Цель оправдывает средства. Том четвертый - Илья Сергеевич Модус

Появление Евгума изменило баланс Сил. Убийство врага столь быстро и кроваво привело противника в замешательство, чем клоны Смоука тут же воспользовавшись, короткой схваткой истребив их раньше, чем брошенный Евгумом световой меч вернулся к нему в руку, обезглавив с полдюжины индупарцев.

— Ты вовремя, — прокряхтел штурмовик, которого он спас первым, снимая расколотый на затылке шлем. — Ублюдок едва не раскроил мне череп.

— Смоук?! — Евгум заметил, что у маршала по затылку течет кровь. Много крови. На мгновение окунувшись в Силу, он покачал головой. — У тебя трещина в затылочной кости черепа.

— А… — заулыбался тот. — То-то думаю, почему ты у меня в глазах двоишься.

— Медика сюда! — распорядился генерал, приказав ближайшему клону. Тот, мгновенно отреагировав, принялся передавать приказ по комлинку, встроенному в шлем. — Маршала эвакуировать, оказать помощь!

— Тихо-тихо, не орите вы тут оба, — Смоук провел рукой по лицу, оставив на нем черно-красный след копоти и крови. — Голова от вас обоих, Евгумы, болит. Там, — он указал в сторону еще одной двери, богато украшенной ауродиумными фигурками животных, — засел их командир. Я видел, как он туда убежал. Пойдемте возьмем его? Вас же двое!

— Медики еще далеко? — поинтересовался Имперский Рыцарь у того же штурмовика.

— Две минуты, генерал, — произнес тот.

— Долго, — решил Евгум, видя, как Смоук пытается зарядить помимо собственного балстерного пистолета еще и второй. Проблема заключалась в том, что еще одного «Вершителя» у него не было. Как и энергоячейки, которую тот пытался вставить в приемное гнездо. — Держите его здесь, я быстро.

— Слушаюсь, — ответил клон, приближаясь к своему командиру, который внезапно решил справить нужду прямо в приемной офиса вражеского правительства. — Маршал Смоук, сэр! Не надо снимать броню! Сэр, писать можно прямо в нее! Да, вам можно, вы начальство! Нет, сэр, член у нас один. Откуда знаю? Сэр, мы из одной пробирки, если у меня один, то и у вас тоже! Да любым из них писайте, все равно в штаны…

«Надо заканчивать с этим побыстрее», — решил Евгум, ногой выбивая двери, ведущие в богато обставленный кабинет. Сидящий за роскошным столом человек поднялся ему навстречу, стряхнув невидимую пылинку со своего парадного одеяния.

— Я — правитель Индупарских коронных миров… — начал представляться он.

— Мне насрать, — признался Евгум. — Бакта есть?

— Э-э-э… — чиновник растерялся. — Нет, откуда. Стойте, куда вы уходите? А как же условия капитуляции? Мы ведь не обговорили церемонию моей сдачи в плен!

— А, точно, — хлопнул себя по лбу ладонью Имперский Рыцарь. — Чуть не забыл.

Алый клинок описал дугу, разрезав идиота от плеча до бедра по диагонали и вернулся в руку Евгума, покидающего бесполезное помещение. Его больше интересовали наконец-то прибывшие медики, утихомирившие Смоука дозой транквилизаторов.

— Жить будет? — спросил он у ближайшего клона с отметкой медслужбы на наплечнике.

— Сотрясение, сэр, — объяснил тот. — Гематома в задней части мозга. Жить будет, но я бы не стал ему рассказывать, что он обоссался в поддоспешник.

Судя по редким смешкам бойцов комендантской роты, это уже не новость для корпуса. Когда маршал вернется в строй, ему будет сложновато объясниться…

— Резани ему брюшину под мочевым пузырем, — приказал тихо Евгум медику. — И заклей колто-пластырем. Если слухи поползут, скажем, что ножевое было.

— Чтоб у меня такие друзья были, — вздохнул медик, делая небольшой разрез на теле командира корпуса в указанном месте украдкой, чтобы никто не увидел. Нет следов преступления — нет и опровержения версии, имеющей больше доказательств. — Помню как-то выспаться хотел после ночи операций. Попросил коллегу смешать транквилизаторов…

— И что случилось? — уточнил Евгум.

— Юморист в армии — как теща, — вздохнул тот. — Порой смешно, но, когда близко познакомишься — становится неприятно. Этот хохмач намешал мне в инъектор стимуляторов, я после укола сутки вокруг базы бегал спринтом, подошву на ботинках стер…

Глава 29. Животные

«Вокруг меня один кошмар, но я борюсь.

И счастья нет, но к нему стремлюсь,

Однообразие откину я:

Беда не приходит одна.»

Два года и тридцать пять суток спустя Первой Битвы при Джеонозисе.

Нагрудник брони умирающего бойца покрывался капельками влаги, образующейся на камуфлированном элементе экипировки спецназовца в предрассветный час. Двигаясь по наклонным частям «Ратника», крупицы, некогда бывшие туманом, собирались в капли, а те под собственной тяжестью стекали вниз, на плодородную почву планеты Сьютрик IV.

Умирающий полулежал, уставившись глазами в медленно светлеющее небо, неглубоко и часто дыша, то и дела закашливаясь, от чего на его губах появлялась кровавая пена. Он опирался спиной на стену пещеры, в которой они укрывались от погони, и смотрел на то, как на горизонте появляются первые лучи света. Последний рассвет, который увидит его брат в этой жизни.

Нгат стоял рядом и наблюдал за тем, как умирает последний его боевой брат. Последний исконный боец отряда спецназа «Спящие». До недавних пор их отделение являлось единственными клонами арканианского производства, сражающимися на стороне Вечной Империи Закуул. А сейчас…

Как только брат закроет глаза, как только его грудь перестанет вздыматься, Нгат останется единственным в своем роде клоном наемника Монтросса, некогда конкурента прославленного Джанго Фетта на должность донора для бойцов Великой Армии Республики.

— Вы не собираетесь ему помогать? — тихо спросила Стила Геррера, остановившись рядом с командиром отряда.

— Ему больше ничто не поможет, — так же негромко ответил Нгат. Но как бы он не приглушал свой голос, брат услышал его. Чуть повернув голову в сторону своего капитана, он вымученно улыбнулся. Нгат ответил ему тем же.

Не было нужды в высокопарных словах или сожалениях. Оба