Расследования Графа Аверина. Комплект из 3 книг - Виктор Фламмер (Дашкевич)
– Я понял. За этим вы меня позвали? Чтобы сказать о том, что пребывание в юности в моей «тени» толкнуло вас на массовые убийства и издевательства над собственным фамильяром? Нет, Андрей, просто вы всегда были жалким человеком. Жалким и злобным.
– …А еще безнадежно слабым… – тихо добавил Рождественский и уселся на кровать. Зажал рот ладонью и принялся раскачиваться. Аверин повернулся к двери, намереваясь уходить.
– Подождите! – окликнул его Рождественский. – Я знаю, почему вы согласились прийти. Вы хотите, чтобы я дал показания против князя Кантемирова.
Аверин медленно обернулся:
– Да, так и есть. А вы согласны их дать?
Рождественский снова рассмеялся. И на этот раз Аверину стало немного жутко от этого смеха. Неужели, не верни он Кузю, и его ожидала такая же участь? Жалкое существование на грани безумия?
– Вы не понимаете, о чем говорите. О, вы не знаете этого человека, совсем не знаете. Ему повинуются такие силы, вы даже не представляете! Сам дьявол служит ему! Вы можете защитить меня от дьявола, а? Не можете… даже стены этой тюрьмы никого не защитят!
Было непонятно, заговаривается князь или действительно знает что-то важное. Но следовало расспросить его подробнее. «Дьявол»… так назвала Григора бедная вдова Дубкова…
– Что за дьявол у него на службе? Расскажите.
– Я его видел! Вы думаете, зачем он ездил ко мне в отель? Развлекаться? Не-ет! – Рождественский вытянул палец, а затем помахал им у своего же носа и криво улыбнулся. Встал и сделал к Аверину несколько маленьких неуверенных шагов. И зашептал почти в ухо:
– Вы думаете, Императорский див сам напал на государя нашего? Нет же! Я все знаю, я слышал, я все-о-о слышал! А вы ему помешали, помешали… и ваша участь будет еще хуже моей!
– Что вы слышали? Кому я помешал? – вздохнул Аверин. Речь Рождественского все больше напоминала бред.
– Все-е, больше ни слова. Ни слова, ни слова. – Рождественский приложил палец к губам.
– Так вы будете свидетельствовать против князя Кантемирова? – начал терять терпение Аверин.
Рождественский вдруг отошел назад и выпрямился, а взгляд его стал совершенно обычным.
– Вы же понимаете, что это опасно, – абсолютно нормальным голосом произнес он, – и просто так я этого делать не буду. Я хочу заключить сделку. И если мое условие будет выполнено, я расскажу все, что знаю.
Аверин посмотрел на Рождественского с подозрением. Он что же, все это время ломал комедию?
– Что за сделка? Я попробую договориться.
– Я хочу гарантий безопасности. Потому что эта ваша хваленая тюрьма меня не защитит.
– Каких именно?
– Новое имя. Новую жизнь, пусть даже в изгнании. Или в монастыре, но чтобы там никто не знал, кто я.
– Это будет непросто. Это все ваши требования?
– Нет. Еще я хочу получить обратно своего фамильяра, Арину.
– Вы шутите? – Аверин нахмурился. – Вы ведь прекрасно знаете, что Арина погибла.
– Арина погибла? Погибла?! – внезапно заверещал Рождественский. – Нет! Я так и знал, вы убили, убили ее! Не-ет!
Он упал на колени и пополз к Аверину, отчаянно воя. Кончики его пальцев заискрились – он попытался призвать свое оружие, но заклятия, наложенные на камеру, ему не позволили.
Аверин несколько раз стукнул по двери. И через несколько секунд она распахнулась.
– Вызовите врача, – устало проговорил он, выходя из камеры. Вслед ему донесся нечеловеческий вой.
От предложенного главой петербургского Управления ужина Николай Антонович отказался. У него был свой особый рацион, и в министерской гостинице, где он остановился, его уже ждали. Но поговорить с князем Булгаковым и графом Авериным было просто необходимо, поэтому министерский колдун отправился в Петербург. В кабинете князя в Управлении Николай Антонович выслушал подробный рассказ графа о его походе в Пустошь и вызволении дива, и с некоторым удовольствием отметил, как расширяются глаза князя Булгакова.
При других обстоятельствах князя бы не стали посвящать в такой важный секрет. И Николаю Антоновичу было интересно, как граф Аверин собирался объяснить возвращение своего дива и не нарушить при этом государственной тайны, но об этом можно будет спросить позже. Сейчас больше всего его интересовал иной вопрос, который граф Аверин тщательно обходил стороной.
– Гермес Аркадьевич, – наконец напрямую спросил он, – что вы знаете о судьбе прежнего Императорского дива? Ведь он попал в Пустошь вместе с вашим.
Граф Аверин занервничал. По его лицу заметить этого было невозможно, но запах и скрытые от обычного глаза движения пальцев выдавали его с головой. И Николай Антонович добавил:
– Не волнуйтесь, у меня полный доступ по этому делу. Мне вы можете рассказывать все, без утайки. Его светлости, я уверен, тоже необходимо это знать. Версия о причастности этого дива к похищениям сейчас основная.
– Вы хотели сказать, единственная, – неуверенно проговорил князь.
– И совершенно несостоятельная. – Граф Аверин вздохнул. – Я ничего не скрываю, не волнуйтесь. Я рассказал вам, как попал в ловушку в Пустоши, когда выходил из коридора. И уже объяснял ее высочеству, что прежний Императорский див угодил в такую же. Кузя слабее его и оказался близко к поверхности, поэтому смог выбраться. А Императорский див – нет. Он погрузился очень глубоко и, вероятно, застрял там на века, если не навсегда.
– Хм, – Николай Антонович задумался, – вы уверены? Что он не смог выбраться?
– Мой див утверждает, что нет. А он разбирается в Пустоши и ее особенностях куда лучше, чем мы с вами. Так что я уверен: он к этому делу отношения не имеет.
Николай Антонович внимательно наблюдал за графом. И со всей очевидностью отметил, что тот врет. Не впрямую, но что-то явно недоговаривает. Может быть, дело в князе Булгакове – граф не доверяет главе Управления? Или хочет что-то скрыть от следствия?
Следует побеседовать с ним наедине.
– Ваше сиятельство, – прощупал почву Николай Антонович, – мне нужно осмотреть выход из коридора и допросить вашего дива, а также фамильяра.
Запах беспокойства усилился. А веки графа Аверина предательски задергались. Вот оно. Значит, вопрос попал в точку. Этот человек что-то скрывает, и это связано с его походом в Пустошь. Чтобы развить успех, он спросил:
– Мы можем это сделать сегодня?
– Нет, – слишком поспешно отрезал граф, – до поместья моего брата полтора часа пути. Я не буду беспокоить его и его семью на ночь глядя. Им и без этого хватало треволнений в последнее время. Я позвоню ему сегодня и договорюсь о нашем с вами визите, хорошо? Торопиться сейчас уже некуда. Похищенные колдуны, скорее всего, уже мертвы.
Беспокойство графа исчезло.
– Что ж, вы правы, – согласился Николай Антонович, – в таком случае договоритесь, пожалуйста, на
