
