Мститель - Николай Петрович Марчук
– Неважно! – перебил я керчанина. Не хватало еще, чтобы он своими размышлениями сбил мне заранее подготовленную речь. – Есть, нет – какое это имеет значение? Винт правильно рассуждает. Все правильно! Все рационально и логично! Но только как-то это все не по-русски, как-то не по-нашему! Как может русский человек бросить своих собратьев в беде? Как?! – Мой голос звенел от напряжения, я специально добавил в него трагические нотки.
– Хорош лирики! Что конкретно ты предлагаешь? Что?! Силами одного отделения взять штурмом город, наводненный тысячами турок? – Винт отмахнулся от наставленного на него автомата и подошел ко мне вплотную. – Серьезно?!
– А почему бы и нет? – с вызовом спросил я. – Нашим предкам это удалось? В Синопском сражении наши корабли разлохматили пятнадцать турецких кораблей и шесть хорошо защищенных вооруженных береговых батарей. Посчитал, во сколько раз турки превосходили наших? – При этом я тактично умолчал о численности кораблей в русской эскадре. – И это в условиях, когда наши нападали, а турки защищались! И между прочим, с берега турецкую армаду прикрывали мощные батареи. Прикинул? Вот и скажи теперь: был ли смысл Нахимову атаковать в таких условиях или нет?!
– Седов, гребаный ты Винни Пух! Какое, к черту, Синопское сражен…
Договорить Винт не успел: неожиданная очередь из пулемета, пущенная над его головой, заставила его присесть к земле.
– Иваныч, расскажи подробней об этом сражении. – Голос Сереги-пулеметчика прозвучал, как всегда, тихо и веско. – Мы внимательно тебя послушаем. – При этом он так строго посмотрел на Винта и его людей, что у тех не осталось сомнений в серьезности его намерений.
– Если только кратко, в двух словах, – согласился я. – Слушайте. Турецкие корабли снабжали оружием и припасами кавказских горцев, воюющих против русской армии. Синоп был важной перевалочной базой этого снабжения. Черноморскому флоту России была поставлена задача данный канал перекрыть. За две недели до сражения пленные с захваченного турецкого парохода показали: в Синопской бухте группируются корабли. Они повезут на Кавказ не только военные грузы для горцев, но и войска, которые высадятся в Сухуме и Поти. Русская эскадра, которой командовал начальник Пятой флотской дивизии Павел Степанович Нахимов, атаковала стоящие на рейде турецкие корабли. Несмотря на огневую поддержку шести береговых батарей, за несколько часов османская эскадра была полностью разгромлена. Пятнадцать турецких кораблей были сожжены или в значительно поврежденном состоянии выбросились на берег. Вырваться из ловушки, которой стала для них бухта, смог лишь один турецкий фрегат. Огонь всех береговых батарей был подавлен.
– А сколько наших-то было? – быстро черкая что-то в своем блокноте, спросил Керчь. – Сколько?!
– Наших? – переспросил я, медля с ответом. – Хорошо, сейчас я вам расскажу подробней о Синопском сражении. Ладно вы гражданские, вам еще простительно не знать об этом, а вот господам крутым военным специалистам, честно говоря, должно быть стыдно! Итак, рассказываю по памяти, потому что доклад на эту тему писал лет шесть назад, так что если что-то забуду, то вы уж не обессудьте.
– Бро, все нормуль, ты только помедленнее, а то я записывать буду.
Керчанин совершенно забыл, с чего все началось. Он отложил свой автомат в сторону, присел на клумбу и, разложив на коленях блокнот, приготовился записывать мой рассказ.
– Двадцать третьего ноября три линейных корабля, на одном из которых находился Нахимов, подошли к Синопу, – начал я. – Наши убедились в верности сведений, полученных от пленных турецких моряков. От нападения малыми силами русский военачальник решил воздержаться и дождался подхода подкрепления, которое подоспело двадцать восьмого ноября. Пришли три линейных корабля и два фрегата под командованием контр-адмирала Новосильского, а также дивизион из трех парусно-паровых фрегатов под началом вице-адмирала Корнилова. – В этом месте я выдержал театральную паузу. – Оценили усмешку истории? В том сражении участвовал однофамилец нашего генерала, а может, даже и прямой предок.
В девять тридцать утра тридцатого ноября, в дождь и порывистый ветер, линейные корабли двумя колоннами вошли в Синопскую бухту. Турки не ожидали атаки. Они думали, что русская эскадра пришла только для блокады выхода судов из бухты, и не рассчитывали, что она начнет бомбардировать корабли и город, в котором были английское и французское консульства. Поэтому огонь из береговых батарей был открыт с опозданием, когда все русские корабли вошли в бухту и разворачивались бортами для обстрела стоящих на рейде турецких судов. Уверенный в том, что русские корабли не посмеют бросить вызов обороне порта, Осман-паша просто оставил свои корабли на якоре, не пытаясь прорвать блокаду. Отметим, что она не была особенно массивной, ведь после усиления флота Нахимов имел только около десяти кораблей под своим командованием.
Осман-паша также полагал, что Нахимов будет соблюдать правила морской войны, которые предусматривали, что нельзя атаковать суда на якоре или корабли более низкого класса. Согласно этому правилу, русские не должны были атаковать турецкие фрегаты. Нахимов приказал своим кораблям войти в гавань и начал стрелять по османским фрегатам. Вражеские суда стояли на якоре, поэтому не могли перемещаться, а Нахимов маневрировал так, чтобы они занимали позицию между русскими кораблями и сухопутной обороной гавани Синопа, что значительно снизило эффективность этих батарей.
Синопский бой вошел в историю под названием «Резня при Синопе» – так его окрестила английская пресса. Победа России при Синопе послужила началом окончательного поражения Османской империи.
– Бро, дык я не понял: наши сколько турок расхренячили? – вновь спросил Ванек.
– Военно-морские силы Турции в Синопском заливе по численности кораблей намного превосходили русские и были к тому же прикрыты мощными батареями. Однако русская эскадра одержала убедительную победу. Турки в Синопской битве потеряли пятнадцать кораблей и более трех тысяч человек убитыми и ранеными. Около двухсот человек, включая адмирала Османа-пашу, были взяты в плен. Фактически наши их спасли, вытащив из воды. Русские потеряли тридцать семь человек убитыми и двести двадцать три ранеными. Несмотря на серьезные повреждения (в корпусе только одной «Императрицы Марии» насчитали шестьдесят пробоин), все корабли после срочного ремонта благополучно добрались до Севастополя.
– Етить мой лысый череп! – потрясенно пробормотал Хохол. – Иваныч, а ты не трындишь? Тридцать семь наших «двухсотых» против трех тысяч турецких жмуров! Круто!
– Нет, не трындю, – показательно оскорбился я. – Между прочим, именно после этого боя Англия и Франция объявили войну России. Вот так-то!
– И что все это значит? – вновь подал голос Винт. – Что?! Ну победили наши турок в морском бою сто семьдесят лет назад, и что? Нам что с этого? Ну согласен, круто, патриотично! Нам что, этот патриотизм на хлеб намазать и в турок швырять? К чему все это?
– А к тому все это,
