Виктор Милан - Сердца Хаоса
Касси стояла на сцене в одиночестве, чувствуя себя не слишком уверенно под пристальным вниманием двенадцати сотен глаз, направленных на нее из зала. Под потолком, расписанным в виде звездного неба северного полушария планеты, были устроены два балкончика, украшенные гипсовой лепниной. Каждая звездочка посвечивала своим естественным светом — разве что чуть ярче, чем на самом деле. Нельзя сказать, чтобы Касси боялась, хотя до этого ей не приходилось выступать перед публикой. Более всего ее смущала необходимость быть в центре внимания, что для человека, работающего в разведывательном отделе, являлось грубейшим нарушением принципа «невидимки».
Надо — так надо! Руководство поручило ей проинформировать «семью», значит, поручение должно быть выполнено. Тоненькая, невысокая, она попыталась развернуть плечи, чуть вытянулась для солидности, потом ясно, чтобы голос не затерялся в полукруглом зале, выговорила в укрепленный у горла микрофон:
— Речь пойдет о самом известном местном бунтаре, который оказался женщиной.
— Господи, спаси! — воскликнул Ковбой Пэйсон. Он сидел на балконе, откуда мог безнаказанно швырять бумажными катышками в своих сослуживцев, разместившихся в партере. — Ты хочешь сказать, что на свете существует еще одна женщина, подобная тебе?
Аудитория взорвалась от хохота. Касси смешалась, но не подала виду, только яростно глянула в сторону балкона. Будь у нее вместо глаз боевые лазеры, Ковбою бы не поздоровилось. Дождавшись, пока зал не утих, она продолжила:
— Все называют ее Волк-в-Юбке. Настоящего имени никто не знает. Более того — никому не известно, откуда она родом, где росла. Она слывет непобедимым мастером боевых единоборств и других военных искусств. Волк-в-Юбке возглавляет так называемое Движение за права горожан, или сокращенно ДПГ, которое объединилось с подобной экстремистской организацией — народной милицией.
Неожиданно посреди зала поднялся подполковник Гордон Бейрд.
— Мы получили кое-какую информацию насчет этого ДПГ. Местные жители называют его еще проще — ДГ, то есть движение горожан.
Бейрду не требовался микрофон. В темноте, чуть выше голографического экрана, разместилась Мариска Се-ведж — она навела на подполковника особый, улавливающий звуки акустический пистолет, поэтому голос Гордона разносился по всему залу.
— ДГ — это полуподпольное объединение, — продолжил начальник штаба, включающее в основном люмпенов и прочий сброд. Их уровень оценки ситуации соответствует их социальному положению. В этой группировке состоят местные борцы за отделение Тауна от Федерации Солнц, анархисты крайнего толка и прочая публика подобного рода. Всех объединяет страстная вера в так называемую Хартию Тауна — документ, гарантирующий гражданам планеты определенные политические права и предлагающий передать оборону планеты в руки всего общества. Эта Хартия была дана колонистам в последние годы двадцать седьмого столетия за помощь во время кровопролитной войны с Домами Куриты и Ляо. Население Тауна вело отчаянную партизанскую войну с захватчиками, и, чтобы отметить их вклад в победу, Джон Дэвион подписал эту грамоту.
Движение пользуется популярностью во внутренних регионах страны, особенно на материке Хибория. В нем участвуют шахтеры, лесорубы, охотники и прочие лица из числа тех, кто занимается промыслом в необжитых местах. В городах же, как я уже указывал, ему сочувствуют беднейшие слои и деклассированные элементы. Боевым филиалом ДГ является народная милиция, которую правительство планеты пытается разоружить.
— Не совсем так, подполковник, — вмешалась Касси. — Эти группы, несомненно, связаны между собой, однако мы не вправе утверждать, что ДГ руководит милицией.
— Откуда у вас эти сведения, старший лейтенант? — спросил Бейрд.
— Ходила, слушала, о чем говорят люди…
— Вы еще очень молоды, лейтенант, вам не пристало питаться слухами. Полезней изучать штабные разработки и материалы, представляемые разведывательным отделом.
Касси совсем уже было собралась посоветовать Бейрду заниматься своими играми сколько душе угодно, а ей предоставить возможность работать так, как она считает нужным, но в этот момент с места поднялся полковник Кама-чо. Верность старой дружбе, вне всякого сомнения, -вещь хорошая, однако командир никак не мог допустить открытой перепалки между начальником штаба и лучшей разведчицей, которая делом доказала, что имеет право работать так, как ей удобно. Кроме тою, рассудил Камачо, дыма без огня не бывает, в этом старший лейтенант права.
— Полагаю, нам следует более целенаправленно и умело оповещать население, зачем мы прибыли на Таун и каковы наши цели… Почему никто из представителей этих групп не попытался связаться с нами и выяснить, чем мы тут собираемся заниматься?
Этот вопрос, в сущности, был задан Гордону Бейрду, однако ответила на него Сатхорн. Ответила молча — просто повернулась к экрану и нажала кнопку.
Перед зрителями возникла сцена последнего митинга протеста. На переднем плане молодая, крепкая женщина размахивала плакатом «ДРАКОНЫ, ВОН ИЗ ГОРОДА!»-Рядом с ней группа молодежи скандировала тот же лозунг.
— Как раз эти люди и составляют основную массу протестующих, — заявила Касси.
— Тем более, — подал с балкона голос Бак Ивенс, — нам следует попытаться договориться с ними, а не с шишками из правительства.
Заявление Ивенса вызвало в зале одобрительные выкрики. Тогда с места поднялась командир роты капитан Анжела Торес, черноволосая женщина, которую в «семье» называли не иначе, как Гордячка.
— Но как наладить контакты с теми, кто попросту не навидит нас? — спросила она.
Ответом ей послужили выкрики на английском и испанском языках. Красавица Торес поджала губы, ее лицо вспыхнуло от гнева.
— Уймитесь вы хоть на минуту! — поднялась со своего места капитан Кали Макдугал.
При виде ее внушительной фигуры Всадники приутихли. Мариска ловко перевела акустический улавливатель с Гордячки на Леди К.
— Гордячка совершенно права в том, что проблема существует, — а вы сразу набросились на нее. Что толку кричать, когда следует задуматься? У меня сложилось впечатление, что кто-то умело подстрекает придурков из народной милиции, заявляя, что нашей главной целью является разоружение их полулегальных отрядов.
— Слава богу, нашелся хоть один разумный человек! -неожиданно рявкнул подполковник Бейрд. — Неужели вы, — он обвел зал глазами, — всерьез полагаете, что мы сумеем договориться с этими крикунами? Мы должны более внимательно прислушаться к просьбам центрального правительства, к жалобам на бесчинства криминальных элементов и помочь законным властям разоружить так называемую народную милицию. У нас нет выбора -либо мы вступаем в конфликт с местными органами управления и, как следствие, проваливаем нашу миссию, либо начинаем действовать в полном согласии с ними.
Взрыв возмущенных криков послужил ему ответом. Большинство присутствующих на собрании бойцов еще не забыли, как в Лиге Свободных Миров их называли «бандитами с Троицы». Многим довелось повоевать в партизанских отрядах. Они инстинктивно ненавидели «классовых врагов», как выражались умники из студенческих городков, пытавшиеся склонить возмущенных ковбоев к выступлениям против «преступной эксплуатации человека человеком». Всякая власть вызывала у них неприязнь — — это было стойкое чувство, подпитываемое происхождением и классовым опытом. С приходом в полк многие изменили свое мнение по поводу происхождения зла, царящего в мире, однако убеждения юности никто из них предавать не собирался.
— Гордо, я имела в виду совсем другое, — ответила Кали, когда вопли наконец стихли. — Я как раз хотела под держать предложение Бака — для нас жизненно важно установить контакты с народной милицией. Мы должны найти общий язык с ними, убедить, что мы не посягаем на их права, что мы одной крови.
Бейрд уставился на нее, похлопал веками.
— Но вы же сами сказали…
— Я только поддержала Гордячку. И сейчас готова поддержать ее в том, что нельзя легкомысленно сбрасывать со счетов большую часть населения планеты. Да, это трудно и небезопасно — «начать диалог», как выражаются те, кто просиживал штаны в Санта-Фе.
Кабальерос захохотали, зааплодировали. К Санта-Фе, особенно к университету, расположенному в столице, у ковбоев было особое отношение. Просиживание штанов в этом заведении имело меткое и не совсем пристойное наименование «фокстрот на заднице».
— Я хотела бы закончить. — Леди К. подняла руку. — Если мы решим, что без подобного диалога нам не обойтись, то добиться этого сможет только Абтака.
— Сеньора лейтенант Васкес!
Диана замерла — в руке у нее была особая пластиковая карточка-ключ, с помощью которой она хотела открыть дверь в свой номер на пятом этаже «Макбрайт». Услышав оклик, она обернулась.
