Александр Костиков - Олимпик

На меня посмотрел даже док, оторвавшись от укладывания датчиков в коробочку. В какой-то момент я почувствовал себя глупым. Ну не задумывался над этой проблемой никогда. Без надобности было.

— Ну ты тёмный, Крис, — снова расплылся в улыбке Веллер. — Скажи ещё, никогда про нано-технологии не слышал.

— Почему? Слышал.

— Так вот, необразованный ты наш. Наниты — это маленькие такие искусственные роботы. Размерами буквально десятые, а то и сотые доли микронов. Должны были использоваться в различных целях. Начиная с медицинских, заканчивая военными.

— Что же помешало?

— Дороговизна производства и неспособность нанитов к самовоспроизводству.

— Они и такое умеют? — брови взлетели на лоб.

— Ну, как тебе сказать. Предполагалось, что да. Хорошо, что это дело не пошло.

— Ясно. А что с теми, что у Марго обнаружились? Кто-то нашёл способ дешёвого производства нанитов?

— Нет. И вот здесь-то самое интересное и странное. То, что ты видишь, — Веллер постучал пальцем по рисунку с пирамидкой, — не робот. Это — вполне живое существо.

Брови опустились обратно. Я хмуро уставился на системщика. В ответ он пригласил меня взглянуть на монитор, встроенный в столешницу стола.

— Что это?

— Это клетки. Из них состоит всякое живое существо. Добавлю — биологическое существо. Ты, я, док…

— Можешь не перечислять, много времени займет.

— Да, ты прав. Вот только по-нормальному эта картинка должна выглядеть вот так, — пальцы Веллера пронеслись по экрану. В результате тот разделился на два. На одной половине сохранилось прежнее изображение, на другой примерно то же самое, с небольшими отличиями. Чище, что ли. Ощущение примерно такое.

— Вот нормальная картинка, — сказал Веллер. — Почувствуй разницу, Крис.

Я её почувствовал.

— Хочешь сказать, всё здесь в нанитах, — кивнул я на «грязное» изображение.

— Точно. Почти к каждой клетке прикрепился нанит.

— Но не это интересно, молодые люди, — в разговор вмешался док. — Они не просто прикрепляются к клетке, они её, со временем, заменяют.

— А это возможно? — мой вид, внешний, имеется ввиду, умностью явно не отличался.

— Как сказал товарищ Веллер, это не просто наниты. Не в том понимании, что мы в это слово возлагаем. Это живые наниты. Каждая такая пирамидка — отдельное живое существо.

— Ух ты! — только и смог выдохнуть я.

— Вот, мы тут тоже сначала так же думали. Вирус, к примеру, по типу гриппа или чумы. Но всё оказалось намного сложнее.

Док проделал быструю манипуляцию с монитором, в результате мы с Веллером увидели третью картинку. Отличалась она от предыдущих тем, что всё здесь было заполонено «живыми» нанитами. Получалось, что первая картинка, показанная мне Веллером, являлась переходной между второй и вот этой.

— Прошу учесть, что это изображение — предположительное, — продолжил док. — Если бы мы могли получить образцы, что неизвестные успели перехватить, можно было бы сказать точнее. Впрочем, у нас ещё есть шанс узнать, что к чему.

— На меня намекаете, док? — я ещё больше нахмурился. Мягкое место подсказывало, что влипаю в эту историю крепко, причем не с той стороны, с которой хотелось бы.

— Вам, капитан Хаппельмайер, я бы посоветовал в ближайшее время находиться в лаборатории, под наблюдением. Потому что в вас находятся два вида нанитов.

— Два? — брови снова взлетели вверх. — Как два?

— Первый вид похож на тех, что вам показывал товарищ Веллер. Пирамидки со скошенными углами. Второй вид — такие же, но с небольшим отличием.

На экране появилсь другие картинки. Два нанита, с первого взгляда — одинаковые.

— Вот эти, — док указал на правую картинку, — наниты капитана Винсент. Вот эти, — левая картинка, — те, что в вас ввело то существо, с которым вы имели непосредственный контакт.

— Не вижу разницы.

На самом деле, так и было. Абсолютное сходство.

— Различие есть. Еле заметное, даже при таком увеличении. Обратите внимание на скосы вершин.

Мы с Веллером присмотрелись внимательнее. Оказалось, что док прав. В пирамидке от Марго выемки на вершинках идеальные, в пирамидке де от Пикарда внутри выемки обнаружился полукруглый выступ. Он был похож на опухоль и его можно было бы идентифицировать именно таким образом, если бы сферки не находились на каждой вершине.

— Хорошо, — протянул я, — то существо ввело в меня часть своих нанитов. Он сказал, что это что-то вроде маяка.

— Это так. То, что обнаружилось в ваших анализах, не репродуцируется.

— Не понял.

— Не размножается, Крис, расслабься, — хлопнул меня по плечу Веллер.

— Ничего себе, расслабься! — Я чуть было не вышел из себя. — Эта гадость во мне сидит, между прочим, а не в вас!

— Но она не размножается, Крис! Это маяк, всего лишь. Та штука будет знать, где тебя искать, в случае чего.

— Да, эти наниты не активны, — подтвердил док. — Так же, как и другие.

— Которые от Марго? — в моём голосе появилась обречённость.

— Да. Их тоже мало и они неактивны.

— Что, впрочем, меня не успокаивает. Это сейчас они неактивны. А через полчаса будут активны и начнут размножаться. И в кого я тогда превращусь? А если начнут драться?

Я аж вспотел, представив, как это всё будет выглядеть и поплохело мне основательно. Да разорвёт же на части!

На некоторое время в лаборатории установилась тишина. Стало настолько тихо… Когда-то в таком случае говорили, мол, коп родился. Не знаю, шутка то или нет. Как же я понимаю Марго. Сейчас бы самому исчезнуть куда-нибудь, желательно от Дакетта подальше. Залечь, переждать, глядишь, пронесёт.

— Вы говорили, — наконец, подал я голос, ибо в тишине находиться, не выяснив всё до конца, оказалось ещё хуже, — что эти наниты — живые.

— Да, кстати! — встрепенулся Борс. — Это же самое удивительное, а мы пропустили сей аспект из внимания. В отличие от классических нанитов, то есть искусственно сделанных роботов, ваши наниты были выращены. То есть каждый из них является отдельным живым существом.

— Только этого не хватало, — вздохнул я. Возмущаться уже не было сил. Да и смысла тоже. — Я бы стерпел роботов, но живые существа…

— В основе наших экземпляров, господа, — доку только лекции читать, такой вид он принял, продолжая речь, не заметив моего бурчания, — лежит органика. Несмотря на то, что размерами наниты не превосходят обычной органической клетки, как вы заметили, структура их намного сложнее. Я бы сказал, что это миниатюрный многоклеточный организм…

— Док, извините, но клетка — самая мелкая часть любого организма, — прервал я.

— Не совсем. Это простейший организм, но состоит клетка из множества других элементов. Мне бы не хотелось читать элементарную лекцию, молодые люди.

— Хорошо. Так что же с нашими нанитами?

— Да. Так вот. Структура нанита, по предварительным исследованиям более сложна. Тут, конечно, не помешал бы мощный микроскоп, чтобы до конца разобраться во всём, — Борс совсем не по доковски посрёб щетину на шее. — Но пока мы имеем то, что имеем. Всё остальное — на уровне гипотезы. Скорее всего, триллионы этих мелких организмов существуют в так называемых колониях и имеют общий разум. Как колония муравьёв с Земли, или пчёл, гастусов с Фронтира или печенегов с Каприки.

— Мы поняли, — защитно выставил руки Веллер, сдаваясь. — Уверен, перечислять, на что это похоже, можно долго. Суть мы поняли.

— На самом деле подобных колоний, имеющих коллективное сознание, в известной части галактики крайне мало.

— То есть эти наниты прилетели к нам из неизвестной части галактики, — я не удивился, прошу заметить. Простая логика, а паузу надо было чем-то заполнить и вывести дока из задумчивости, в которую тот внезапно ушёл.

— Да. И, судя по тому, что эта колония при контакте с вами, приняла человеческую форму, я могу сделать вывод…

Я встрепенулся, вспомнив, что в приёмной оставил журналистку. А ведь она тоже много чего интересного должна рассказать. Пикарда-то узнала.

Мы ещё немного поговорили, по мелочам. Только потом смог выбраться из лаборатории и тут же столкнулся с Гриссомом. Вид у него был, что говорится, краше в гроб кладут. Мы уставились друг на друга. Я выжидательно, чуял, что допрос Кэрри прошёл без меня. Взгляд быстро пробежался по стенкам в поисках часов.

— Успокойся, Крис, твою журналистку я уже допросил.

— Жаль, хотел успеть. Что-нибудь интересное она рассказала?

— Многого она не знает. Вот что, пойдём в кабинет, там переговорим.

— Фух, значит, есть надежда, что я ещё в деле.

— Сомневался, что ли? — полковник усмехнулся. — Я уже знаю, что за гадость внутри тебя сидит. Правда, без подробностей, но знаю, что она не активна. Поэтому ты ещё в деле.

— И на том спасибо. Веллер, вон, собирался меня запереть где-нибудь в укромном месте.