Отступник на краю империи - Ян Анатольевич Бадевский
— И то, и другое неверно, — Маро поставила свой поднос слева от меня. — Всем привет.
— Ого, — удивился Гриднев. — Какие люди!
— Меня отпустили, и вот я здесь, — ответила бессмертная, пожав плечами.
— Так что со Строгановыми? — спросил Ираклий. — Кто они такие?
— Много будешь знать, — Маро наградила кучеряшку тяжёлым взглядом, — плохо будешь спать.
Глава 17
Эльвира Джафаровна Рихтер-Краузе оказалась особой эксцентричной, жеманной и невероятно надменной. Это я выяснил ещё вчера, когда застрял в гимназии на лишние сорок пять минут по распоряжению директора.
Начну с того, что Эльвира Джафаровна смотрела на меня как на грязь. Или как на диковинную зверушку в зоопарке. Мы добрых пять минут сидели в её кабинете, и ничего не происходило. Я смотрел в окно, госпожа Рихтер-Краузе перебирала бумажки. Затем переключилась на глянцевые журналы. Я отметил название — «Знать!». Именно так, с восклицательным знаком.
Я уж было решил поспать или погрузиться в медитацию, когда учительница выдала:
— В прессе пишут о молодом человеке из уважаемого Рода, который явился на званый ужин в неподобающем виде, — Эльвира Джафаровна уставилась мимо меня со скучающим видом. — Клубный пиджак, джинсы… И это в доме бессмертных с вековой родословной!
Драматическая пауза.
Наставница была в возрасте. Лет пятидесяти, но всё ещё стройная. Дорогое платье чёрного цвета, явно шитое на заказ. Стильные женские часики, нитка жемчуга на шее. Копна седеющих, но аккуратно уложенных волос. В облике Эльвиры Джафаровны удивительным образом сочетались европейские и азиатские черты. Ну, и классика жанра. Очки в золотой оправе на тонкой цепочке. Очки были сдвинуты на кончик носа.
— Последствия не заставили себя долго ждать, — продолжила наставница. — Потеря авторитета, невхожесть в наиболее влиятельные круги Неваполиса. Отмечено, что родители юнца фиксируют убытки, но где связь? Уверена, вы задаётесь этим вопросом, Иванов.
Если честно, мне было насрать.
— Репутационные потери, — назидательно произнесла женщина. — перерастают в финансовые. Так происходит в высшем обществе. Запомните это, Иванов.
Меня эта клоунада начала утомлять.
— То есть, — я с улыбкой посмотрел на Рихтер-Краузе, — если бы наследник правящего Рода Орлов заявился бы на раут к своим вассалам в спортивном костюме, это имело бы для него последствия?
Наставница поджала губы.
В классе воцарилась гробовая тишина.
Очень интересная была аудитория у госпожи Рихтер-Краузе. Просторная и зонированная. В одной части располагались парты учеников, во второй — тренировочное пространство, имитирующее обеденный зал. С необъятным столом овальной формы, мягкими стульями, разложенными приборами. У стен были расставлены серванты с разнообразными сервизами. Ещё была дверь с надписью «танцкласс» и довольно крупные плакаты, изображающие сцены из аристократической жизни. Танцующие пары, люди за столом, люди у дорогих машин и даже поединщики на арене. Пособия были испещрены выносками и пометками.
— Князь Орлов, — отчеканила наставница, — никогда не позволил бы себе столь… вопиющий… дер китч!
От возмущения Эльвира Джафаровна сорвалась на немецкий.
— Никто не спорит, — я был доволен произведённым эффектом. — Мы приступим к занятию?
Рихтер-Краузе фыркнула, но всё же решила снизойти до выполнения работы, за которую ей платили деньги. Оставшийся час я усиленно конспектировал то, что она говорила. Должен признать, я не был готов ко всем этим аристократическим заморочкам. Регламентировано было всё, начиная с внешнего вида гостей и заканчивая темами для разговоров в присутствии высокопоставленных особ. Мы сразу обозначили блоки, которые предстоит изучить. Прибытие, выход и начало торжества. Обращение к тем или иным аристо. Торжественная и неофициальная часть. Бал и банкет. Приглашение дамы на танец, опасности и подводные камни. Возможные причины вызова на дуэль. Список классических бальных танцев, обязательных к изучению…
Сегодня меня ждал краткий опрос и углубленное изучение новой темы.
— Здравствуйте, — я направился к своему месту, но был остановлен властным взмахом руки.
— Иванов, — Эльвира Джафаровна наградила меня испепеляющим взглядом поверх линз. — Ты собираешься так и приветствовать именитых дам в княжеском дворце?
Вопрос с подвохом.
Я обратил внимание, что ко мне уже обращались на «ты».
— Нет, — осторожно предположил я.
Пожилая дама улыбнулась:
— А как ты будешь обращаться к родовитой женщине, матери семейства и великосветской особе?
— Мадам, — я продолжал играть в лотерею.
— Мадам, — передразнила Эльвира Джафаровна. — Мы с тобой не во Франции, Иванов. Это Российская империя. Здесь существует форма обращения «сударыня». Если хочешь заручиться уважением княгини из правящего Рода — «милостивая государыня».
— Ясно.
— Теперь поприветствуй меня правильно.
Мне пришлось вернуться к дверям, проделать повторно весь путь через класс и с лёгким полупоклоном в довольно манерной позе выдать:
— Рад нашей встрече, сударыня.
— Взаимно, юноша, — просветлела Рихтер-Краузе и протянула мне руку для поцелуя.
— С вашего разрешения я присяду.
— Ничего не имею против.
Едва я уселся на своё законное место, наставница приступила к экспресс-опросу.
— Что входит в обязательную танцевальную программу балов высшей категории?
— Полонез, — начал перечислять я, — медленный вальс, фокстрот, мазурка…
— Нихт мазурка! — возмутилась женщина и даже хлопнула ладонью по столу. — Всё это прошлый век, Иванов. Польку и кадриль сейчас не танцуют. Вальс и фокстрот — да. Потом идут квикстеп, танго, румба и джайв. Что для тебя обязательно?
— Фокстрот, танго и вальс.
— Зачёт. Что у нас с полонезом?
— Тоже выучить, с него всё начинается.
— За чьими движениями ты должен следить?
— Первая пара.
— Молодец. Кто это?
— В других странах — царственные особы либо их представители. В нашем случае — Николай Филиппович Трубецкой и его почтенная супруга Варвара Игнатьевна Трубецкая. Они всегда выходят на полонез лично.
— Гут, — похвалила наставница. — На какой танец следует обратить особое внимание и почему?
— Танго, — уверенно ответил я. — Здесь законодатели мод — Наска. Оттуда танго распространилось по всей Европе. Страстный танец, довольно сложный в исполнении. Показывает уровень мастерства пары. Мужчина должен быть ведущим. Главная сложность — навигация в переполненном зале.
— Что ещё?
Я напрягся, вспоминая.
— Партнёр, как и в полонезе, определяется заранее. И даже записывается в специальный блокнотик дамой. Нарушение этого правила может стать поводом для дуэли.
— Какой вывод ты сделал?
— Нужно записаться в танцевальную школу.
— Не просто записаться, молодой человек. Я настоятельно рекомендую попрактиковаться в танго именно с той партнёршей, которая будет сопровождать вас на бал.
Опять «вы».
— Какова последовательность танцев на Зимнем балу? — продолжила допрос Рихтер-Краузе.
— Полонез, после этого медленный вальс, — я на секунду замешкался. — Затем фокстрот, румба и квикстеп. Джайв иногда заменяют на пасадобль. Дальше — танго. Это апофеоз всего. Завершается всё вальсом, после чего объявляется вторая часть программы.
— Вот именно на второй фазе мы сейчас и заострим внимание, — с хищной улыбкой объявила Рихтер-Краузе. — Открой конспект, майн либер.
Через сорок минут я наконец-то выбрался из царства замшелого этикета и в гордом одиночестве поплёлся к своей машине. Два занятия, а меня уже тошнит от всего этого.
Выбросив Эльвиру Джафаровну из головы, я сосредоточился на основной задаче. Ночью у меня плановый сеанс связи с Гамовым, но до тех пор я намеревался взять за горло шустрого Васю.
Время играет против меня.
Младшая Рептилия лишилась всех своих убийц. Лидер ячейки быстро сообразит, что задание не выполнено, и тут запустится план Б. Разброс простеньких инструкций, чтобы проверить, кто из Посвящённых выжил. Если никто не среагирует, обозначив себя, бегство из города с одновременной отправкой отчёта наверх. Око перебросит неудачника на другой участок работы, а вместо Васи придут другие. Те, кто попытается выяснить подробности фиаско. Средние получат расширенный отчёт, проанализируют ошибки и разработают новые тактические решения.
Я хочу притвориться одним из Посвящённых.
И перехватить Васю на закладке инструкций.
Сложно, но надо верить в свои силы.
Размышляя таким образом, я добрался до набережной, отыскал закрытую кафешку с террасой на плоской крыше и под штабелем пластиковых шезлонгов обнаружил приклеенный скотчем целлофановый конверт. Поскольку начал накрапывать мелкий дождик, я решил не распечатывать пакет на месте. Хотя руки чесались.
Добежав до парковки, я скрылся в салоне «Борея» аккурат в ту секунду, когда с неба хлынули потоки воды. Окружающее быстро затянулось серой пеленой, верхушки небоскрёбов утонули в серой мути. На берег с грохотом налетали исполинские валы.
Завожу двигатель, включаю свет.
Разорванная упаковка летит прочь, а в моих руках оказывается короткое
