Александр Тимьянов - Страж Границы
- Мы скоро будем проезжать через баронство Теган, входящее в Хенинкское герцогство, - сказал он, - а ведь именно на его территории орудовала твоя шайка. Так вот, до меня дошли некоторые слухи, что нынешний барон Теган решил арестовать тебя и поместить под стражу. За прошлые, так сказать, прегрешения.
- Я страж границы, - ответил я, - и подсуден только командору своей крепости и магистру.
- Это имперские законы, - покачал головой Лотензак, - а теперь каждый мелкий барон пытается установить свои законы и уложения. Наш король этому особенно не противится, лишь бы их местные законы не противоречили законам королевства. А них нет ни слова относительно неподсудности стражей.
- Ну что же, - скривил я рот в самой мерзкой ухмылке, на какую был способен, - спасибо, что предупредили меня, ваше сиятельство. Я буду готов.
- Ты только драку не затевай, сэр Галеас, - резко заявил мне герцог. - Обер-канцлер тоже знает об этом, он вытащит тебя из баронской тюрьмы. Но если ты станешь драться, конечно, прикончишь нескольких стражников барона, и тогда у Тегана появятся более реальные обвинения, кроме замшелых преступлений столетней давности.
- Но стражники-то со мной церемониться не будут, - покачал головой я.
- Конечно, не будут, - кивнул герцог, - изобьют, конечно, могут даже рёбра поломать, да только это мелочи в сравнении с эшафотом и топором палача. Приговора баронского никто не отменял, а согласно ему некто сэр Галеас, известный раубриттер должен быть казнён путём декапитации.
- Хорошо говорить вам, ваше сиятельство, рёбра, - сказал я, - ломать-то их мне станут баронские стражники.
- Не будешь сопротивляться, не поломают, - заметил Лотензак, - стражники не звери, их забота тебя в тюрьму доставить, а не до смерти забить. А вот если будешь сопротивляться, сэр Галеас, или, не приведи боги, убьёшь кого-нибудь из них, могут и прикончить тебя. Так сказать, при попытке к бегству.
- Перспектива, - в задумчивости потёр я подбородок. - Сломанные рёбра или декапитация. Хорошо хоть не петля, значит, признал во мне барон Теган рыцаря, - я усмехнулся, - а то всё больше повесить грозился, как простого мужика-разбойника.
Столицей баронства Теган был город Эмон. Он мало изменился с тех времён, когда я со своими раубриттерами регулярно наведывался сюда. Такой же маленький, грязный с кривыми улочками и помойными реками, текущими вдоль домов. Сейчас, правда, по зимнему времени он нет так сильно "благоухал", как в более тёплые сезоны. В общем, ничего доброго от Эмона ждать не приходилось. Дважды мне тут устраивали засады, мы оба раза прорубались через толпу баронских кнехтов и наёмников на окраину города, а там уже - выносите кони. В двух этих засадах полегла едва не половина моих рыцарей, из-за чего мне, собственно, и пришлось бежать на границу.
Рыцари герцога и обер-канцлер со свитой остановились в баронском имении, а нас, офицеров стражи, устроили в лучшем трактире Эмона "Под латной перчаткой". Его открыл некогда удачливый наёмник, которому удалось не только пережить несколько десятков лет на службе разных господ, но и сколотить неплохую сумму денег. Он женился на вдовушке - хозяйке трактира в Эмоне и вложил свой капиталец в её заведение. И вместо выцветшей вывески предприимчивый наёмник приколотил пару несуразно больших латных перчаток, специально для этого откованных местным кузнецом. Благодаря его деньгам и оригинальной вывеске дело супругов пошло на лад, и трактир скоро стал считаться лучшим во всём Эмоне. Я лишь раз ночевал в "Под латной перчаткой", когда пережидал облаву после второй засады, прикидываясь богатым рыцарем или же более титулованной особой, путешествующей инкогнито.
Трактир также мало изменился с тех пор. Те же почерневшие от времени перчатки над дверью, тот же выскобленный пол, круглые столы и даже стулья с резными спинками, вместо обычных лавок. Публика в трактире также была весьма приличная - рыцари, бароны, а в тёмных углах, подальше от благородных взоров, богатые купцы и мастеровые первых гильдий. Все обернулись на нас, когда мы вошли в трактир, и долго косились, не слишком были похожи мы, кроме, пожалуй, Кариэля, умевшего хорошо одеваться в любых обстоятельствах, на обычных посетителей "Под латной перчаткой".
К нам уже направилась пара здоровенных вышибал, поигрывая дубинками, однако положение спас ловкий офицер герцогской охраны. Он решительно загородил нас, одним жестом остановил вышибал, а на стол перед трактирщиком хлопнул бумагу. Такие же он или иной офицер предъявляли и в других трактирах или на постоялых дворах. В них значилось, что все расходы на наше питание и содержание будут оплачены из королевской казны.
Трактирщик, скорее всего, читать не умел, однако уважение к бумаге имел, и когда офицер Лотензака объяснил ему что к чему, беспрекословно позволил нам занять стол. Он подал нам хорошей еды и пива, а после ужина предоставил три не самых дурных комнаты на втором этаже. В одной поселились Илья и Марсель, а нам с Кариэлем выделили по отдельной. Перед тем как идти спать, я отдал свой пистоль полуполковнику. Объяснять ничего не стал, слишком уж долго пришлось бы. Оружие отдал потому, что стражники барона обязательно польстились бы на пистоль, а терять подарок дона Кристобаля мне совершенно не хотелось. Меч, конечно, тоже хорош, но боги с ним, если и его отдам, Кариэль может заподозрить неладное. Эльф, всё-таки, не дурак. Мне совершенно не хотелось, чтобы стражи ворвались в мою комнату, когда меня будут брать. В этом случае всем нам точно несдобровать, и у Альтона Роско появится ещё одна головная боль.
Брать меня пришли уже заполночь. Я не стал запирать дверь на засов, чтобы опять же избежать лишнего шума, а потому вошли стражники тихо и споро принялись меня вязать. Я, конечно, потрепыхался для виду, чтобы всё не выглядело слишком уж неестественно, даже лягнул кого-то ногой. За это меня приложили пару раз кулаками в живот, но не больше, да и то для порядку, без злобы. А потом мне набросили на голову мешок и вывели из трактира. После забросили в телегу и повезли куда-то, видимо, в баронскую тюрьму.
Тюрьма здешняя мало отличалась от нашей крепостной гауптвахты, где мне приходилось сиживать и не раз. Меня втолкнули внутрь, срезав предварительно верёвки и сняв с головы мешок. Попытавшись выпрямиться, я приложился головой о низкий потолок, и весьма чувствительно. Потерев макушку, я опустился на тонкий соломенный топчан и попытался, что называется доспать эту ночь. Но и этого сделать мне не дали, хотя, наверное, полчаса я всё же проспал, пока не заявился пожилой стражник со шрамом на лице. Он вошёл в камеру, громко лязгнув засовом, со скипом притворил за собой дверь и уже намеревался пинком поднять меня с топчана, когда я подскочил в него сам. Я проснулся ещё от грохота засова, и, отлично зная повадки надзирателей, поспешил встать раньше, нежели мне врежут сапогом по рёбрам.
- Ишь, шустрый какой, - усмехнулся стражник. - Узнаёшь меня?
- Облавной, - чтобы догадаться о сути визита, не надо быть семи пядей во лбу, - это я тебя так пометил, что ли?
- Значит, помнишь меня, раубриттер, - осклабился "меченый" стражник. - И я тебя отлично помню. Думаешь, весело мне, молодому, было жить с этаким-то следом на лице? Ни едина девка не взглянет!
- А на услуги толкового мага-лекаря облавному щенку в своре денег не хватило, - голос мой, наверное, просто сочился фальшивым сочувствием. - Но ты знал, на что идёшь, так что никаких ко мне претензий.
- А я вот сейчас возьму твой меч, - стражник вынул из ножен знакомый мне до последней чёрточки клинок, - да снесу им тебе голову. А после стукнусь пару раз башкой о стену, чтоб лоб раскровенить. И скажу, ты, мол, сам на меня напал, освободиться хотел.
Сказавши это, стражник, действительно, ловко взмахнул мечом, целя мне в шею. Я не шелохнулся, а стражник остановил клинок, лишь слегка порезав мне кожу на шее. Я даже не поморщился, слишком остро был наточен клинок, я и боли не почувствовал.
- Складно болтаешь, - усмехнулся я, - а вот с мастерством контроля слабовато. - Я двумя пальцами отвёл клинок и тыльной стороной ладони стёр кровь с шеи. - Как был ты хреновый вояка, так лучше и не стал, а ведь лет с тех пор прошло немало.
- Ах ты! - вскричал стражник, начиная распаляться. - Я тебя сейчас…
Но сделать ничего не успел. Он уже заносил меч для нового удара, когда дверь за его спиной распахнулась, с треском врезавшись в стену, на пороге камеры стояли герцог с обер-канцлером и довольно молодым человеком в богатой одежде, отделанной серебром. Скорее всего, это был барон Теган.
- Прекратить! - крикнул он. - Что это такое?!
"Меченый" стражник опустил меч, спрятал в ножны.
- Это вы, капитан Галеас? - обратился ко мне барон. - Вы свободны. Я… приношу вам извинения за досадную ошибку, допущенную моими стражниками.
Невооружённым глазом было видно, что извинения эти дались барону очень дорого. Он не только запнулся, произнося их, но ещё при этом его щека дёргалась в нервном тике. Я коротко кивнул ему в ответ, и обернулся к "меченому" стражнику. В два счёта я расстегнул пояс с моим мечом и снял его со стражника.
