Плоды проклятого древа (СИ) - "Demonheart"

Теперь я понял. Ошибочно было рассматривать текущую ситуацию только как конфликт Зиона и человечества. Разговор с Королевой Фей напомнил мне, что агенты — эти демоны, нашептывающие нам, одарившие суперсилами — не являются пассивными наблюдателями. У них есть если не самосознание то, как минимум желания, инстинкты. Феи жаждут танца. Агенты стремятся к продолжению Цикла. Зион, Воин, который должен был оберегать Цикл, сам стал угрозой для него.

Но агенты не могут действовать напрямую, только через носителей. У одних связи прочнее, у других хуже. Одни могут действовать наперекор агенту, у других собственных устремлений практически не осталось.

Интуиция уже подсказывала мне готовое решение. Достаточно сплести сеть, заставить всех действовать как единое целое. Меня останавливал только страх. Какое бы мощное оружие я ни создавал, я всегда знал, как его выключить. Тут же придется положиться непонятно на что.

Еще на этапе планирования предполагалось, что большие потери могут вызвать панику и бегство, была даже заготовлена контрмера в виде законсервированной в Клетке Пейдж Макаби, Канарейки. Но сейчас ее применять не имело смысла, слишком мал охват. Общее количество паралюдей во всех доступных реальностях Счетовод оценивал в десять миллионов, из них на Бет приходилось около половины. Однако Дракон и Масамунэ успели обеспечить только двести тысяч единиц системы стратегического управления. Слишком мало.

Чтобы обрести хоть какое-то подобие уверенности, я вытащил из пояса фляжку и отхлебнул из нее. Виски обжег рот и горло, выбил сдавленный кашель.

— Боюсь, своими силами я сейчас мало что сделаю. Вопрос в том, чем готовы пожертвовать ради победы вы.

— Всем, — твердо сказал Крис и выпрямился. Когда запахло реальным делом, его неуверенность испарилась. — Скажи, что нужно делать.

«Что делать»… я прекрасно знаю, что надо сделать. Неприятно то, что придется пустить все на самотек. Утратить контроль. Признать, что не всесилен, и что придется слепо довериться кому-то другому. Своего рода, экзамен на зрелость.

Краем глаза я уловил движение. Это в штабную палатку вошли Дракон и Отступник. Взгляд первого задержался на мне… слишком долгий, слишком пристальный, слишком враждебный. Рука сама собой передвинулась на рукоять меча. Так-так-так… значит, Лиза набралась смелости и начала действовать. Несчастная мстительная дурочка, непонятно на что надеющаяся.

— Я рад, что ты готов мне довериться. Вместе мы сильнее, чем эта золоченая тварь.

Я посмотрел на Крысиного Короля. Дэниел Эберт стоял по левую руку от меня, молчаливый и зловещий. В чем-то он казался даже более жутким, чем его дочка в свое время, пусть его способность и была несколько слабее. Он носил длинный и широкий кольчужный плащ, который сейчас сплошным слоем покрывали сотни генномодифицированных летучих мышей. Еще несколько тысяч кружились в небе над лагерем или шныряли по округе. По углам и щелям притаились землеройки и мыши, подслушивающие и подсматривающие.

Нет, я не стану его использовать. С технической точки зрения, Дэниел был бы идеальным кандидатом, но ненадежен. А еще ненавидит меня до икоты. К счастью, Лизу он ненавидел еще больше, так что пока его удавалось контролировать. Я надел маску открыл канал связи с Контессой.

— Назови выживших кандидатов для чрезвычайного протокола «Эгида».

Та монотонно перечислила полдюжины имен. Изначально их было почти двадцать. Те кто остался… Учитель, Крысиный Король, Аль-Кудс, Доминион, опять же Канарейка… и тот, из-за кого протокол и получил название, Эгида.

— Крис, где сейчас Карлос?

— В полевом госпитале, ему сильно досталось. Когда я видел его последний раз, от него осталось едва ли половина.

— Не важно, — я перешел на общий канал Котла, и мысленной командой кикнул с него Ребекку, Лизу и Дину. — С этого момента Александрия, Сплетница и Пифия считаются экскоммуникатами. Никакого содействия им не оказывать. Эми, Райли, бросайте все и быстро ко мне.

— Хорошо, — в один голос отозвались те. Через несколько секунд они вышли рядом из появившихся порталов.

Я повернулся к ожидающей приказов Бойне.

— Эшли, Кевин, охраняйте Привратника и Ясновидца, — сказал я по системе связи, чтобы не услышал никто посторонний. — Все, кроме членов Котла, считаются целями. Этот приказ не теряет силу даже в случае моей гибели. Дэниел — держитесь рядом с ними на подхвате, контролируйте округу. Особое внимание на Лизе. Начнет передавать куда-либо информацию, связанную со мной или внутренними процедурами Котла — ликвидировать. Дэвид, пойдешь со мной, прикрываешь. Мегумин…

— Не называй меня так.

— Сидишь под охраной остальных, держать связь непрерывно, протокол «Аврелиан» по моей команде или через тысячу секунд с этого момента, если приказ не отдан. Все, работаем. Лучшей возможности не представится. Дверь, пожалуйста.

Привратник открыл нам портал не рядом с койкой, а у входа в палатку. Там по прежнему было людно: кейпы все еще сражались, и некоторым удавалось даже пережить атаки Зиона. У большинства не хватало конечностей, у некоторых: целых слоев кожи и мяса, многие щеголяли сквозными дырами в теле. Всех старались поскорее доставить к целителям, но дежурившие у входа часовые поддерживали хоть какой-то порядок.

— Мы посетители к пациенту, — сказал я, отодвигая одного из охранников в сторону. Тот не стал возражать. Мантия Эйдолона пока еще что-то значила.

Карлос обнаружился в дальнем углу. Как и сказал Крис, у него оставалось меньше половины тела. Правые рука и нога, вся правая половина торса, часть шеи, висок вместе с глазом — все словно срезали огромным ножом. И тем не менее его сила поддерживала в нем жизнь, а боли он не чувствовал от рождения. Он был забинтован настолько, что внешне напоминал половинку мумии, а стоящая рядом капельница казалась эдаким фараонским посохом. Вдобавок, Карлос отказался занимать койку, и сейчас вертикально висел в воздухе над полом. Завидев нас, он с трудом повернул голову, насколько позволяли поврежденные сухожилия шеи, и горько усмехнулся.

— А я думал, это я бессмертный.

— Для высокоорганизованного разума смерть — лишь еще одно приключение, — я подтащил бесхозный стул, уселся напротив и снял маску. Карлос всегда отличался прямотой характера, с ним лучше быть искренним. — Дэвид, заслони нас.

Мальчик кивнул и через секунду этот пятачок оказался отделен от остальной палатки красноватой звуконепроницаемой пеленой.

— Знаешь, а мы с Деннисом как-то поспорили. Помнишь Денниса?

— Его забудешь, как же.

— Мы поспорили на двадцатку. Деннис был уверен, что ты еще жив, а я считал, что это чушь собачья.

— Технически, вы правы оба. Эйдолон убил меня тогда, в Нью-Йорке. Тот, кто сидит перед тобой — лишь копия.

— Та же память, та же внешность, та же сила. И та же дурная голова, полная безумных идей. Обратись с ними к кому-нибудь другому. Я сейчас немного не в форме.

Я присмотрелся к его силе повнимательнее.

— Твоя регенерация. Она не работает.

— Ага, кисну тут уже пять часов. Давно должен был начать исцеляться, но Зион что-то сделал. Я теперь даже на мясной щит не гожусь.

— И, тем не менее, твоя сила все еще при тебе, раз ты жив.

Карлос сделал движение, в котором угадывалось пожимание плечами. Одним оставшимся плечом. Собственная сила всегда была ему в тягость. В Протекторате его ценили за талант тактического командира, однако слабая в целом способность без каких-либо изысков не позволила ему продвинуться выше по службе, и заставляла терзаться собственной бесполезностью.

— Сейчас все очень плохо. Отчасти это моя вина. Мы не смогли сдерживать Зиона достаточно долго. Мобилизована лишь малая часть тех, на кого мы изначально рассчитывали, да и те уже полностью деморализованы.

— Тогда может, тебе стоит заняться чем-то полезным?

— Именно это я и делаю. Трачу на тебя свое время — самое дорогое, что есть на этой планете.

— Чего еще ты хочешь от меня? — спросил он обреченно. — Моя команда погибла. Даже моя способность толком не работает. Я уже все отдал, всем пожертвовал. Что еще?