Райдо Витич - Стать богом
Что ж, выходит не придется ей познакомиться с достопримечательностями Ажилона. Не беда — посмотрит Амилон, то самое «сердце ангелов» — мечту Изеля.
Развернулась к мужчине и встала у стены, подперев ее плечом:
― Ты новенький? Местный? Что-то я не видела тебя в конвое.
Мужчина молчал, и головы не повернул. Его явно больше интересовал кубок, чем девушка.
― Где твои начальники братья — солдатики — Уриэл с Рафаэлем? Когда едем в Амилон?
Мужчина не шевельнулся, даже не моргнул.
― Ты немой?
Молчание.
― Глухонемой?
Тишина.
Вите надоело — пошла к дверям, попыталась открыть, но те были тяжелые, кованные и никак не поддавались. Девушка просто треснула по ним кулачком и повернулась к мужчине: новый вид издевательства, да?
Незнакомец встал, медленно подошел к ней и склонился к самому лицу:
― Ты в Амилоне. Никуда ехать больше не придется.
― Каким образом? ― просипела через паузу. Глаза огромными стали от новости.
― Ты спала. Только здесь больше двух суток.
Голос мужчины был ласков настолько, что девушка растерялась еще больше.
― Ааа… вообще сколько?
― Трое. Я стал беспокоиться.
Вита моргнула: тревожился за нее?
― Ты кто?
Незнакомец выпрямился, посмотрел на девушку так, словно она удивила его своим вопросом, и разжал губы:
― Амин.
Его имя с минуту доходило до нее. И вот девушка побледнела, отступила, втиснувшись в стену.
Амин! Главный ангел, архан арханов.
Главный палач демонов, убийца детей. Тот, кто начал войну. Тот самый, что держал Виту в подземелье, тот, кто вообще придумал подобное издевательство. Тот, кому она должна сказать спасибо за то, что в ее жизни были лишь сырые холодные казематы, крысы, палачи и боль.
Девушка бледнела на глазах Амина, Амин на ее глазах мрачнел.
― В чем дело?
И он еще спрашивает!
― Ты!.. ― у нее горло перехватило, еле справилась. ― Редкая сволочь. Главная сволочь! ― прохрипела.
У мужчины бровь вверх ушла:
― Поясни?
― Ты!.. Ты начал эту войну! Ты убиваешь нас!..
― Нас — этого кого?
― Демонов!
― Кого-нибудь еще?
― Мирное население! Твои палачи жгут деревни, убивают обывателей! Детей!!..
― Ты видела хоть одного ангела убившего не демона? Видела, как ангелы поджигают деревни? Видела, как убивают население?
Его голос стал вкрадчив и, Вита, только открыв, закрыла рот, сообразив, что с ней говорят как с тяжелобольной.
А что она могла сказать в ответ? Она действительно не видела, как уничтожают, она видела последствие уничтожения. И кто это сделал — очевидно, чтобы там не выдумывал этот главный урод.
― Ты слишком долго спала. Давай поговорим позже…
― Позже я тебя убью! ― выпалила правду, не сдержалась. Сейчас у нее бы не хватило сил, поэтому смысла лезть нарожон не было. Но завтра, чуть окрепнув, она это сделает!
Мужчина склонил голову на бок, словно в таком ракурсе глядя на Виту он больше поймет из того что она ему говорит. И вдруг заулыбался.
― И только?
― Я не шучу!
Улыбка не исчезла с его губ, но взгляд мужчины стал жалеющим, и это было невыносимо. Вита от сонма ярости и непонимания, как можно таким уродиться, говорить нормально не могла — дыхание то и дело перехватывало.
― Ты редкий гад… Ты изувер! Ты… Держишь людей в подземельях, издеваешься!..
Амин перестал улыбаться, схватил вдруг девушку за плечи и потащил к стулу. Усадил, а сам навис над ней, упершись одной рукой в край стола, другой в спинку стула у головы Виты.
― Какое подземелье? ― спросил, словно сомневался, нормальна она или нет.
― Твоя лаборатория! Где ты мучаешь людей, ставишь на них эксперименты!..
― И на многих?
― Да!
И смолкла, сообразив, что не знает точно, сколько людей было вместе с ней.
Амин буровил ее взглядом так, что Вите показалось, она сейчас вспыхнет и сгорит.
― Значит, ты была в какой-то лаборатории.
― Да! В твоей!..
― Я лично держал тебя?
― Нет! Но!..
Вита смолкла, увидев, что твориться с глазами и лицом мужчины. Он серел на глазах и смотрел так, словно готов был заплакать и кого-нибудь убить одновременно.
― Пять лет… ― протянул с отчаяньем и неверием. Складывалось впечатление, что он в шоке. Вита смотрела на него и терялась.
― Значит, я держал тебя, а потом отпустил…
― Меня спасли демоны, ― не заметив, как перешла на шепот, ответила девушка. ― Выкупили.
― Выкупили, ― кивнул. В голосе появились стальные нотки, и взгляд уже был полон гнева.
Мужчина выпрямился:
― Каким же образом?
― Каким все покупают и продают?
― Вот и мне интересно — каким.
― Ну-у… деньги, ― повела плечами, не зная, что еще ответить.
― Деньги, ― повторил как эхо. ― Конечно. Только вот никто не знает, как они выглядят, ― и качнулся к Вите, склонился опять к ее лицу, глядя ей в глаза с жалостью и состраданием. ― У нас нет денег, Вита. У нас ничего не продают и не покупают — у нас обменивают.
Девушка открыла рот, чтобы возразить и … не смогла сказать ни слова.
Ей вдруг четко вспомнилось, как она шла рядами по ярмарке и видела своими глазами, как люди обменивались товарами. Дородная тетка отдавала мужчине половик, а тот ей сапожки на плечо повесил. Сын и мать стояли у лотка со свистульками и женщина подала продавцу расписанную ложку, а тот протянул ее малышу игрушку…
Виту скрючило. В горле мигом пересохло, а в груди, как вулкан образовался.
Получается, ее обманул Сантана. Но зачем? Зачем?!
А ведь она даже не усомнилась в его словах, даже представить не могла, что он лжет. А если и остальное — обман? Если?… Нет!.. Если … ангелы не жгли ту деревню?
Ей вспомнился отряд всадников на холме и их светлые одежды, абсолютно чистые. Но если ты проедешь по пепелищу, не сможешь не запачкаться. Невозможно и отрубить голову так, что кровь не попадет на тот же плащ… «Потому что сначала нужно зачистить деревни», ― что-то в этом роде произнес Изель…А девушка в той штуке, что принес Рафаэль?… Вита была связана, и девушка… У нее были светлые волосы… светлые!
― Господи, ― выдохнула.
Амин отпрянул от этого слова и побледнел.
Но Вита этого не заметила. Она смотрела перед собой и пыталась справиться с эмоциями, выговорить то, что стало очевидно. Но внутри словно что-то разорвалось и смело даже те обрывочные мыли, что были, и осталась пустота, звенящая и мутящая.
― Я — ангел, ― слетело с губ слышное только ей. И застыла, словно умерла.
Я — ангел — стало ее приговором, крестом на могиле. Она убивала своих же, она верила врагам и была на их стороне. Она разработала план и сказала, как можно постепенно уничтожить ангелов… Она … Сколько своих братьев она убила, искренне веря, что поступает правильно?
Вита не шевелилась и Амин склонился к ней, заглянул в лицо. Минута, вторая — ничего. Стеклянный взгляд, лицо как из воска.
Мужчина легонько тряхнул ее за плечо и опять — ничего, даже не моргнула.
Амин взял кубок и поднес его к губам, заставил девушку пить. Только тогда она очнулась, закашлялась и оттолкнула мужчину. Оттерла губы и прошептала с тоской глядя на него:
― Оставь меня. Пожалуйста.
― Уверена?
― Уйди, прошу!
Она не могла смотреть ему в глаза. И все же спросила:
― Все обман, так? Ты не держал меня ни в какой лаборатории.
― Нет.
Голос был почти бесцветен, но это не имело значения. Чтобы Амин не сказал, она знала, что нашла истину. Она ангел, которым умело манипулировали демоны. Она глупая кукла, игрушка, то самое соломенное чучело Ольгерды.
― Куда же делись дети? ― хмуро посмотрела на Амина. Мужчина свел брови на переносице:
― Дети?
― Вы убили Ольгерду, девочку лет четырех…
― Мы не убиваем детей, Вита.
― Дети демонов…
― У демонов нет детей, а полукровки живут достаточно далеко, чтобы ничто не нарушало их покой.
Вита кивнула — так и знала.
Склонила голову и на минуту прикрыла глаза ладонями — все верно. Только Сантана может иметь детей. Значит Ольгерда его дочь. Как и те, кто уже родился или еще только родится. И он манипулирует ими, как и их матерями.
Как манипулировал ею, глупой курицей! Выдумывал небылицы, а она верила.
Господи, рождались ли еще на свет такие тупицы как она?!!
― Уйди. Уйди! ― крикнула мужчине не в силах вынести его присутствие, взгляд, что не винил, но сопереживал, словно архан мог понять, что она сейчас чувствует. Но он не убивал своих, не был марионеткой в руках врага.
― Уйди!!
Мужчина нехотя отступил. Постоял и все же вышел.
А Вита обняла себя за плечи, сжалась и закричала сквозь зубы. Впрочем, это был даже не крик — вой, как у раненной волчицы.
Глава 16
Сантана сидел на камнях, на самой верхушке скалы.
В небе свинцовые облака клубились в вихревой воронке, душа свет солнца. Его уже не было видно, а тот свет, что еще не поглотили предвестники серьезной непогоды, освещал лишь небольшой участок холма далеко внизу.
