Еще один шанс: Еще один шанс. Дикая война. И один в тайге воин - Ерофей Трофимов
– Уймись, девочка. Мы и так миллионеры, – рассмеялся граф. – И всё благодаря ему, – он кивнул на портрет. – Когда в стране начались всяческие революционные выступления, он просто вывез всю семью сюда и принялся строить вот этот дом. Можешь мне не верить, но ему всё племя хантов помогало. А убедившись, что семье ничего не угрожает, он отправился обратно в станицу и с пятью пластунами ушёл за кордон.
Два месяца диверсионных рейдов, и очень скоро любая активность иностранных агентов влияния закончилась. От слова совсем. Данные, предоставленные им контрразведке, позволили охранке быстро выявить всех смутьянов и подавить выступления. И это не мои фантазии. Этот факт был признан самим императором. Кстати, именно тогда отец и смог представить свой пулемёт на суд его величества.
– Я этого не знала, – удивлённо тряхнула гривой Дарья.
– Об этом стараются не особо вспоминать. Ведь усиление вооружения нашей армии в то время позволило выиграть мировую войну, а после раскатать здесь китайцев.
– Похоже, мне не помешает перечитать курс отечественной истории, – хмыкнула Дарья.
– Это в свободное время. Ты лучше скажи, детей хочешь? – неожиданно спросил граф.
– Дед! – возмущённо вскинулся Григорий.
– Я уже прадед, – рыкнул тот в ответ. – Сиди молча. Ты свой норов уже показал раз. До сих пор расплеваться не можем. Так что скажешь? Хочешь семью нормальную? – повернулся старик к девушке.
– Хочу, – собрав волю в кулак и дерзко вскинув голову, заявила Дарья. – Давно хочу.
– За балбеса этого пойдёшь?
Григорий покрылся красными пятнами от возмущения, но спорить не решился, понимая, что в противном случае услышит от деда и не такое.
– За внука вашего пойду, – всё так же дерзко ответила девушка. – Но с одним условием.
– Ну-ка, озвучь, – усмехнувшись, потребовал граф.
– Вы с сегодняшнего дня перестанете называть его балбесом. Хотите, чтобы я мужа уважала, уважайте его сами.
– Справедливо, – чуть помолчав, кивнул старик. – Да только ты, девочка, забываешь, что я его не просто уважаю, а люблю всем сердцем. Потому и ругаю. Обидно, что офицер, подававший прекрасные надежды, был вынужден прозябать в заштатных гарнизонах и тянуть лямку там, где выживал один из пяти. Думаешь, просто это, жить и каждый день похоронки ждать? Да ещё и на самого младшего.
– А чего ж не вмешались? – растерянно спросила Дарья, разом растеряв свою дерзость. – Вы же живая легенда. Могли бы и поспособствовать внуку.
– Мог. И пытался. Да только родня у той шлюхи, жёнушки его бывшей, выше меня забралась. Только и получилось, что разошлись краями, когда открытым текстом пообещал: не оставят его в покое, лично начну их отстреливать из снайперки.
– Дед, это правда? – глухо спросил растерянный Григорий.
– А когда я тебе врал? – грозно уточнил старик. – Так что, девочка, договорились? – снова повернулся он к Дарье. – Могу родню на свадьбу соби рать?
– Дед, ну не гони лошадей, – чуть не взвыл Григорий. – Дай нам самим разобраться.
– Да уж вы наразбираетесь, – фыркнул старик. – А вообще, что тебе не нравится? Красивая, сильная баба. Видно, что с характером. Так это и хорошо. Тебе же легче с таким тылом будет. Сама сказала, что детей хочет. И что не так?
– Ну не решаются такие дела таким образом, – снова занудил Гриша. – Сейчас ведь не начало века, когда родители сговорились, а детям только поклониться осталось. В конце концов, мы взрослые люди, офицеры, и можем сами свою судьбу решить.
– Образом, – проворчал граф, остывая. – И не образом, а канделябром. Я от тебя правнуков увидеть хочу. Не понимаешь? – спросил старик, заметив недоумённый взгляд внука. – Все братья твои и сёстры уже одарили. Только ты всё резину тянешь. А я ведь не вечный. Семьдесят пять в этом году.
– Да у тебя тех правнуков – рота спецназа нервно в сторонке курит. Стая малолетних головорезов, – бледно усмехнулся Григорий. – Их же уже сейчас запросто можно на ту сторону отправлять. Через неделю всё приграничье вымрет. Выучил.
– Что-то я не пойму, что тебя не устраивает, – буркнул граф, лукаво подмигивая Дарье. – То, что я тебя женить хочу, или то, что я своих детей учу тому, чему ни в одной армии не научат? Ты уж определись.
– Теперь я понимаю, почему с тобой никто спорить не рискует, – проворчал Гриша, сдаваясь. – Ты же любого можешь ниже плинтуса опустить. И не только морально, но и физически.
– Дать бы тебе по шее, да вставать лень, – фыркнул граф. – Дарья, считай, что моё благословение ты получила. И чем быстрее этого жеребца в стойло поставишь, тем тебе лучше.
– Я постараюсь, – проворчала девушка, краснея.
– А ты не старайся. Ты делай. И помни, ночная кукушка завсегда дневную перекукует.
– Дед!
– Всё, замолкни. Идите отдыхать. Комнаты вам уже приготовлены. И учтите, завтра вся семья подъедет. Так что из дома ни ногой, – заявил граф, махнув на них рукой.
– Ой, мама! – охнул Григорий, хватаясь за голову.
Они вышли в коридор, и Дарья, взяв его под руку, тихо спросила, осторожно поглядывая на дверь кабинета:
– Ты чего вдруг взвыл? Это же родственники твои. Или я опять чего-то не знаю?
– Я с ним одним-то не знаю, как сладить, а эти хором насядут, – обречённо вздохнул Григорий, кивая в сторону кабинета. – Ты хоть представляешь, сколько их тут будет? Целый казачий род. А это как минимум полсотни голов. А ещё ханты придут. Этих ещё больше. Тоже родственники, как ни крути. Половина Халзановых на их женщинах женаты. А теперь представь, что тут будет. Они же все обладают тактом в таких делах примерно на уровне деда. Особенно с учётом того, что уже было. Одного только не пойму, как дед про нас узнать сумел? Впрочем, с его связями и не такое возможно. В общем, влипли мы капитально. Всё, считай, нас уже поженили, – ответил Григорий, обречённо махнув рукой.
– Я могу уехать, если тебе это так неприятно, – показала Дарья характер.
– Ну, хоть ты не будь дурой, – возмутился он, едва сдерживаясь. – Я ведь тебя для того и привёз. Просто хотел, чтобы всё было по-человечески. Как положено. Красиво. Ухаживания, свидания там, предложение под луной.
– Гриша, ты у меня просто уникум, – звонко рассмеялась Дарья. – Да на кой мне свиданья под луной, если я о ребёнке мечтаю? Дурень.
– Так ты согласна? – растерянно уточнил Гриша.
Вместо ответа она впилась ему в губы страстным поцелуем.
