Первопричина 2: Возмездие Красного Медведя - Артём Соболь
— Я свяжусь — хмурится генерал. — И всё же, ребята, давайте осторожнее.
Начинается работа. Пока Лазарев выращивает кристаллы и собирает бомбу, мы с Осипом притаскиваем танк. Серафина тренирует «новобранцев» путём отправления им в основном моих воспоминаний. Генерал и особисты крутятся рядом и с интересом наблюдают за процессом.
На создание очередной, более мощной ядрён бабахи по заключениям Лазарева кислородные баллоны не пойдут. Конечно можно «запрячь» в одну упряжку сразу четыре, но этот способ сомнителен.
Поэтому зовём инженерную службу. Описываем суть проблемы, на что сразу же получаем ворох полезной информации и бежим за укрепления где выкапываем водопроводную трубу сечением тысяча или что не так серьёзно звучит — метр. Приволакиваем, обрезаем, очищаем от земли и ржавчины, Лазарев набивает её разнообразными кристаллами. Из металла танка создаю заглушку и сращиваю её с трубой. Дальше делаю поршень, полуметровую болванку и проталкиваю её в трубу. Далее Лазарев путём выращивания внутри кристаллов фиксирует болванку, закладывает взрывчатку, двойной часовой механизм из старых будильников, запасной детонатор и бикфордов шнур на всякий случай. Выращивает ещё какие-то кристаллы и отходит. Не забыв про отверстие для шнура, ставлю ещё одну заглушку и усиливаю трубу. Превращаю её в конус, чтобы взрывчатка не взорвала всю конструкцию, а именно толкнула болванку и два куска кристаллов вступили в реакцию, ну и высвободили дохрена энергии.
Лазарев гладит бомбу, улыбается… Далее переходим к корпусу. Четырёхметровую трубу, помещаем в ящик с толщиной стен пятьдесят миллиметров. Тут же присобачиваю к нему полозья, делаю прицепное и отойдя отряхиваю руки.
— Ну вот. Готово.
— А у меня вопрос, товарищи, — пыхтя папиросой спрашивает один из инженеров. — А вы будильники как заводить будете?
— Глупый вопрос, — кривится Лазарев. — Неужели вы думаете, что я, отец ядрён бабахи, не подумал об этом. Я всё устроил.
— Стесняюсь спросить как? — предчувствуя неладное повожу плечами.
— Владислав, ну вы же меня знаете. Я же не дурак. Я их завёл. В смысле будильники.
— На сколько?
— На одиннадцать часов, — счастливо улыбается Серёга.
— Долбоёб, — указывая на него лапками вздыхает Лариска. — И что теперь делать, придурок? А если они не успеют?
— Эм… Поспешил. Нет, разбирать нельзя. Тут я тоже обезопасился. Там мелкие кристаллы, если их сломать, то бомба взорвётся. И… В общем. Я вырастил их на будильниках. Надо увозить её. Нда… А что вы хотели? Я же искушённый. Я…
— Ты у меня сейчас искусанным будешь, олух, — закатывая рукава шипит Лариска. — Надо же быть таким утырком! Идиот!
— В машину быстро! — командую своим. — Лазарев, кристаллы в кузов. Сера, контейнер с ураном. Поехали. Может успеем. Серёга, ты их точно завёл?
— Точно, — подавая мне контейнер кивает Серафина. — Проверила. Через корпус, манипулируя кристаллами. Сука… Лазарев, если мы не сдохнем, я тебя урою. Чо встал? Бомбы собирай иди. Лариска, смотри за этим хреночучелом. Если что вырубай молотком по затылку
Прыгаем в машину, Маришка забирается мне на колени, Морозова и Нестерова на пассажирское, Серафина садится на крышу. Усилием мысли прицепляю бабаху и мчу в сторону аэродрома. До которого шестьдесят километров на северо-запад. А оттуда, как раз таки триста до транспортного узла где огромное скопление всякой всячины, живой силы и техники.
А вообще, план более чем хороший. Фашисты, конечно, повёрнутые, но получив такой удар, таким оружием… Я думаю побегут. А если не побегут, то охренеют. Тут главное успеть.
У нас на сцепке, подпрыгивает на кочках хренотень со слов Лазарева способная превратить в пар всё в радиусе десяти километров. Это называется доверили дуракам серьёзное оружие. Хотя… Не мы такие, жизнь такая. А победителей не судят. Невинных жалко. Наверняка там есть те, кто ни в чём не виноват. Но тут…
— Странные у тебя мысли, — смотрит на меня Морозова. — Ты готов… Готов применить самое страшное оружие в мире, но при этом сомневаешься и жалеешь невинных.
— А что, не должен? — фыркает сидящая у меня на коленях Маришка.
— Да, — выдыхает Морозова. — Да, там есть невинные, но…
