Первый шаг Некроманта. Том 1 - Илья Рэд
— Мамочка! — я вышел из-за стола и обнял эту женщину за плечи, ласкаясь щекой.
Она перестала дышать, и я увидел, как пальцы на левой опущенной руке сжались добела, а нога выстукивала нервный вальс. Её буквально всю трясло от отвращения — последние силы уходили, чтобы не отбросить юношу от себя или не воткнуть в него нож. И я это знал.
К счастью, с головой у меня всё в порядке, и когда меня хотят вот так нагло уничтожить, я буду сопротивляться и использовать все доступные мне средства. Естественно, не переступающие через мораль.
— Я правильно понял, что ты выгоняешь меня? — в шутку поднял бровь Борис и надломил хлеб, приказав слуге убрать поднос с горячими блюдами.
— Посмотри на это здраво — у него нет социальных навыков. Он вырос, не покидая поместья, — справилась, наконец, женщина и даже умудрилась меня погладить!
«Ах ты, стерва!»
Я освободился и пошёл к своему месту.
— А кто в этом виноват? — вставил я как бы между прочим.
Фраза произвела неоднозначный эффект. С одной стороны, все понимали, что я сам себе на уме, но с другой — она как нельзя точно попадала в цель.
«Я не позволю тебе вмешиваться».
— Ты… Ты понимаешь о чём мы говорим? — первой не выдержала до сих пор молчавшая Анна.
— Ага, мой суп закончился — кто в этом виноват? — по столу действительно был разлит бульон, и все облегчённо выдохнули.
Ольга поправила передник и, собравшись с мыслями, вновь принялась пилить мужа.
— Я думаю, раз у него открылся талант и он… В общем, понимаешь, есть надежда, что это сработает, — мне такое начало не очень понравилось. — Что ты думаешь насчёт школы Распутина?
— Ты с ума сошла! — рявкнул неожиданно Борис, да так, что слуга принялся кружить, дабы не уронить сервировочный поднос.
Старший Барятинский вовремя щёлкнул пальцами, и тень от люстры вытянулась в верёвку. Она помогла предотвратить падение тарелок.
— П-простите…
— Пошёл вон, — раздражённо бросил глава. — Оля, я от тебя такого не ожидал. Ты хоть понимаешь, чем это чревато?
— Борис, ну ты тоже пойми — не станет он нормальным, сколько ни вкладывай в него сил. Нет, выслушай меня, — повысила она дрожащий голос. — У него пробудился дар, но он не умеет его контролировать, не понимает, насколько это опасно. Одна ошибка, и мальчика будут судить как преступника. Что Артëм сделал после дуэли? Отобрал у священника кадило! А если бы он поджёг ему волосы? Ну, так, в шутку… Допусти это, — в материнских глазах угадывались слезинки.
«Актриса, каких поискать. Кажется, я недооценил противника».
Её слова заставили Бориса немного задуматься, но он всё равно отрицательно покачал головой.
— Это слишком жестоко, мы не такие родители — я ни за что не отдам Артёма некромантам.
«Так вот оно что!» — я невольно перевёл взгляд на сердобольное лицо мамаши.
Судя по словам отца, этот Распутин тот ещё фрукт. Душегуб, помноженный на бесконечность. Интересно.
— Из десяти кандидатов выживает от силы один — я не отправлю сына на бойню.
— Они целители, Борис, есть шанс, что при обучении его разум вылечится. Мы можем сколько угодно ограждать его заботой, но иногда с детьми нужно быть строгими.
— Ха, — вырвалось у отца, словно он услышал какую-то идиотию.
— Ты же не знаешь, Борис. Может, как раз это испытание и уготовано ему. А наша с тобой ноша — подготовить его…
— … И отдать, как свинью на убой, — старший Барятинский с досадой вытер рот платком и кинул его на скатерть. — Достаточно. Что-то я уже не голоден.
Встав из-за стола, он пожелал родным доброй ночи и мрачный удалился в свой кабинет. Я тоже закончил с трапезой и улизнул через минуту, чувствуя испепеляющий взгляд Ольги вслед.
«Вот так семейные посиделки», — выдохнул я уже в комнате.
Меня не прельщало обучение скверне, с которой так яростно боролся в прошлой жизни и даже отдал её, дабы сохранить родной мир. А теперь что? Самому становиться чудовищем?
Мамаша физически меня не может терпеть в собственном доме, вот и пытается вытурить подальше. Ага, как же — откроется мне озарение. Если там отбор один к десяти, то даже не знаю… Нет, я не сомневался в своих силах и что пройду его.
У моего отказа учиться там были иные причины. С текущим уровнем подготовки Артёма это испытание может показаться слишком сложным — это во-первых. А во-вторых… Мне просто не хотелось этим заниматься. Что тут объяснять? Я обожаю магию во всех её проявлениях и готов копаться в ней до бесконечности, но трупы, смерть, разложение…
Даже несмотря на исцеляющий эффект некромантии — увольте. Я уже думал над этим. Лучше я наберусь сил и сам заново изобрету отдельное магическое учение, включающее в себя целительство. С помощью рун и манипуляций маной я смогу этого достигнуть. А там мне откроются все дороги.
Лекарей, что здесь, что в Хессалии всегда не хватало.
Я полистал перед сном учебник по теням и попробовал сотворить первое заклинание — вышло так себе. Всего-навсего удлинил собственный силуэт. Маны пока уходило слишком много. На этот огрызок заклинания потратился весь запас.
После помедитировал часик перед сном и задремал. Утром я заметил явно не выспавшегося отца. Тот на все мои попытки пообщаться мягко отстранялся, а потом и вовсе покинул поместье «по делам».
Это не ускользнуло от внимания матушки — женщина высоко подняла подбородок и прошла мимо на кухню, отдавать приказания поварихе.
«Всё-таки прогнула», — вздохнул я и почесал затылок.
Следующие пять дней прошли как один — я тренировался, уменьшал расход маны на теневые круги, и довольно успешно. В арсенале появилось три новых заклинания, но все они лишь манипулировали тенями без придания объёма — для этого мне нужно было больше процентилей. Мощности маловато.
Также я начал бегать по утрам, укрепляя дыхалку и тело. У меня был выбор: либо тратить ману на собственное здоровье, либо повышать уровень владения магическими техниками. Второе сейчас приоритетней. Так что я задыхался и часто останавливался. Всё было, как говорится — в натуральную.
Из-за этого я готов был выплюнуть собственные лёгкие. Так они горели, а сердце безжалостно разрывало грудь, но я не сдавался. Главное
