Во имя веры - Ольга Андреевна Головачева
В доме загрохотали выстрелы. Не было видно, что творилось внутри, поэтому я с надеждой устремила взгляд на крыльцо, лишь изредка косясь на КПК.
Минут через пять стало тихо. В сети не появилось свежих скорбных вестей, и пришло успокоение – значит, ребята справились с врагом и вот-вот появятся.
Однако возвращения сталкеров пришлось ждать дольше, чем я предполагала. Первым из дома вышел Сержант. Его броня была изгваздана черной кровью и густой непонятной слизью. За ним выбрался Дрон, и замыкал цепочку Грин, поигрывавший как мячиком… головой спрута. Очень маленькой головой…
Меня передернуло, в душе появился первобытный животный ужас. Нет… Жертвой Грина определенно стал мутант… точнее, его детеныш. По габаритам маленький спрут мог бы напоминать субтильного подростка.
Так вот почему тот взрослый спрут старался увести сталкеров от облюбованного жилища! Он защищал потомство…
В горле застрял горький тяжелый комок. Да, пусть это был монстр, который в будущем мог забрать не один десяток жизней, но сейчас это был детеныш. Наверняка беззащитный перед лицом трех человек с оружием, хладнокровно вошедших в его убежище.
С западной стороны деревушки послышался протяжный, заунывный, будто скорбящий, вой; что-то зашипело совсем рядом.
Грин бросил трофей в ближайшие кусты, сталкеры приготовились к бою. Я увидела, как дрожит на краю дороги воздух. Еще один спрут остановился в нескольких метрах от отряда, но не показывал свое истинное обличие, сливаясь с окружающей средой.
– Эй, выходи! – насмешливо крикнул Грин. – У вашей семейки сегодня очень плохой де…
Я зажала рот ладонью, заглушив невольный вскрик, и вцепилась в винтовку. Грин осекся и упал на колени, отплевываясь кровью. Жилистые ладони зажимали сквозную рану на животе. Громко выругался и прижался спиной к стене Сержант, Дрон плюхнулся на землю, перекатившись под остатки тракторного прицепа. Задрожал КПК, на карте появилось по меньшей мере с десяток красных точек. Что-то загудело, словно далекий взлетающий самолет. Совсем рядом с местом, где только что стоял Дрон, вонзилась пуля, кроша в пыль подвернувшийся бетонный столб.
Точки приближались, и, как назло, все пути для моего отступления были прямо перпендикулярны их маршруту. На экране высветилось сообщение: «Это “Обелиск”. Выключи КПК. Жди помощь. Дрон». Я осторожно переползла в темный угол чердака и замерла, боясь даже дышать.
Незнакомые голоса послышались совсем рядом. Вдруг по стене домика пошла мелкая вибрация. Она накатывала волнами, будто шум прибоя, с каждым разом становясь все сильнее и сильнее. Небо потемнело, как перед грозой, но сквозь черные облака прорезались лучи яркого оранжевого цвета.
Внизу кто-то быстро менял позицию, слышались сухие раскаты шквального огня и вой неизвестного оружия.
«Дрон, пожалуйста! Продержись до подхода твоих!» – мысленно молилась я всем богам, включая новоприобретенное сакральное существо Маму-Зону.
В шум сражения ворвались гулкий рев и свистящее шипение. Спруты решили не оставаться в стороне от человеческих разборок, присоединились к общему движению, мстя за все хорошее.
Дом снова задрожал, затрещали доски и заходили ходуном стены. Одна из поддерживающих крышу балок рухнула вниз, пробив пол. Краем глаза я заметила человеческую фигуру, едва успевшую увернуться. Плохо дело… Усиленная броня Дрона не позволила бы так резво перемещаться, значит, это был солдат «Обелиска» или очень тихий и незаметный спрут, под шум боя решивший укрыться прямо подо мной. Еще и строение тряслось, будто в припадке…
«Обложили, гады!» – только и успела подумать я, как вдруг при очередном толчке прямо на меня упала оставшаяся часть крыши, буквально вдавливая тело в пол. Я почувствовала, что лечу вниз и от испуга закрыла глаза.
Нестерпимая боль пронзила левую ногу и позвоночник. Я закричала, но голос утонул в грохоте и хрусте разваливающихся перекрытий и идущем откуда-то издалека гуле. По лицу текла горячая кровь, заливая правый глаз и лишая и так плохого в поднятой пыли и внезапно наступившей темноте обзора.
С трудом сдерживая вопли, я попыталась приподняться на руках. Нога оказалась плотно зажата между двумя рухнувшими стропилами. От неминуемой смерти под тяжелым бревном меня спасло стекло шлема, лопнувшее причудивым узором, схожим с паутиной. Один из острых обломков пластика изогнулся и вошел в щеку. Рот наполнился тошнотворным металлическим привкусом.
Забрало шлема не отображало ничего – мощный удар о землю и падение сверху тяжелых бревен не входили в планы создателей костюма. Тонкая электроника превратилась в бесполезный хлам из плат и проводков. Однако все равно весь окружающий содрогающийся мир виделся в ярко-красном свете. Облака застыли, словно кто-то намертво приклеил их к небесному красно-розово-золотистому полотну, рокот становился все громче, заполняя Зону, а землетрясение усиливалось с каждой минутой.
Боль в придавленной ноге становилась сильнее.
– Дрон! Сержант! Помогите! – пыталась я позвать хоть кого-нибудь, чувствуя ледяные объятья смерти, что с каждой минутой становились все ближе.
Изо всех сил пытаясь дотянуться до отброшенного в сторону рюкзака, я надеялась добраться до запасных ампул. Хваленый костюм более не функционировал, но можно же принять препараты внутрь, унять боль и попытаться выбраться или продержаться до подхода помощи.
Зона содрогнулась в последний раз, и наступила резкая пронзительная тишина. Небо замерцало буйством всех возможных оттенков красного, подул сильный ветер.
– Всплеск! – прошипела я сквозь зубы и попыталась выдернуть ногу из деревянного капкана, но сделала этим только хуже. Наплевав на предупреждение, я включила КПК. Тут же в сети появилось несколько сообщений: предупреждение о внеплановом катаклизме и три некролога на Грина, Сержанта и Дрона.
Вокруг не было ни души. Даже красные точки куда-то исчезли. Всплеск приближался, ураган становился сильнее, будто Зона набирала побольше воздуха, прежде чем разразиться новым криком. По примерным подсчетам, мне оставалось жить не дольше десяти минут.
От боли и жалости к себе я зарыдала в голос. Сейчас я всерьез боялась смерти. Я должна была вернуться живой! Меня ждет Змей! Андрей! Мама с папой! Да будет проклята Организация, Зона и все остальные!
Я уже не понимала, трясет одну меня или всю землю, где я вообще нахожусь и какой сегодня день. Сознание медленно проваливалось в полную боли темноту, когда надо мной склонился человек со
