Александр Горобец - Последний паладин
— Ш-ш. Здесь Бузони. Минус два.
— Здесь Китяж, — Кирилл докладывал, продолжая наблюдать в ПН, за тропинкой. Минус два в одном. "Видал-Сассун".
— Ш-ш. Да ещё какой! — восторженно добавил Бузони.
— Ш-ш. Принял, — Гангрена явно был скуп на похвалу, — Уходим с точки через пять минут. Конец связи.
"Выдвигаемся. Это — хорошо, — прикидывал в уме Китяж, — Сто пудов — четыре духа, всего лишь авангард. Разведка. А, вот, когда подойдут остальные… Вот тут — держись, Кирюха. Веселье — как в Конотопском парке, только тут морды бить не будут…"
— Я Китяж. Бузони, прикрой, — Тяжин вылез из под корней и по, почти, отвесной стене, стал спускаться на тропинку. Спуститься ему, предстояло, не много. Около десяти метров. Развернувшись лицом к отвесной стене, Кирилл уперся ногами в скальный уступ. Держась за корень сосны левой рукой, правой он закинул за спину ВСС и начал спуск. Если — бы курсантом, Кириллу сказали, что он будет служить в горах, то он — бы просто ухмыльнулся и послал — бы такого пророка в пешее, эротическое путешествие. "Умный в гору не пойдет," — отшучивался он на занятиях по скалолазанию.
Но сейчас, у Китяжа не было выхода. Он понимал — за ними придут. И придут — как надо. По взрослому. Поэтому, хотелось оставить гостям сюрпризов.
Кое как спустившись, Кирилл бросился к свеженькой мертвечине, лежащей у кустов, посреди тропы. Триста метров, для полностью экипированного разведчика — дистанция пустяковая. Среди ночи, в горах, зимой? Да как два пальца!
— Ш-ш. Здесь Бузони, — давясь от хохота отчеканил Серёга, — Вижу спортсмена — любителя. Похоже, парень выбрал для вечерней пробежки не самое подходящее место и время. Надо бы ему колено прострелить, а то он так до Ханкалы добежит.
— Смотри свой сектор, прапорщик! — иногда, Серёгины шутки доставали и Китяжа, — Ты зачем там сидишь? Чтобы посмотреть на то, как я на, пропущенных тобой, чертей выскочил?
— Ш-ш. Кончай базар, — Тяжину оставалось добежать до духовских тел пять шагов, когда Гангрена вышел в эфир, — Возврат на точку. Срочно.
— Здесь Китяж. Тридцать секунд и…
— Ш-ш. Отставить! Бегом на точку, старлей! — повторил приказ капитан, но Кирилл уже снял с разгрузки у духа старенькую Ф-1 и, выдернув чеку, приподнял тело и подсунул под него гранату, прижал его весом спусковую скобу.
— Есть. Бузони прикрывай, — прошептал в гарнитуру рации Тяжин и полез на отвесную стенку. А погода разгулялась. Из облаков, высунула свою бесстыжую рожу, луна и осветила, до сих пор, сумеречную тропинку.
* * *И, ведь, почти залез! Китяжу осталось преодолеть, каких то два с половиной метра, когда внизу, на тропке, послышались голоса.
— Ш-ш. Замри Китяж, — в голосе Бузони пропали нотки сарказма. Он говорил чётко, спокойно и очень тихо, — У тебя гости. Держись крепко, дружище. Прикрываю.
Из-за изгиба скалы, на вершине которой, у камушка, обосновался Бузони, вышли огромные тени. И теней было так много, что Тяжин понял — ВСЁ! Тени и их обладатели довольно быстро приближались к "месту встречи". И отменить эту встречу было невозможно. Они двигались настолько быстро, что было ясно — ходят они по этой тропе постоянно. Здесь они были, как у себя дома. Хотя, по большому счету, это, и вправду был ИХ дом.
Впервые, за годы своей недолгой службы, Кирилл ощутил на себе дыхание смерти. И она подходила всё ближе и ближе, к нему. Вместе с этими, бородатыми дядьками с автоматами и шайтан — трубами. Но Тяжин, почему-то не боялся смерти. Нет. Когда регулярно отнимаешь чью-то жизнь, невольно свыкаешься с мыслью, что рано, или поздно, кто-нибудь придёт и за твоей жизнью. И все-таки, умирать в 23 года не хочется никому. Кириллу, точно не хотелось. "Но, если смерти не избежать, то постараемся продать свою жизнь подороже," — и вжавшись в скалу, вцепившись в нее зубами, Кирилл, с трудом, оторвал правую руку от спасительного уступа и тихонько сдернул РГО с разгрузки. Чека осталась болтаться на разгрузке. Кирилл ждал. Ждал своего славного финала. И стоило ему позволить себе, хотя бы одно, неловкое движение — финал был бы ясен. Но Кирилл сросся со скалой. Он стал с ней единым — целым.
Духи заметили тела своих разведчиков метров за десять и, сразу, с шумом кинулись к ним. "Как только начнут поднимать "сюрприз", отпускай гранату", подумал Китяж, но в этот момент, ему на голову свалилось, что-то мягкое, как змея. Медленно оторвав от скалы, прижатую к ней голову, Тяжин увидел, перед своими глазами, веревку, с петлей на конце. "Бузони", мелькнуло в его голове и Кирилл, моментально, сунул руку в петлю и дернул за неё. В следующую секунду он уже летел, как супермен. Выпустив на лету гранату он летел навстречу своей судьбе! Судьба приняла довольно неожиданную форму. Она летела встречным, с Китяжем, курсом, в виде гранаты РГО, которую, "на всякий случай", кинул в толпу духов Бузони. Чудом, разминувшись с гранатой, Тяжин подлетал к спасительной ветке небольшой лиственницы, через которую был перекинут "скальный шнур". Бузони тянул это шнур, как "Бурлак на волге", но, только, бегом. Он торопился вытащить своего "истребителя" из очередной "задницы". А в это время, один из духов перевернул тело и "сюрприз" начал свой смертоносный, трехсекундный отсчет.
— ОТПУСКАЙ! — крикнул Китяж подлетая к спасительной ветке и хватаясь за нее руками. Бузони выполнил команду, а духи, вздрогнув от такого вопля, как по команде, все, как один, задрали головы. Потом, Кирилл, мог поклясться, что собственными ушами слышал, как прилетевшая, "в довесок", граната Бузони, звонко щелкнула по лбу одного из боевиков.
Качнувшись на ветке, как на турнике, Тяжин прыгнул на спасительный уступ, прямо в объятья Бузони. Это его и спасло. Промедли он хоть полсекунды его бы нашпиговало осколками от ЭФки. Во всяком случае, ветка на которой он висел, превратилась в мочалку.
И, практически одновременно с ЭФкой, сработали обе РГО.
* * *— Два — один, — шепнул Кириллу Бузони. Снизу слышались стоны и грубая арабская брань.
— Ш-ш. Здесь Гангрена, — в гарнитурах разведчиков раздался голос командира группы, — Китяж, Бузони, что там у вас
— Здесь Китяж, — шепотом ответил Китяж, показав ребром ладони, дальнейшее направление движения Бузони, — у нас все ровно. Минус много, — подсчитывая в уме эффект от трех гранат, Тяжин бежал за Серёгой, — Движемся к вам.
— Ш-ш. Давайте, мухой, — Гангрена явно торопил своих бойцов, — У нас гости. Около полусотни. Движутся с востока. Цепью, — В рации раздалась короткая автоматная очередь, а потом Кирилл услышал ее вживую. Судя по звуку, до стрелявших было метров четыреста. Соответственно, до Тимура — около ста, — Давайте ребята. По точкам. Работаем!
Китяж уже видел спину Тимура, когда в рации появился новый, совершенно не знакомый голос:
— Ш-ш. Ну здравствуй, Гангрена. Ты слышишь меня, шакал? — голос в рации, носил ярко выраженный кавказский акцент, и был, явно не дружелюбен, по этому, Китяж и Бузони прибавили ходу.
— Ш-ш. Друзья, а вы знаете, кто к нам пожаловал, — голос Гангрены был наполнен таким сарказмом и иронией, что Кирилл улыбнулся. "Дай ему просраться, Тимур". А Тимур, меж тем продолжал, — Это же сам, Хасан Закиров! Хасанушка, как твое здоровье? Руки — ноги, не жмут? — Китяж уже слышал голос капитана в живую, без наушников. Гангрена показал направление разведчикам, — Ну ничего, Хасанчик! Это поправимо, ща я тебе конечности подрихтую. Все ребята, связь по резервному каналу.
Пробежав метров пятьдесят от Тимура, Китяж бухнулся под дерево и сразу же припал к окуляру НП. Справа от него лежал Гангрена, а левее, метрах в сорока уже расчехлялся Бузони.
Кирилл перевел рацию на резервный канал:
— Гангрена. Здесь Китяж. Девять часов. Пятьдесят.
— Ш-ш. Здесь Бузони. Девять часов. Сто.
Разведка обменивалась своими координатами, чтобы, в пылу боя, не перестрелять друг друга и прикрыть, если что.
— Ш-ш. Принял, ребятки. Работаем быстро, — Тимур уже смотрел в оптику ОСВ, — Программа минимум — вывести из строя наибольшее количество противника. Программа максимум — уничтожить Закирова и уйти без потерь.
— Ш-ш. Нет, шакал, — Закиров слушал уже и резервный канал, — Без потерь, у тебя, не получится.
"Вот тварь! — внизу, в перелеске начали мелькать силуэты духов, — Кто-то нас слил, по черному. Всю инфу, включая радиочастоты. А это значит, что задачи, поставленные группе, им, тоже известны".
— Ш-ш. Так вот, сейчас сюда движется сотня лучших воинов ислама, в главе с моим братом — Шамилем…
Но Тимур перебил Закирова:
— Ш-ш. Твой брат — Шамиль Басаев? — нарочно, удивленно переспросил он и, не дав Закирову ответить, продолжил издеваться, — А я думал, что твоего брата зовут Рулон Обоев или Ушат Помоев.
Китяж выцелил, сквозь деревья, голову самого быстрого боевика и мягко потянул спусковой крючок. Ствол плюнул свинцом и шустрый, но мертвый боевик, сделав обратное сальто, покатился по склону вниз. А в наушниках продолжалась словесная дуэль:
