Владимир Чистяков - Несносная Херктерент
На большой перемене какой-то рослый мальчишка просто так, из дурного озорства, толкает Эриду. Та падает. Не плачет, но смотрит обиженно — непонимающе. Маленькая, слабая, болезненная. Как ей отец вообще разрешил экзамены сдавать? Марина начинает проталкиваться вперёд. Сейчас кто-то будет бит, и неважно, что этот "кто-то" на две головы её выше.
Неожиданно раздается громкий окрик.
— Эй, немедленно извинись перед ней.
Дорогу "бычку" преграждает какой-то парень, Марина вроде бы видела его в окружении Софи. Не заморыш, но вряд ли "бычка" сильнее. Кажется, зовут Дмитрий.
— Ещё чего!
— Я сказал! — и не сказал вовсе, а отчеканил.
— С дороги.
Сцепились, и покатились по полу. Вокруг радостный вопль и крики — "Давай его!". Хотя большинство не знает ни того, ни другого. Ни тем более, Эриду.
— Что происходит? — словно из под земли появляется Хейс, у неё феноменальный нюх на беспорядки. — Так… Драка. Кто тут? Мельников… Рэнд… Чего не поделили? Херктерент… не участвует. Даже странно… Что произошло?
Драчуны тяжело дышат, но молчат. Эрида по-прежнему сидит на полу.
Выходит Марина.
— Он толкнул Эроин. Она упала. Ей больно!
— Случайно! Я не виноват, что эта трусиха такая неуклюжая.
— Ты. Сделал это. Намеренно, — чеканя слова, говорит Марина, — Дмитрий потребовал, что бы он извинился. Отказался. Потом началась драка. Если бы Дмитрий не справился, ему пришлось бы драться со мной.
— Это так?
Согласный гомон.
— Никто не будет наказан.
Хейс помогает Эриде подняться. Та неестественно бледна и напугана.
— Эроин. Я даю вам освобождение от следующего урока. Могу проводить в медицинский корпус. Если потребуется освобождение от следующих уроков, его даст врач. Право старосты — один урок.
Эрида робко кивает.
— Хейс! Я отведу её. — говорит Марина.
— Хорошо, Херктерент.
Марина обнимает Эриду. Окидывает собравшихся взглядом. Многим стало неуютно — не все знают, что маленькая Херктерент может быть настолько страшной. Взгляд, словно у змеи. Кажется, стекла вздрогнули от звонкого голоса.
— Запомните все! Если кто-нибудь хоть как-то её обидит- будет иметь дело со мной.
— И со мной! — сказал Дмитрий.
— И со мной! — Софи появилась неизвестно откуда.
Уж в чём-чём, а в отношении к Эриде Марина с Софи солидарна полностью.
— Пойдём. Не надо бояться.
Свободное время Хейс проводит в библиотеке. Начало учебного года, и в залах почти пусто. Форменное столпотворение начнется примерно за месяц- полтора до экзаменов. В рекламном проспекте школы говорится, что по числу наименований книг школьная библиотека богаче библиотеки самого знаменитого мирренского университета имени Тима II. Правда, или нет- никто не знает, но книг на самом деле, очень много.
Направляясь к выходу, Хейс замечает сидящую за заваленными газетами столом, младшую Херктерент. Ученик первого года в библиотеке не частое явление. Особенно, в начале учебного года. Хейс вспоминает себя — она где-то с конца десятого месяца стала постоянным посетителем библиотеки. А тут ещё девятый месяц заканчиваться не собирается.
Мимоходом глянула, что Херктерент читает. Мирренские газеты!
— Ты знаешь этот язык?
Марина поднимает глаза. Недовольно бурчит.
— Что в этом такого?
Хейс слышится в голосе скрытая насмешка, и она спрашивает по-мирренски:
— Что же в передовых статьях?
Колючий взгляд и ответ на том же языке:
— Всё как у нас: ухудшение международного положения, нарастание международной напряженности, "Опасные игры грэдского милитаризма", тяжело идущие переговоры, на закуску — уверения в мощи и непобедимости армии, "всегда готовой дать адекватный ответ агрессору", ну и прочие тра-ла-ла, бла-бла-бла. Если не получим этих пустынь, у нас могут быть проблемы с нефтью, если миррены не удержат те равнины, у них могут возникнуть проблемы с хлебом… И таких "если" — сотни, а то и тысячи. В общем — ничего хорошего. — заканчивает Марина совершенно не детским голосом.
Сама не зная почему, Хейс задает вопрос, мучивший в те дни миллиарды людей.
— Как ты думаешь, будет война?
Марина тяжело, совсем по-взрослому вздыхает.
— Думаю, да. Слишком далеко всё зашло. А мне так хочется ошибиться…
Насколько популярна Софи, ровно настолько не популярна Марина. Из-за длинного языка, крепеньких кулаков и, в первую очередь, из-за немыслимого зазнайства и всезнайства. Вещи, неизвестные Марине, словно не существуют в природе. У преподавателей наоборот — Марина всеобщая любимица по причине блестящего интеллекта и недетского ума. В преподавательской всем к десятому месяцу всем известна шутка: "Даже не спрашиваю, кто написал эту работу лучше всех, интересно, у кого второй результат?"
Сестёр распределили в одну группу изучающих мирренский — сильную, где занимаются уже владеющие языком. На первом занятии предложено написать сочинение на свободную тему.
К несказанному раздражению Марины, на следующем уроке сочинение Софи зачитано преподавателем вслух. Он ещё и посетовал, что далеко не все присутствующие могут оценить красоты языка — Софи написала сочинение классическим мирренским стихотворным размером. То, что среди работ, получивших отличную оценку, упомянута и ее — нисколько не порадовало. Отличная — не лучшая.
Софи с таким победоносным видом глянула на сестру — Марина окончательно убедилась: сочинение — вызов, направленный лично ей.
Вызов Мариной принят. На следующем уроке в виде домашнего задания она сдает перевод нескольких глав из романа современного мирренского писателя, изданного пару месяцев назад. Автор знаменит образными фразами и в больших количествах использует в тексте диалектизмы.
Софи в ответ переводит половину поэмы автора "новой волны", известного любовью к созданию новых слов и полным пренебрежением к грамматике.
К следующему уроку преподаватель решил, что Софи и Марине даже на высшем уровне делать нечего и перевел их заниматься языком вместе с учащимися Лингвистических классов, распределив по разным группам. В противном случае, любой урок превратился бы в перепалку сестер о тонкостях перевода той или иной фразы.
Любой урок, где присутствуют обе Херктерент, превращается в перепалку между ними. Если на уроке они обе вполне дисциплинированы, то на переменах обычно начинается. После урока ученики стараются не расходиться: Херктеренты непременно что-нибудь выкинут. Перемены после математики не исключение: урок перед большой переменой в пятый день не исключение. Начали спорить ещё не дойдя до дверей. Так. Спор переходит на повышенные тона. Значит, приглашаются зрители. Спор Херктерентов (или истинных Черных Еггтов, как шепчутся немногочисленные знатоки) — то ещё зрелище. О чём бы не спорили. Сегодняшняя свара — не исключение.
— Я все равно считаю быстрее.
— Все слышали? Она сказала, что считает быстрее в уме, чем я на доске, бумаге или каком-либо устройстве. Спорим?
Марина кивает. Софи, похоже, думает, что подстроила сестре отличную ловушку. Как неохота разубеждать её!
— Так, кто-нибудь напишите пример с числами побольше.
Софи с усмешкой достает из сумочки кругленькую чёрную коробочку с серебристым словом "Дина", открывает и достает предмет, похожий на миниатюрную кофемолку. Маленький, кругленький, серебристо-серый. Весь в прорезях, в каждой ползунок.
Победоносно смотрит на Марину.
— Знаешь, что это такое?
Марина знает — в прошлом году видела у отца почти такой же, только чуть побольше и чёрный. Миниатюрный, весом сто граммов, механический карманный калькулятор. Способен выполнять четыре арифметических действия и извлекать корни.
Изобретатель устал обивать пороги различных ведомств, в последней надежде, отправил изготовленный образец в подарок Его Величеству, да и название прибору подобрал как второе имя Марины — "Дина". Повезло — Саргон калькулятором заинтересовался. Назначил аудиенцию. Марина, как обычно, подслушивала. Сначала изобретатель ей не понравился — слишком жалким и раболепствующим выглядел. После того момента, как Саргон задал первый технический вопрос — человека словно подменили. Уверенная речь, чёткие ответы. Оказалось, у него и план организации серийного выпуска готов.
Вечером Саргон ещё и над Кэрдин подшутил.
— За сколько в уме 3456 на 23456 сможешь умножить?
Кэрдин недоуменно поднимает бровь.
— А я вот за двадцать секунд могу. Смотри!
— Я думаю выделить ему завод под это дело. Проведем как экстренные расходы МИДв.
Кэрдин кивает.
Первая серийная партия была выпущена через месяц. Машинки поступают, в основном, в армию — артиллеристам, снабженцам всех мастей. В продажу поступают в очень небольших количествах.
