Врач «скорой» - Алексей Викторович Вязовский
Ладно, тут нам спасительный вызовочек прозвучал. Не узнаем рекомендаций карательной комиссии.
Судя по энтузиазму, с которым доктор Геворкян бросился на выход, ему это нравилось еще меньше, чем мне. И мы с Валентином потянулись, подавляя слишком явный облегченный вздох.
Клиентка, наверное, из старых большевиков. Кстати, среди контингента всё еще встречаются люди, которые Ленина не только видели, но и общались с ним. И это обстоятельство ни один маразм не берет – как зовут, уже не помнят, а про Ильича вещают как по писаному. Хотя почему «как»? Все эти люди прошли многократные согласования и инструктажи, где им вдолбили в голову, что можно говорить про вождя мирового пролетариата, а чего вспоминать ни в коем случае нельзя.
И вот эта возрастная дама решила бороться с запором. Обычное дело у пожилых, перистальтика кишечника справляется плохо, возникает застой… Неприятная ситуация, короче. Как правило, есть два пути: таблеточки и клизмы. Первое намного популярнее. Вот пациентка сначала попробовала вазелиновое масло. Одну столовую ложку, потом еще две. Эффекта не дождалась. Приняла касторовое, много новомодных капсул без счета. И вновь нормальный акт дефекации остался в мечтах. Было принято решение засыпать это сверху сульфатом магния. Память подвела несчастную женщину, никто теперь не в силах оценить количество принятого. Ибо эффект наступил. Наверное, слово «эффект» надо дать заглавными буквами, метра по три каждая, и чтобы в темноте светились.
Сначала пришло удовлетворение. Как же, кишечник очистился, тяжесть и урчание не беспокоят. Живи и радуйся. Впрочем, очень скоро кишечник вновь подал звуковые сигналы о готовности расстаться с частью содержимого. Смазанный вазелиновым маслом путь обеспечил очень скорую эвакуацию. Третья процедура не заставила себя ждать, и наступила практически сразу после второй, не отходя от кассы.
И понеслось. Бабушка не слезала с унитаза, пока из нее уже не начало литься. Потом от обезвоживания у нее закружилась голова и она упала прямо в туалете, откуда ее доставали родственники, взломав дверь. При этом стукнули ее по лбу. А кишечник и не думал останавливаться. Он длинный, туда много влезает. Даже в напряженном состоянии – метра два толстого, да метров пять тонкого. Вот оно всё и продолжало исторгаться.
Когда мы приехали, в квартире стоял крепкий запах общественного туалета. Дама была обезвожена настолько, что мы еле измерили давление. Хорошо хоть вена нашлась каким-то чудом, и два флакона физраствора прокапали с максимально возможной скоростью. И только после этого погрузили дамочку на носилки и повезли в больницу.
– Хорошо, успели, – наблюдая как проветривается салон «рафика», философски заметил Геворкян. – А то был бы понос длиною в жизнь.
Глава 9
Под конец года вызовы в «скорой» повалили валом. Я даже удивился нагрузке – временами казалось, на городской подстанции было меньше. И тут сказался дефицит бригад. В обычное время в ЦКБ народ, прямо скажем, балду пинал. Хорошо если пяток раз за смену дернут. А теперь… восемьдесят первый год явно не хотел уходить гладко – помимо военного положения в Польше, просто загибай пальцы – разбился югославский самолёт (погибли чуть не две сотни человек), резня в Мосоте (в Сальвадоре военные убили 900 гражданских лиц), партизанская война в Никарагуа, кровавые рейды коммандос в ЮАР… Это я случайно на работе узнал, в «Международной панораме» показывали. И нет бы смотреть что-то хорошее, позитивное. Про надои и выплавки. Потому что только на нашем островке стабильности, единственном на планете, созидательный труд и новые свершения. А за границей – катастрофы и катаклизмы.
По работе особенно доставали «телефонные террористы». Так я про себя называл разных бабулек, обычно вдов генералов, академиков, высших чиновников, которые буквально затерроризировали нас бессмысленными вызовами – «голова болит», «ноги не идут»… Отличалась одна дамочка по имени Елена Константиновна. Таскаться к ней приходилось на дачку в Любаново. Это так к слову – Нарофоминский район. То есть черт-те где. Вызывали нас в основном на давление, которое к приезду почему-то оказывалось космическим – 120 на 80. Понятно, что дергали бригаду «поговорить». Одинокие женщины просто скучали, хотели внимания. Мексиканских сериалов ведь еще не показывали. И отказать им по правилам мы не могли – хочешь, не хочешь, а анамнез по сотому разу собери, пустырника или валерьянки накапай. В особо тяжелых случаях делали укол физраствора, маскируя его под самое последнее «кремлевское» лекарство. Которое, естественно, дают самому Брежневу. Только благодаря ему жив генсек, да и весь ареопаг Политбюро.
Но карма есть. Двадцать девятого декабря в ординаторскую вбежала испуганная диспетчер. Пухленькая Машенька из Ростова. Она уже строила мне глазки в столовой, но я делал вид, что не вижу. Мне так-то Дыбы достаточно – чуть ли не свистит вслед.
– Скорее, там… – Машенька начала хватать воздух ртом.
Это было что-то новое. Обычно диспетчеры нас не баловали визитами – по радио дернут и все.
– Авис Акопович, миленький, звонила Елена Константиновна – я узнала ее голос. Она не говорит, только мычит!
– Это может быть инсульт, – Геворкян стремительно встал, начал надевать пальто поверх халата. – Давайте быстрее.
Гнали как могли, со всей цветомузыкой. На всякий случай продублировали вызов нарофоминской «скорой», им там ближе, а инсульт может потребовать срочной реанимации. Но приехали тем не менее быстрее коллег.
Калитка была открыта, дверь в дом тоже. В спальню к Елене Константиновне мы ввалились всей толпой, таща кислород и зачем-то в довесок проклятый ДИ-03. Женщина лежала в кровати с разинутым ртом. Старательно пучила глаза, по щеке текла слюна. И что-то неразборчиво мычала.
Геворкян сбросил пальто, кинулся к пациентке. Пощупал, заглянул в рот. И облегченно засмеялся. Мы с Валентином столкнулись головами над кроватью, посмотрели туда же. Там из рыхловатой миндалины торчала рыбья кость.
– Перчатки, полотенце, – распорядился доктор, поглаживая женщину по руке. – Сейчас все решим, не волнуйтесь.
– Тут домкрат нужен, – вполголоса пошутил Валентин, выдал врачу требуемое.
Полотенце надо вовсе не для того, чтобы руки вытереть. У пациентки нижняя челюсть вывихнута. Видать, хотела косточку достать, рот открыла пошире – и вот мы здесь. На место ставится всё довольно просто: надо аккуратно, но сильно взять и отвести челюсть с обеих сторон вниз и слегка кзади. Но в этот момент зубы смыкаются со страшной силой, и если пальцы не защитить, то есть риск даже потерять парочку.
Три минуты – и готово. Рот закрывается, рыбья косточка в помойном ведре, все рады. Вдове выдана ударная доза валерьянки в виде бонуса за страдания. Естественно, пришлось еще задержаться
