Роб Сандерс - Адептус Механикус: Скитарий
Вдруг словно удар молнии поразил его в спину. Халдрон-44 Стройка рухнул на колени, делая вмятины на темном металлическом полу. Теперь, когда он переступил порог зала, его оптические фильтры могли различить силуэты целей. Они были видны во всех спектрах, но их маскировало какое-то защитное поле, которое магистр кузницы включил в своих личных апартаментах.
Стройка по запаху чувствовал, как его плоть поджаривается от раскалившегося броневого корпуса и бионики — парализующая энергия, протекавшая по металлическому полу, разлилась по его телу. Колонны снаружи теперь не искрились — энергия, текшая в них, теперь проходила сквозь тело командира скитариев. Его кабели, нейросхемы и нервы горели от ошеломляющей боли. Стройка едва мог двигаться. Он едва мог думать.
Он попытался навести на врага свои дуговые пистолеты, но не нашел целей. Его оптику залило мерцание, фильтры были забиты помехами. Молния, ударившая с пола, заискрилась в его судорожно вытянутых бионических перчатках, включила гидравлику его пистолетов, и они скользнули обратно в кобуры-углубления. Разноцветные искры с треском засверкали между темным металлом пола и вытянутыми пальцами перчаток, притягивая его руки к полу. Стройка попытался развернуть вспомогательные конечности, но они тоже отказывались повиноваться под электрическими ударами парализующей энергии, проходившими сквозь его системы.
— Нет, нет, нет, — прогремел голос из туманного сумрака зала, тот же самый, который Стройка слышал в литейном цехе внизу. — Так не пойдет. Как же я смогу узнать что-то от тебя… — голос прервался, залившись хриплым булькающим кашлем, — …узнать что-то от тебя, если ты пытаешься меня убить? А? — магистр кузницы, казалось, развеселился, и издал короткий смех, разнесшийся темным эхом, прежде чем снова закашляться.
— Смотри же, глупый слуга одного бога — холодного, далекого и отстраненного, — сказал магистр кузницы. — Архи-фабрикант наградит меня за данные, содержащиеся в твоих когитаторах, и филактический интерфейс, через который идут сведения о ваших жалких силах вторжения.
Казалось, голос стал ближе, когда магистр кузницы вышел из-за колонны. Оптика Стройки потускнела и потеряла четкость, его фильтры мигали, забитые потоком помех.
Магистр кузницы был высоким, но сгорбленным существом, чье бочкообразное тело — широкое от искаженной аугметики — было скрыто черной кожей огромного капюшона и одеяний, покрывавших его механизмы. Из его спины тянулись бесчисленные тонкие клешни и потускневшие мехадендриты. В глазницах под капюшоном горели две сферы, казалось, сделанные из расплавленного железа, похожие на недавно сформировавшиеся миры, а сквозь грязную решетку вокс-динамика прорастали щупальца какой-то ужасной лицевой мутации.
Из ниш в стенах вышли еще два темных силуэта с гладкими металлическими конечностями. Судя по прозрачному пластику их накидок, это были телохранители — защитники Темных Механикум. Их изуродованная варпом плоть была бледной, а боевая броня и бионика — грязно-черной. Их бионические перчатки были кошмарными гнездами пыточных орудий — трансзвуковых клинков, ржавых пил, игл и потрескивающих электричеством когтей — а лица являли собой безликие черные маски. Еще двое вышли позади Стройки, оттуда, где они прятались, с обеих сторон открытых дверей лифта.
— Когда я передам тебя, твоих скитариев и старых пыльных техножрецов, пославших тебя сюда, моему повелителю, Абистра-Диномикрон не только благословит мой храм железом для работы, но и перекует меня заново, сквозь меня потечет созидательная сила варпа. Ничто не сможет противостоять моей разрушительной мощи.
Возбуждение от этой мысли оказалось выше сил магистра кузницы, и его кожаные одеяния снова содрогнулись от жестокого кашля. Сплевывая ржавый ихор, стекавший сквозь решетку вокс-динамика по торчавшим из нее щупальцам, магос Темных Механикум харкнул на пол и направился к хирургической лаборатории.
— Несите, несите его, — прохрипел магистр кузницы, прочищая горло. Когда телохранители подхватили Стройку под руки и подняли его с потрескивавшего искрами пола, он заметил, что и магистр кузницы и его защитники носят резиновое покрытие на своих аугментических ногах. Они потащили Стройку по искрящему полу через весь зал. Странная энергия искрилась и потрескивала между кибернетическим телом командира скитариев и темным металлом пола.
Стройка пытался сопротивляться охватившему его параличу, но обездвиживающее поле было слишком сильным. Ужасная энергия проникла не только в сердечники его когитаторов, но и в аккумуляторы его дугового оружия. Он не мог ни заряжать пистолеты, ни стрелять из них, они просто превратились в куски мертвого металла, дополнительно отягощавшие его ослабленное тело. Слабо ощущая мозгобойные гранаты, висевшие на магнитных креплениях на поясе, он обнаружил, что они так же бесполезны.
Скитарий почувствовал, что системы его тела начинают отключаться. Нейропроцессоры и биологический мозг впадали в оцепенение. Каналы и загружаемые схемы, потрескивая, гасли. Все, что ему удалось сделать — сохранить работу оптических приборов, системы жизнеобеспечения и базовые функции когитаторов.
В отчаянии Стройка попытался обратиться за помощью по филактической связи. Найти кого-то, кто может помочь — хотя был лишить еретического магистра кузницы его добычи. «Опус Махина» был слишком далеко, чтобы связаться с ним. 10-ВиктроТибериакс тоже. Смертоносные способности Налода Дека-871 сейчас были бы как нельзя более кстати, но Стройка приказал ему обеспечивать безопасность места высадки. Единственной надеждой оставалась передача сигнала о помощи по широкому спектру филактической связи. Возможно, отзовутся Эймод-44 Версориас или суб-альфа Квендикс.
Когда телохранители магистра кузницы притащили Стройку в лабораторию и бросили его тело на операционный стол, кибер-хирургический автоматон ожил, включив свои щипцы, лазерные скальпели и пилы для костей.
Стройка мог лишь ощущать бессильный гнев от своей неудачи и ужас перед предстоящей процедурой. Скитарий не боялся жестоких хирургических операций или полной разборки на части, что, очевидно, и было задачей автоматона. Он боялся, что после того, как он так подвел Бога-Машину, его аугметика и презренная плоть будут недостойны даже переработки. После оскверненных инструментов Темных Механикум разве захочет Омниссия принять то, что останется от него?
Командир скитариев почувствовал, как ярость захлестывает его все еще бьющееся сердце, но в обездвиженном металлическом гробу своего аугментического корпуса он был как в ловушке и ничего не мог сделать.
Магистр кузницы отступил назад и стал ждать, что скитарий предпримет дальше. Офицер, боевая клада, подразделение солдат Омниссии — это было неважно. Храм-кузница был потерян. Магистра кузницы ожидало нечто большее, если он сможет передать своим темным повелителям сведения о боевых задачах и приказах сил вторжения Адептус Механикус.
Темные мысли кружились в разуме альфа-примуса. С филактическим интерфейсом Стройки — той его частью, что будет поставлена на службу Темным Механикум — противник сможет отслеживать и противодействовать каждому маневру Легионес Скитарии на Вельканос Магна. Лично для Халдрона-44 Стройки проблема заключалась в том, что к этому интерфейсу подключен его мозг и нейросхемы, а все остальное вряд ли понадобится Темным Механикум.
Чувствуя безнадежность своего положения и полное отсутствие каких-либо разумных возможностей, способных служить утешением, обжигаемый электрическими разрядами разум Стройки обратился к молитве.
— О Великий Создатель, — прошептал он губами, обожженными сверхъестественной энергией парализующего поля. — Помоги Твоим кибернетическим слугам в исполнении нерушимой воли Твоей.
Еретический магистр кузницы, занятый настройкой своего ужасного автоматона, наклонился, прислушавшись. Над Стройкой стояли черные силуэты телохранителей.
— Думаешь, молитва поможет тебе сейчас? — чудовищный механоид снова закашлялся сквозь ржавую решетку вокс-динамика. — Думаешь, твой Бог-Машина поможет тебе, солдат?
— Лучом, клинком и гневом праведного железа обрушь через нас возмездие Свое на неверующих, — продолжал Стройка.
— Твоему богу нет дела до твоих страданий, — прохрипел магистр кузницы, отхаркивая ржавую слизь, капавшую на броню Стройки. — Пустой сосуд Механикус.
Магистр склонился над Стройкой, грязь с его мерзких щупальцев пачкала парализованные конечности скитария.
— Ты слеп, как техножрецы Марса, — произнес изуродованный скверной магос. — Твой Бог-Машина холоден как сталь, и не ответит на твои молитвы. Под его технотиранией вы служите машинам. А здесь машины служат нам. Здесь мы не воспеваем интерфейс и аугметику. Мы сами являем собой живое прославление — мы воплощаем союз плоти и металла, такой, что ты едва ли способен понять.
