Владимир Яценко - Десант в настоящее
Василий молчал, а Отто уже не мог сдерживаться:
— Я вижу, ты себе присмотрел роль кремлёвского мечтателя? Тогда так и надо было говорить: "Здравствуй, Отто. Я — твой бог, несу счастье и радость добрым людям. Я буду называть тебя Железный Феликс, и для начала убей миллиард человек!"
— Довольно, — говорит Василий, в его голосе опять скука. — Принимай гостей, но тема не исчерпана. Освободишься — продолжим.
Что ещё за гости? — Отто весь подобрался, но Василий уже молчал.
* * *Дверь открылась.
— Здесь не принято стучать? — Отто вскочил с кресла и взялся за нож, ожидая полицейского наряда, но в комнату вошла девушка.
— Мы не помешали? — спросила блондинка, высокая Катерина с хозяйским, оценивающим взглядом.
— Мы только познакомиться, — робко, прямо с дверей проговорила другая Катерина. Она была не ниже первой, но как-то изящней и женственней.
— Здесь новичкам нужен особый уход, — заявила третья.
Эта была пониже первых двух, с осиной талией и великолепным бюстом.
Отто сглотнул слюну, и ему показалось, что этот звук разнёсся по базе гулким эхом. Это была тройка Катерин, вечно опаздывающих к обеду, вечно над чем-то смеющихся. Тройка самых прекрасных женщин из всех, кого ему только довелось видеть в своей жизни.
— Мы не помешали? — повторила вопрос вторая Катерина.
— Нет, — проскрипел Отто. — Не помешали.
Он смотрел, как девушки, перебрасываясь непонятными ему шутками, рассаживаются. Они были одеты в плотно облегающие костюмы; игра мышц на спортивных ногах гипнотизировала Отто, стесняла дыхание, сбивала с ритма сердце. В комнате властно хозяйничала сложная смесь дорогих духов, мыла и сладкого запаха чистого женского тела. У него закружилась голова. Появилось желание вскочить и убежать.
— Смотрите, какая прелесть! — проговорила первая Катерина, держа в руках деревянный галеон. Она присела на стул возле стола и поэтому раньше своих подруг увидела игрушку. — Какой милый кораблик.
Вторая вскочила с кровати, выхватила судёнышко у Первой и принялась вертеть его и так, и эдак, будто это был не кусок потемневшего дерева, а сверкающее золотом украшение из ювелирного магазина.
Первая охотно уступила ей место у стола и пересела на кровать рядом с Третьей, которая не сдвинулась с места, но и у неё заблестели глаза.
— А как он называется?
— Галеон, — глухо ответил Отто.
— Нет, — настаивала Катерина возле стола. — Собственное имя у него есть?
— Пока нет. Как-то не подумал об этом.
"При чём тут галеон?" — подумал Отто. Он силился и не мог сбросить наваждение. Он видел свою Катерину. Это была она. Или они? Как правильно?
"Связь с большой землёй, судя по их нарядам и парфюмерии, налажена. Денег на досуг своего персонала Василий не жалеет". Эта мысль оказалась спасительной соломинкой. Он начал понемногу приходить в себя и вскоре, к немалому своему удивлению, обнаружил, что давно уже о чём-то разговаривает с Катеринами, уютно устроившимися у него на кровати.
— Нет, это не шёлк. Сейчас в моде синтетик-пламя, только для меня он слишком ярок. Если женщина не уверена в своих силах, для неё эта ткань просто спасение. Переливы на складках привлекают внимание, не позволяют мужчине отвлечься…
— …Больше по душе классические причёски, но длинные волосы требуют тщательного ухода.
— Мы до сих пор не познакомились.
— Маша, — это та, что пониже других, с шикарной грудью.
— Лиля, — это блондинка рядом с Машей.
— Катерина, — тихо представляется девушка, сидящая на стуле за столом.
Отто обнаруживает, что до сих пор сидит в своём кресле. Он галантно приподнимается:
— Отто Пельтц, к вашим услугам.
Его заявление вызывает у Лили и Маши весёлый смех и бурные аплодисменты. Он несколько мгновений смотрит на девушек, потом переводит взгляд на Катерину. Та, постукивая галеоном по столу, внимательно на него смотрит. Ей не до смеха. Отто чувствует, что тонет в её глазах.
— Ну, уморил!
— Во, даёт!
— А мы думали Папа Римский!
Они вновь смеются. Отто в недоумении оборачивается к Катерине. Та по-прежнему не сводит с него глаз и постукивает деревяшкой по столу. "Тут что-то не так!" — думает Отто.
Он переводит взгляд на старательно хохочущих девушек. Он чувствует игру. Их шутки не смешны, а смех фальшивый. От чего они его отвлекают? Нет! Они отвлекают не его!
Отто, посмеиваясь, оборачивается к Катерине.
— Может, пересядете к нам сюда, поближе?
Новый взрыв аплодисментов.
— Иду на вы, — задыхаясь, вымучивает из себя Маша.
— Может, у него в глазах двоится? — Лиля.
Отто с готовностью включается в игру. Он давно не смеялся. Ну как же! Как минимум пятьдесят лет! Поначалу собственный смех воспринимается воплями ворона над падалью. Потом, ничего… начинает получаться.
"Ну, а соль-то здесь в чём?" — думает Отто. Гогоча, он вновь оборачивается к Катерине. Та, вроде бы, оттаяла. По крайней мере, улыбается и всё ещё постукивает галеоном по столу.
"Вот оно: интервалы между ударами!"
— Значит так. Идёт капрал по плацу с дневальным, смотрит: голова лежит…
Три коротких удара галеоном по столу, пауза, три длинных, пауза, три коротких, пауза, пауза. Три коротких… Да ведь это SOS! Старый добрый Морзе! Тогда мир был иным, и всё было по-другому.
Он поднимается с кресла, подхватывает протестующую Катерину и усаживает её себе на колени. Левая рука активно жестикулирует, правая похлопывает по талии девушки…
— …я вижу, что голова! Почему не причёсана?
Три точки — тире — точка… — переходит он на радиотелеграфный код. "Понял".
Катерина замирает. Она больше не смеётся. Маша и Лиля с ужасом смотрят на её лицо. Она опускает голову. Отто чувствует, как ему на руку падают тяжёлые тёплые капли.
Лиля вскакивает с кровати:
— Я тоже хочу! — она сталкивает обмершую Катерину на кровать, сама взбирается на костлявые колени Отто, и ладошкой выстукивает на плече:
Два тире — две точки, точка — тире, точка — два тире… и в конце: точка-тире-три точки… "З-А-В-Т-Р-А, Ждать".
— Сейчас попробую что-нибудь повеселее. Командир расстрельной команды…
"Понял. З-А-В-Т-Р-А. Ждать" — отвечает Отто, и, не в силах больше сдерживаться, в бешеном темпе рассыпается бисером точек и тире: — "Я-Л-Ю-Б-Л-Ю-В-А-С-Д-Е-В-О-Ч-К-И".
Теперь замирает Лиля. Смех понемногу стихает. Ещё несколько вершин чёрного юмора, и от его мрачных анекдотов девушки совершенно естественно тускнеют.
Они собираются уходить. И Отто не в силах этому помешать.
Маша берёт со стола деревянную игрушку:
— Можно взять с собой?
— Можно с этим остаться… — Отто делает вид, что пытается её остановить.
Они старательно разыгрывают из себя чужих людей, но на глазах у всех слёзы. Особенно худо приходится Катерине. Подруги поддерживают её.
И выходят за дверь.
* * *Отто лежит на спине. Все мышцы расслаблены, дыхание ровное. Со стороны кто угодно может поклясться, что он спит. Но это не так.
Он давно уже не чувствовал такого подъёма душевных и физических сил. Неделя отдыха, отличное питание, втягивающий режим тренировок. Он прекрасно выспался.
Он здоров и неприлично молод.
Ощущения фантастические.
Он не один. У него есть семья. Есть кто-то, кому он дорог, о ком нужно заботиться, кому можно довериться и кому приятно подчиняться. Отто улыбается. Подносит левую руку к губам. Солёная!..
Он мог подумать о такой возможности.
Василий проболтался, что женщин хватает на всех.
Потом не стал скрывать статистику воспроизводства оригиналов. Один из десятка. Если женщин на Базе порядка тридцати, то и выходит, что Катерин — трое. Ничего удивительного, что они решили объединиться, и ничего странного, что им пришлось прикинуться дурочками-хохотушками. Наверняка им не только дурочками приходилось прикидываться все эти годы…
Его улыбка увяла. Опять победа отдаёт горечью… да и где эта победа?
"Девчонки что-то задумали, — решил Отто. — И они торопятся. Правильно. Время теперь играет против нас".
— Отто?
— Чего тебе?
— Давай продолжим.
— А утром нельзя?
— Утром будет другой день, Отто. Другой день — другая жизнь. Там будет другой Отто, и другой Василий. Пусть сегодня эти, сегодняшние, договариваются.
Отто подносит к глазам светящийся циферблат часов. Половина первого.
— Ни днём от тебя покоя, ни ночью.
— Я был о тебе лучшего мнения, Отто. Таких женщин упустил. Нашёл, что им рассказывать. Неужели в твоём репертуаре ничего веселее не нашлось?
— А ты, значит, подслушивал?
— Нет, не "подслушивал". Старался быть в курсе событий.
— А если бы мне удалось затащить одну из них в постель, ты бы тоже "постарался быть в курсе"?
— Обязательно.
