Орден Святого Георгия - Валерий Пылаев
Геловани снова придавил меня холодным и тяжелым, как глыба льда, взглядом, но от споров все-таки воздержался. Вряд ли мои советы стали для него откровением, однако и полезные мысли там определенно имелись — так что тратить время на болтовню, в общем, было уже незачем. И уж если за домом и правда следили откуда-нибудь с чердака напротив — можно дополнить сегодняшний бардак еще и небольшим спектаклем для врагов.
— И пусть городовые меня арестуют, — ухмыльнулся я. — Отпустите через час или два — а чужие сыщики пусть пока поломают голову.
— Арестовать? С превеликим удовольствием. — Геловани хищно и радостно оскалился. — Если пожелаешь — хоть прямо сейчас. В кандалах, как положено. Можно для пущей убедительности даже отправить тебя на каторгу. Года этак на четыре…
— Каторга подождет, ваше сиятельство. — Я отодвинул стул и поднялся. — У меня пока еще есть дела здесь — как раз до приезда городовых.
— Дела? — Геловани приподнял бровь. — Это, интересно, какие же? Собираешься колдовать над… над трупом?
— Останусь утешить Катерину Петровну, — отозвался. — Бедняжка только что потеряла отца. Конечно, я не могу в полной мере считать себя другом семьи, но раз уж…
— А-а-а. Ну, конечно. Утешай.
Геловани смог спрятать улыбку, но вид при этом имел самый что ни на есть развеселый — чуть ли не до неприличия. Похоже, его сиятельство, как и Дельвиг, уже успел сделать определенные выводы.
Абсолютно безосновательные и преждевременные — однако, как ни странно, отчасти верные.
— Доброго дня… Доброго.
Я поднялся, чтобы проводить Геловани к выходу, но он прекрасно справился и сам: промаршивовал наискосок через всю гостиную и скрылся за порогом, не удостоив нас с покойным князем даже взгляда.
— Ты меня не выдал.
Вяземская. Конечно, уже тут как тут — стоило сыскарю выйти за дверь. Я не стал интересоваться, где она все это время пряталась, но не сомневался — ее сиятельство слышала всю нашу беседу. Каждое слово. И заодно успел привести себя в порядок. Вряд ли добралась до косметики — с такой внешностью это было, в общем, как и всегда необязательно. Поправила одежду, накинула на плечи платок, вытерла слезы, умылась и теперь, похоже, готовилась то ли сцепиться со мной, то ли пустить в ход подкрепленный мощью Таланта арсенал женских уловок, то ли…
Вариантов определенно имелось предостаточно.
— Не выдал, — повторила Вяземская, шагнув мне навстречу. — Почему?
— А стоило? — усмехнулся я. — Неужели на сегодня нам мало неприятностей.
— Мне — достаточно. И все же я с замиранием сердца жду, чего вы попросите в качестве награды за свое молчание.
Так вот в чем дело. Очередная сделка, интриги… Впрочем, я даже не удивился: Вяземская выросла среди тех, кто редко заводит друзей. Для аристократов по-настоящему близкими могут быть только члены семьи, а все прочие деляться на слуг и союзников. И хорошо, если она видела во мне равного, а не того, с кем следует просто расплатиться.
Деньгами, какой-нибудь взаимной помощью… Собственным телом, в конце концов — вряд ли после недавних событий ее сиятельство стала бы привередничать в выборе методов.
В самом деле — чего я там не видел?..
На мгновение мне даже стало жалко Вяземскую — так сильно она напоминала перепуганного, грустного и ощетиневшегося ежа. Осталась без отца… и наедине с неприятностями, которыми было не с кем поделиться. И уж точно не от хорошей жизни звонила мне — но теперь, когда я явился на ее зов — снова ждала подвоха. Угроз, шантажа, требований.
— Чего я попрошу? — улыбнулся я. — Ждешь, что я попытаюсь извлечь выгоду из смерти твоего отца?
— Все попытаются. — Вяземская поджала губы. — Все, кого я знаю.
— В таком случае, мне придется обмануть твои ожидания. — Я развел руками. Не всем и не всегда хочется нажиться на чужом горе. Да и вообще — сейчас меня интересует только дело. А для него не будет никакой пользы, если ты закончишь свои дни на каторге. — Я шагнул вперед и осторожно коснулся тонких холодных пальцев. — Вряд ли девушка с такими руками долго протянет на тяжелой работе… Даже Владеющая.
— Жалеть меня вздумал? — Вяземская гневно сверкнула глазами. — Не надо. Обойдусь как-нибудь.
— О нет, жалость здесь точно не при чем, — отозвался я. — Пойми, наконец — у нас общий враг. Не знаю, как ты, а лично я собираюсь найти тех, кто убил твоего отца. И вытрясти всю душу — конечно, если она у них вообще есть.
— Ты знаешь, кто это был⁈ — Вяземская снова сжала мою ладонь. — Назови мне имя — и клянусь богом, я…
— Ты тут же наделаешь глупостей, — вздохнул я. — К примеру, отправишь кого-нибудь из слуг… Или того хуже — заплатишь шпику, отставному солдату или другому идиоту, который убивает людей за деньги. Его непременно поймают, начнут пытать, и ты закончишь так же, как отец.
— Я не собираюсь сидеть сложа руки. — Вяземская развернулась на каблуках и зашагала обратно в сторону лестницы. — И если уж государево правосудие не станет защищать мою семью — сделаю это сама!
— Ты видела князя Геловани? — Я поймал ее сиятельство за локоть. — Он ищет убийц! И я ищу, и весь Орден Святого Георгия. И нам может понадобиться и твоя помощь тоже.
— А что мне делать? — Вяземская тихонько шмыгнула носом. — Отец не рассказывал ничего. Если бы знала, что это за тайны, если бы могла предположить…
— Но ты не могла. — Я снова опустил ладони на слегка подрагивающие плечи. — Петр Андреевич творил ужасные вещи, но тебя все-таки любил. И пытался защитить — как умел. В том числе и от тех людей, которым служил сам.
— А они убили его… Но я отомщу! — Вяземская вытерла глаза тыльной стороной ладони. — Слышишь — отомщу!
— Непременно. — Я не стал спорить. — Только не мешай мне работать, договорились?
Глава 16
— Я так рад, что вы все-таки пришли друг мой.
А
