Александр Федоренко - Ничего себе командировочка, или Никто кроме нас
– Да – кивнул майор – катюшу сюда, и на десять километров, не подгонишь.
Тем временем грузовик остановился пред самыми створками запертых ворот, казалось водитель в самые последние мгновения, передумал их таранить. Егор тут же выскочил из кабины, и начал что-то орать по-немецки, и майор тут же перевел Косте, что тот требует открыть ворота, и пропустить их. Кричит что-то о нападении отряда партизан, и о спасении, только что прибывшего Штандартенфюрера. Для наглядности Костя вылез, и погрозил солдату кулаком, и тот, убедившись в правдивости сказанного оберштурмфюрером, начал открывать ворота.
В этот момент из будки выглянул заспанный унтер, может, хотел что-то сказать, или остановить солдата, но створки ворот, уже медленно раскрывались, да и лейтенант мешкать не стал – выхватил нож, и отправил часового на воротах к праотцам, а затем прыгнул к дежурному штабс-фельдфебелю. Ударом ноги, втолкнул того обратно в будку, а уже там вырубил.
А тем временем, машины свободно въехали на территорию, дверцы раскрылись, пассажиры выскочили, и капитан начал отдавать команды по рации.
– Всем у кого есть – надеть броню.
– Да тут и бронники не помогут – буркнул Емеля – положат нас, как пить дать.… А тут еще и собственным оружием пользоваться нельзя…
– Отставить роптать – прервал Костя, надевая поверх кожаного плаща, свой комплект защиты – все равно, никто кроме нас.
Как только бойцы облачились бронежилеты, Костя прихватил в руки свой шлем, трофейный шмайсер, и уже на ходу распорядился:
– Гриня – разверни пулемет – указал он на пулеметное гнездо за мешками с песком – и сторожи машины, у нас там вся сила. Ряба – на вышку. Емеля и Док займитесь дотами. Майор, допроси унтера, узнай, как проникнуть в бункер и сколько там охраны? И помните – зря не рисковать и не геройствовать. Плохие позиции меняйте, пристрелянные тоже. Еж, Егор – вы со мной.
Десантники и красноармейцы ринулись исполнять, а они втроем, все в эсесовской форме, но в своих защитных комплектах, не скрываясь, направились к видневшемуся за казармой и еще какими-то постройками, кургану. Кургану, который раскопали, и прямо в нем построили бункер-лабораторию.
– Муха держи все на контроле! – Уже пройдя с десяток метров, распорядился Константин. – Гляди в оба, вдруг мы кого проморгаем…
Они беспрепятственно дошли почти до пищеблока, и капитан, уже пожалел, что мины, которые установила тройка Холода – таймерные, и скоро взорвутся. Но кто ж знал, что удастся проникнуть так глубоко, не подняв тревогу. Но как, ни продумывай план, накладки бывают всегда. Они и так, без шума проникли достаточно далеко…
Еще пару шагов, заставивших всех подумать, что им просто несказанно везет, и тут они, одновременно нарвались и на наряд по кухне, видимо спешивший готовить завтрак. И на обходящий территорию патруль с овчарками, которые тут же залаяли.
– Русский дух, суки почуяли – прошептал Никита – убирая за спину свой «вал» и берясь за пулемет, который Ряба, добыл на вышке у барака.
– Недолго музыка играла – зло усмехнулся Костя – недолго фраер танцевал…
Тут из-за угла, показался еще и гауптштурмфюрер, видимо спешащий на КП, и это уж точно был не дурак. Он цепким глазом окинул троицу, немного задержался на Константине, и уже открыл рот, чтобы что-то спросить. Скорее всего, это был ротный ротмистр, совмещавший обязанности дежурного офицера, и его успел вызвать унтер, услышав шум, подъезжающих машин.
Как бы все обернулось дальше, заговори с ними немцы, осталось неизвестным. Потому как подозрение в своей бронезащите они вызывали сразу, да и язык знал только Егор, а гауптманн, обратился бы явно к Косте, а тому требовался перевод, чтобы понять что тот, говорит, но и ответить он уже точно бы не смог. Костя сделал надменное лицо, и заорал:
– Хайль Гитлер! – А своим кротко бросил: – Работаем громко – и шагнул навстречу гауптштурмфюреру.
Одновременно с шагом, он откинул приклад на шмайсере, и когда ротмистр отдал честь, просто врезал ему в подбородок торцом приклада. Егор дал очередь по патрулю, а Еж, взялся за «циркулярку» и очередь из пулемета, прозванного так, за издаваемый, при стрельбе звук, мигом успокоила и собак, и их хозяев, и наряд по кухне. Но выстрелы сделали свое дело – по тревоге, уже вскакивали с коек, спящие солдаты.
– Быстро вперед и влево! – Крикнул Костя, оценив обстановку, и меняя фуражку, на каску. – Егор прикрывай! Еж немца помоги дотащить, тяжелый гад…
Вдвоем, они подхватили потерявшего сознание гауптмана, и под прикрытие лейтенанта, потащили в сторону. А едва успели завернуть за угол трансформаторной или генераторной будки, которая стояла не далеко от остатков кургана, когда казалось, отовсюду начали выскакивать немцы, а еще через несколько секунд последовала серия взрывов.
– Огонь со всех стволов! – Скомандовал Костя, подразумевая трофейное оружие.
Среди рвущихся бочек, и продовольственного склада, метались в огне, и панике очумелые от неожиданности гитлеровцы. И если они, и стреляли, то беспорядочно, и непонятно куда. А вот их отстреливали нещадно, пока это было несложно. И началось хладнокровное истребление, не успевающих опомниться эсесовцев. У красноармейцев с ними были свои счеты, а в десантниках, видимо взыграла ненависть, переданная по наследству.
Одиночными, и очередями, стараясь приспособиться к непривычному оружию, вэдэвэшники и диверсанты красной армии, одного за другим укладывали фашистских солдат. Периодически они сообщали друг другу по рациям, о перемещениях немцев, и наиболее опасных моментах.
– Справа двое с гранатам!
– Док на тебя движется четверо!
– Гриня прикрой из пулемета!
– По офицерам бейте!
– Ряба, сними эту сволочь, что стреляет из окна!
В это же время, огнем, начала поддерживать и тройка Холода, стреляя во все, что движется, и, не разбирая чинов и званий. Костя выглянул из-за угла, оценил быстроту реакции немецких командиров, приметил одного, и нажал на спусковой крючок, но автомат даже не вздрогнул. Капитан и не заметил, как выпустил, тридцать две пули, они вылетели быстро, как он не старался стрелять короткими очередями. Он задвинулся обратно и привычно крикнул:
– Перезарядка!
– Понял – отозвался Никита, высовываясь чуть больше, из-за своего угла, и пулеметным огнем отсек немцев, на направлении командира.
– Граната! – Резанул уши, крик Рябы, который не успевал ликвидировать каждого эсесовца, готового бросить осколочную смерть.
– Справа обходят – это уже Док.
– Понял – ответил Костя, снова вступая в бой.
А Егор тем временем плеснул воды на ротмистра, и, похлопав по щекам, приставил нож к горлу, прошипел грозно:
– Как попасть в бункер? Ну! – Потом опомнился, и задал этот же вопрос по-немецки.
– Майор бросай унтера, у нас поценнее кадр! – Передал Костя, глянув на трясущегося фрица – лучше отгони назад машины, а то хана, нашей снаряге. Как понял?
– Понял тебя хорошо. Ща исполню – в боевом азарте ответил прадед.
Он с нескрываемым удовольствием прикончил унтер-офицера, и, выскочив из будки, пулеметным огнем проредил, и так не плотные ряды защищающихся эсесовцев. В первые минуты, они вообще не могли понять, что происходит и кто на них напал? Стреляли в них, как им казалось, их же товарищи, вокруг все рвалось и горело, они даже смотрели в небо, думая, что это бомбежка.
Но зенитный расчет, все-таки занявший свое место, никаких самолетов в небе не обнаружил, да и сам прожил недолго – его снял Муха, побоявшись, что фрицы начнут палить, во что попало. Он вообще держал весь правый фланг, и дальние вышки, на которые взамен убитых, стали подниматься новые солдаты.
Степан не прекращая огонь, отошел к «опелю», быстро запрыгнул на сиденье, завел и, включив заднюю скорость, сдал назад. Затем сразу выскочил, и вернулся к «МАНу» и проделал тоже, уже с ним, убирая грузовик из-под обстрела. А Григорий получив свободный от своих сектор обстрела, не жалея патронов, принялся поливать огнем пока еще не определившихся куда бежать эсесовцев.
Емеля едва все началось, сбоку через амбразуру, закидал первый дот гранатами, и, бросив туда дымовую шашку, побежал ко второму. Но там Док, проделал уже, то же самое, и теперь отстреливаясь из шмайсера, отходил ко второй вышке, на которой пока что никого не было, и немцы могли, это и исправить.
Рябя и Муха, снимали особо рьяных фрицев, и били по тем, кто находился в другой части базы, причем старались выбирать рыбку покрупнее. И майору Наливайко, даже не пришлось особо уклоняться от пуль, когда он решил пробраться ко второй вышке, с которой, забравшийся туда Док, уже вел шквальный огонь, из захваченного пулемета. С чем-чем, а с трофейными пулеметами, им точно повезло – никакие карабины, или автоматы, их бы не заменили.
Взрывы, крики, суматоха – все было только на руку, имевшим рации диверсантам. Вначале нужно было уничтожить как можно больше живой силы противника, а потом уже заняться бункером. Потому патронов не жалели.
