Андрей Посняков - Драконы моря
— Ага… — Уперев руки в бока, молодой человек обвел кухню хозяйским глазом, — Давайте, месье Бади, тащите на стол все, что есть, а там посмотрим.
Баранина, точнее, мясо ягненка пойдет на кушу, а вот из телятины — она тоже имелась — Александр решил приготовить рагу с оливками и подливкой из смеси толченого перца, тмина, чеснока и мяты. За приготовление подливки он тут же и засадил антиквара, сам же принялся пластать мясо сверкающим острым ножом. Покидал куски в горшки, поставил томиться, добавил курдючного жира и, утерев со лба пот, уселся на низенькую скамеечку и устало вытянул ноги:
— Ну вот, месье Бади, теперь можем часика три перекурить. Приготовление восточных блюд суеты не терпит.
— Три часа?! — удивился старик — Так долго?
Молодой человек хмыкнул:
— Ну, все три часа мы сидеть не будем — надо еще сладкое приготовить, детишкам на радость. Сотворим-ка мы… ммм… Это что у нас там, во-он в том горшочке?
— Мед, месье.
— Мед… А в той корзинке, я вижу, орехи. Так! Делаем слоеный пирог с ореховой начинкой в меду. Вкусно — пальчики оближете, месье Бади!
— Кто бы сомневался!
Старик уже перестал удивляться, с видимым удовольствием исполняя порученные ему дела: замесить и раскатать тесто, приготовить медовый сироп, работал, так сказать, на подхвате, этакий поваренок из харчевни «Три пескаря».
Когда на кухню заглянул хозяин, всадник Гай Нумиций Флор, все вокруг шкворчало, кипело, булькало, в блеклое африканское небо поднимались клубы дыма и пара, вкуснейшие запахи — тушеной баранины, соуса, мяты, базилика, гвоздики, меда, — смешиваясь, наполняли все вокруг совершенно особым неповторимым ароматом, вызывающим выделение слюны у каждого, кто находился недалеко от кухни.
И посреди всего этого великолепия, как капитан на мостике, с большой деревянной ложкой в правой руке, важно расхаживал Александр, время от времени наклоняясь к горшкам и противням — что-то помешивал, что-то добавлял, пробовал… Настолько увлекся, что даже не сразу заметил хозяина виллы.
— Пахнет вкусно, Рус, — подойдя ближе, негромко заметил тот, — Очень даже вкусно. Надеюсь, твоя стряпня понравится госпоже.
— Я в этом не сомневаюсь, господин Нумиций!
— Надо говорить — «мой господин»!
— Ладно, мой господин.
— Да, похоже, вилик в тебе не ошибся.
Нумиций ушел, довольно ухмыляясь, отправился в дом с черного хода. И тут же во двор выбежали дети, Авл и Анна. Любопытствуя, встали поодаль, принюхивались.
— Может, дать им кусок пирога? — осторожно предложил антиквар, — Ведь готов уже.
— Нечего кусочничать! — строго возразил ему повар. — Тем паче перебивать аппетит. Сначала — рагу и куша, затем сладкое. И никак иначе.
— Хорошо, хорошо — Старик боязливо поежился. — Я просто спросил.
Обедали, как всегда, поздно, уже после полудня. Господа расположились в саду, в уютной беседке, увитой виноградной лозой. По старому римскому обычаю возлежали на ложах, накинув на себя легкие обеденные туники, не хватало только венков… Нет, кажется, на детишках были… Саша прищурил глаза… зеленели.
Между кухней и садом ловко сновали служанки с серебряными подносами, среди них и красавица Кассия. Ах, Кассия… Сашка уже позвал ее поужинать, что там останется. Девушка не отказалась, наоборот, радостно улыбнулась. Еще бы…
Ах, какие у нее стройные бедра, какой животик, какая грудь… И смуглая — волнующе смуглая — кожа, бархатистая, нет, шелковистая, теплая… А походка? Это ж какое-то эротическое чудо, а не походка! Нет, такой девчонке надо не прислуживать, а в «Мулен Руж» выступать! Да и подружки ее…
Впрочем, хватит на девок пялиться, пора и распорядиться.
— Так, девчонки! — Александр хлопнул в ладоши — Несем сначала рагу… Так, потом — куш, затем — во-он ту рыбу… Эй-эй, красавица, ты что там за кувшин потащила?
— Вино, брат.
Ого, брат уже! Нет, не хотелось бы быть столь близким родственником.
— Вино? Что за вино?
— Обычное вино… — Девушка растерялась.
— Я спрашиваю, белое или красное?
— Белое, кажется… да-да, белое…
— Белое — к мясу? Ну, девчонки, вы совсем с ума сошли. Красное несите! Только красное. Белое потом, к рыбе.
Распорядившись, молодой человек приложился к небольшому кувшинчику с вином, который с некоторого времени держал под рукою — утолять жажду Неплохое оказалось вино, очень даже.
— Хотите вина, месье Бади?
— Вина? А можно?
— Нужно, господин антиквар! А ну, подставляйте-ка кружку.
Вот такая жизнь Александру нравилась. Шеф- повар — это вам не какой-нибудь там мажордом, это величина! Важность!
— Так, что там клиенты? Ну, в смысле, хозяева? Закончили есть? Так несите сладкое… Быстрее, быстрее, девчонки! И не забудьте вино, теперь уж любое можно.
— Разбавлять заранее, господин?
О! Уже господин. Уважают!
— Не стоит. У них там кувшин с водой есть, сами разбавят.
Вино тут все почему-то разбавляли водой, вот уж точно психи! Сам-то Сашка, не будь дураком, пил неразбавленное — шеф-повару именно так и положено.
— Ну, что там? Доели? Пойду взгляну…
Вслед за служанками Александр, не торопясь, подошел к беседке, встал, важно скрестив на груди руки.
— А Рус?! — довольно кивнул хозяин, — Что ж, ты куда лучше, чем покойный Электиус. Мне очень понравилась твоя стряпня, да и госпоже тоже.
— И нам! — хором закричали детишки. — Нам тоже понравилось.
Молодой человек молча, с достоинством, поклонился.
— С этого времени ты будешь жить в доме, — милостиво распорядился Нумиций, — В каморке для слуг.
Александр снова поклонился: в каморке так в каморке, все же лучше, чем в вонючем сарае на заднем дворе. Да вообще отлично! Теперь куда как легче будет кое-что разузнать.
Одно лишь тревожило: не замучили бы Ингульфа. Он, конечно, силен, но ведь он теперь оставался, по сути, один, без всякой поддержки. А эта кривоногая гнида Миршак не упустит случая… Впрочем, пусть только попробует!
И все же нужно вытаскивать силинга на кухню, скажем, рубщиком мяса. Вполне достойная профессия.
Матрона прислала служанку, не Кассию, другую — чернокожую карлицу. Александр как раз продумывал меню на завтра, время от времени поглядывая на быстро темнеющее за узеньким оконцем каморки небо, на полнеющую луну, на звезды. Наверное, неплохо бы завтра сделать шурпу… Вот только чем заменить томатную пасту? Соусом из базилика, шалфея и оливкового масла? Может быть, может быть…
Кто-то царапнулся в дверь — карлица:
— Госпожа желает видеть тебя.
Молодой человек улыбнулся: ну конечно, как же иначе? Желает… Недолго же Феодосия оставалась холодной. Скорее, и вовсе не оставалась, лишь делала вид, играла, словно актриса бездарного водевиля.
Саша поднялся с ложа:
— Желает? Веди!
А почему бы и нет? Тем более что хозяин, прихватив с собой самых верных слуг, после полудня отправился в город, так что ситуация, можно сказать, благоприятствовала любовникам. Конечно, присутствовал некий элемент опасности, но это лишь добавляло пряного вкуса в бурлящий котел желаний. Александр также очень хотел подольше поговорить с Феодосией, женщиной, несомненно, образованной, умной, наверняка закончившей какой-нибудь европейский университет, что-то типа Сорбонны. Во время прошлой, чересчур уж бурной встречи так и не удалось ее ни о чем спросить, а сейчас момент был подходящим.
Хозяйка ждала его в просторном зале, вовсе не напоминающем спальню. Поддерживающие крышу колонны с капителями в виде переплетенных листьев, невысокие полки с бумажными — или папирусными, или пергаментными — в общем, с какими-то антикварными свитками, в которых наверняка лучше бы разобрался Альфред Бади, нежели Александр Иваныч. Стены покрывали росписи на мифические темы — Саша узнал Одиссея, Троянского коня, Ахилла с Гектором. Мраморный, с инкрустацией, пол не был покрыт циновками, и это придавало помещению официально-холодный вид. Обстановку несколько смягчали тускло горящие светильники, по виду начищенные до блеска медные или золотые.
На низеньком столике в середине зала стоял высокий серебряный кувшин, кубки, золотое блюдо с орехами и прожаренным в оливковом масле хлебом, напротив столика буквой «П», по римской традиции, располагались обеденные ложа. На одном из них, посередине, средь небрежно разбросанных подушечек, возлежала хозяйка, накрашенная, с распущенными по плечам волосами. Всю одежду ее составляла белая туника, соскальзывающая с левого плеча так, что почти полностью обнажалась грудь. Изящная золотая цепочка на шее, изысканные браслеты. Часы? Нет, тоже браслет…
— Звали?
Войдя, молодой человек сдержанно поклонился и, повинуясь повелительному жесту, уселся на ложе рядом с хозяйкой. Томно улыбнувшись, женщина взяла Сашу за руку:
— О, Александр… Как я жаждала твоих греховных объятий! Обними же меня скорее. Иди сюда!
