Богоборцы 5 - Алексей Викторович Широков
Я хмыкнул и вышел следующим, не дожидаясь подсказки. Шары на ощупь были все одинаковыми, так что я не стал играть в угадайку а взял первый попавшийся. И с удивлением уставился на единицу, оказавшуюся на листке. Выходило, что первым нашим испытанием будет полумарафон с препятствиями. Не самый лучший выбор, надо сказать, я бы предпочёл оставить его на потом, но спорить с судьбой глупо.
— Наш юный участник, впервые выступающий на Играх Героев сделал свой выбор, и ему сразу выпала одно из самых сложных дисциплин! — не смог промолчать Хроре Эсперанса, — Но кто станет соперником русской команды, давайте узнаем это!
И в это же момент, американец, вышедший следом за мной, поднял руку с листочком на котором красовалась единица. После чего уставился на меня, словно хищник на жертву. Мол, молись, беги, я иду. Правда со мной такое не работало, и я ответил ему не менее хищным взглядом, в который подпустил немалую долю звериной сущности. Вот уж чего-чего, а этого после наследия зверобога у меня хватало. Так что теперь уже самому американцу пришлось бледнеть, что из-за его кожи выглядело забавно. Впервые видел как негр серел на глазах. Выглядело забавно, но я был уверен, завтра его команда доставит нам кучу проблем на трассе. Но и мы без боя не сдадимся, так что о лёгкой победе они могли и не мечтать.
Глава 11
— Наша команда не будет этого делать, — я изо всех сил старался держать себя в руках и не сорваться на рык. — Ни сейчас, ни когда либо вообще.
— Но почему? — представитель организаторов уставился на меня коровьими глазами. — Выразить солидарность в борьбе против расизма и угнетения…
— Да потому что у нас в стране негров никогда не было! — я всё таки не выдержал. — Ни рабами, ни кем ещё. Поэтому становиться на колени и целовать их грязные лапы я не собираюсь!
— Витя, спокойнее, — тут же попыталась урезонить меня Обрескова, тоже недовольная происходящим, но в своей безэмоциональной ипостаси легко справляющаяся с ситуацией. — держи себя в руках и не говори лишнего.
— Вата фак, мэн! — зато капитан американской команды подскочил, словно его оса ужалила, и двинулся на меня, — Ю колл ми а нигга?!
— А кто ты, уголёк? — я в ответ уставился ему прямо в глаза своими, светящимися алым, — Эскимос, просто на солнышке загорел?
— Простите, но мы не используем слово на букву “н”, — вмешался организатор. — Это не политкорректно.
— Да мне посрать что вы не используете! — рыкнул я в его сторону, впрочем, не отводя взгляда от американца. — можете их хоть горшками называть, а для меня представители негроидной расы — это негры. Поскольку этот термин не несёт для нас уничижительного значения. Как и мавры или арапы. Если вы хотите, чтобы вашу культуру уважали, потрудитесь уважать чужую. И историю подучите. Узнаете много интересного на тему кто на самом деле был главным работорговцем в Африке.
— Вэ а ю талкин абаут, мазафака! — на помощь капитану подтянулась то ли баба, то ли мужик, короче существо непонятного пола, но тоже чернокожее и считающее, что ему обязан весь мир. — Блак лайф из метер!
— Все жизни имеют значение, если ты не в курсе. — я презрительно сплюнул на землю. — И белые, и чёрные и жлётые, и даже зелёные в крапинку. Так что не надо тут расистских лозунгов.
— Простите, но местоимение мисс Филипс — они. — вмешался организатор.
— Болеет? — я с жалостью уставился на неопределённополое существо. — А почему тогда человека с шизофренией допускают до соревнований?
— Мисс Филипс здорова, — опешил тот, не зная что ещё сказать.
— Как может быть здоров человек, считающий что его много, — я пожал плечами. — это раздвоение личности. Или даже растроение, я не знаю, я не психиатр. А тут точно нужен специалист.
— Виктор довольно. — Юлия поняла, что если меня сейчас не тормознуть, я им выскажу всё что думаю, и нас точно дисквалифицируют. — Дальше я сама. Иди к ребятам, готовься. Гриша! Подойди!
— Вы повели себя крайне неразумно! — стоило мне отойти тут же прицепился мужик из нашей делегации. — Ваше поведение…
— Иди на хрен. — оборвал я его, не собираясь выслушивать нотации от канцелярской крысы. — Можешь вместе с пиндосами, и по дороге разрешаю целовать их в задницу. Тебе не привыкать.
— Да как ты смеешь! — тот сначала опешил, а потом налился дурной кровью, собираясь обрушить на меня гром и молнии. — Я тебя, щенок…
— Три секунды у тебя, если не исчезнешь, я вырву тебе ноги. — спускать оскорбление я не собирался. — Раз… два…
— Это было крайне неразумно, — Александра, ни на шаг от меня не отходящая, взглядом проводила улепётывающего чиновника. — Он может доставить вам кучу неприятностей дома.
— Плевать, — отмахнулся я. — Где были эти уроды, когда нас кинули с трансфером? Или когда нам самим пришлось искать тренировочную базу? Их не было. Но как только появилась возможность торгануть лицом в телевизоре — сразу налетела толпа. Да их там больше чем нас и членов семей вместе взятых! И я ещё должен выслушивать от этих уродов поучения?! Хрен им по всей жирной роже! Мне вон американцев хватило.
— Кстати, с одной стороны, я этих ребят понимаю, — вдруг разоткровенничалась девушка. — В то время их предками торговали словно вещами и виноваты в этом именно европейцы.
— От того места где я живу до Китая ближе чем до Европы. — не поддался я на провокацию. — К тому же самыми главными работорговцами всегда были сами негры. А что бывает, если дать им власть, можно увидеть, если почитать об истории Ямайки и прочих Гаити. И нет, я не расист, как говорится, я ненавижу всех людей одинаково. Просто не считаю, что вот эти афроамериканцы, имеют право что-то требовать. Хотя бы потому что сами они выросли в совершенно ином обществе, где у них прав и свобод больше, чем у бывших колонизаторов. И если уж у кого там и есть право что-то требовать, так это у латиносов. Тех гнобили не меньше и продолжают до сих пор, только почему-то всем на это плевать.
— Не думала, что ты настолько хорошо знаешь историю. — странно взглянула на меня Александра.
— Конечно, — я пожал плечами. — Ты же считала
