Михаил Сельдемешев - Черный оазис
— Какой-то маньяк, что ли? — предположил Горин.
— Вот именно, — кивнул таксист. — Псих долбаный! И ведь осторожный, ублюдок, уже почти год от ментов бегает. А они теперь и нормальным людям прохода не дают: гаишники в городе за смену по нескольку раз тормозят. Последнее время, правда, этот психованный затаился, видимо чует, что его обложили со всех сторон. Рано или поздно все ловятся, я думаю, что недолго осталось…
— А почему — Трофейшик? — заинтересовался Горин.
— Да это журналисты его так окрестили, — ответил разговорившийся водитель. — Раскопали то, что следствие скрывало поначалу — после убийства этот гад каждый раз у жертвы какую-нибудь вещицу забирал: иногда что-нибудь дорогое типа часов или украшений, а иногда просто безделушки всякие. Вот его и прозвали Трофей-шиком. Да вы что? Весь год об этом и газеты, и по телевизору твердят…
— Постой-ка, — прервал вдруг его Горин. — А какой сейчас год?
Какое-то время они ехали молча. Артем пытался как-то смириться с тем, что оказывается, со времени его отбытия в Каир прошел не один месяц, а больше двенадцати, и тщетно искал в своей памяти хоть какие-то обрывки, объясняющие причину того, что это обстоятельство осталось для него совершенно незамеченным. Таксист выжимал из своей «Волги» все, на что та была способна, и смотрел больше не на дорогу, а в зеркало заднего обзора.
— Слушай, — наконец не выдержал он. — Давай по-хорошему разойдемся, а? Не нравишься ты мне, уж извини за прямоту. Прилетел без багажа, не знаешь, какой год на дворе, только журнальчик вон с голыми девками носишь. Может, сам дальше доберешься? Тут уже недалеко…
— А Трофейщик что, и таксистов в расход пускает? — спросил Горин.
— А он не разбирает — кто под руку попадется, — таксист сбавил ход и притормозил у обочины. — Ты мне ничего не должен, и пойми правильно — у меня семья, пацан растет.
— Если такой пугливый, то чего же везти взялся? — спросил Артем. — А вдруг меня Трофейщик тут же и прихватит, а? Журнальчик мой заберет себе в коллекцию. На твоей же совести моя кровь будет. Поехали, плачу в два раза больше.
На челе водителя отобразилась борьба страха с алчностью, пока, наконец, вторая не возобладала.
— Ну, хорошо, — сказал он. — Но еще журнал оставишь.
— Жене подаришь? — усмехнулся Артем. — А она у тебя польский знает?
— Зачем же, — смутился таксист. — В гараже повешу.
— Ладно, так и быть, трогай, — согласился Горин. — Я твой журнал полистаю еще маленько, если ты не против?
Расплатившись с таксистом, Артем легко взбежал на второй этаж и, отомкнув дверь, вошел в свою квартиру. Памятуя, что не был здесь целый год, он тут же вооружился ведром с тряпкой, помыл пол, стер толстенный слой пыли со всех поверхностей и постелил свежее постельное белье на кровать. К счастью, холодильник оказался пустым и вызов санобработки не потребовался.
После уборки сразу стало уютнее. Горин принял душ, побрился и переоделся. Визит к бывшей жене решил отложить на завтра. Придется как-то оправдываться в том, что Полкан задержался у них не на пару недель, а на год. Действительно, не очень хорошо вышло. На завтра же решил перенести и осмысление всего случившегося, а также разговор с Зафаром и еще с кем-нибудь. Это в любом случае надо было сделать, хотя бы ради памяти Лушникова и других ребят.
Но это все завтра, сегодня ему необходимо было расслабиться, снять в буквальном смысле многолетнее напряжение. Горин упал ничком на кровать.
— Светка, только не подведи! — сказал он вслух и потянулся.
Чувствовал он себя как минимум лет на пятнадцать моложе…
До семи ещё оставалось около трех часов. Артем сходил в гараж навестить «девятку»: поставил на зарядку аккумулятор, проверил уровень масла и подкачал колеса. После этого накупил в ближайшем универмаге всякой еды и пива. Для возможного вечернего рандеву купил еще бутылку жутко дорогого шампанского и коробку конфет. Еле дотащив пакеты с продуктами до дома, Артем порезал свежий хлеб, колбасу, сыр, соорудил простенький салат, накрошив свежих помидоров и залив их майонезом. С огромным аппетитом все съев, он сразу помыл посуду — не исключалась возможность того, что в целях конспирации Света пожелает уединиться здесь: не самое романтичное место, так пусть будет хотя бы чистым.
Телефон в квартире не работал — видимо, отключили за неуплату. Еще одно дело на завтра — погасить все коммунальные долги.
Едва дождавшись, когда еле живые стрелки доползут до семи, Артем спустился во двор и позвонил Свете с таксофона.
— Еще живой там? — спросила она. — Ох, и задал ты мне задачку, но, как говорится, уговор дороже денег…
— Я не настаиваю… — начал было оправдываться Горин.
— На попятную? Не выйдет ничего, девственности я тебя сегодня все равно лишу, — рассмеялась Света. — Теперь запоминай: в районе, куда ты меня в прошлый раз подвозил, есть гостиница «Золотой Колос», знаешь?
— Конечно, — ответил Артем. — Номер снимем?
— Нет, анкеты заполнять замучаемся, — снова рассмеялась Света. — Так вот, рядом с гостиницей есть такая неприметная шестиэтажка. Она там единственная розового цвета, и у нее на первом этаже пельменная расположена. Найдешь?
— Не сомневайся, — заверил ее Горин. — Значит, в пельменной будем ужинать?
— Размечтался! Первый подъезд, квартира двенадцать, — продолжала она. — Код на подъездной двери: двести шестьдесят девять. Может, запишешь?
— Запомнил, — Артем глянул на часы, прикидывая время, необходимое, чтобы туда добраться.
— Я уже здесь, все такая же загорелая, как год назад, и еще более заинтригованная, чем тогда в твоей машине, — эти ее слова снова всколыхнули в Горине волну давно забытых ощущений. — Начинай добираться, а я пока приму ванну…
— Еду! — Артем мысленно был уже в пути.
— И еще, — добавила она. — Не трать время на цветы и прочую обязаловку — все равно мне угодить практически невозможно. Договорились?
— Да! — Горин бросил трубку, едва не забыв в таксофоне еще практически неиспользованную карточку, взбежал по лестнице в квартиру, забрал из холодильника шампанское и через сорок минут уже стоял в едва оповещённом грязном подъезде возле двери с номером «12».
Света немного изменилась: стрижка ее стала более короткой и, кажется, она немного пополнела, хотя это могло показаться из-за надетого на ней шелкового халата чрезвычайно свободного покроя. Внутри квартира составляла разительный контраст с домом и подъездом. Она была хоть и маленькой, но очень необычно отделанной: весь пол покрывал зеленый, похожий на свежеподстриженный газон, ковер. Над ним совсем чуть-чуть возвышалось некое подобие просторной кровати, занимающей большую часть комнаты. Потолки были зеркальными, на стенах висели картины. В противоположном от входа конце комнаты находилась стеклянная перегородка, сквозь которую открывался вид на шикарную ванную комнату с овальной ванной.
— Это квартира одной знакомой, — сразу пояснила Света, чмокнув Артема в щеку. — Проходи.
Ступать по ковру было мягко, и в то же время подошвы ног взаимодействовали с какими-то упругими шипами, что вызывало необычные приятные ощущения.
— Ты нисколько не изменился, — Света присела на кровать. — Опять одет, как инженер времен социализма. Проблемы с финансами?
— Теперь уже нет, — ответил Горин, смутившись.
— Интересно у тебя выходит, — улыбнулась она. — Сразу по всем фронтам улучшение. Золотую рыбку поймал, что ли?
— Что-то вроде того, — ответил Артем.
— Да ты не обижайся, — она улыбнулась, встала и приняла у него бутылку. — Просто я люблю говорить то, что думаю. Ужасная привычка. А шампанское очень даже неплохое, инженеру такое точно не по зубам. Откроешь?
Артем откупорил бутылку и разлил в принесенные Светой бокалы.
— За то, чтобы сегодняшний дебют стал достойным стольких лет ожидания, — она пригубила шампанское. — Хочешь картины посмотреть? — кивнула она в сторону стены.
Горин жадно осушил бокал и обернулся: на стене висел ряд картин, каждая из которых обозначала какой-то момент из одной и той же сцены. Выполнены они были, по словам Светы, в стиле «аниме», и изображали целеустремленную погоню мужчины в развевающемся плаще и с обликом супермена за девушкой, у которой были ненатурально большие испуганные глаза и грудь. На каждой последующей картине преследователь оказывался все ближе к жертве…
— В ванной висит ещё одна картина-продолжение, — раздался сзади голос Светы. — А вот это — последняя.
Горин обернулся и увидел висящее над кроватью окончание художественного цикла: на картине была изображена спина одинокого супермена, скучающе уходящего вдаль.
— Хочешь посмотреть, что у них было перед этим? — тихо спросила она.
Но Артем не хотел, по крайней мере сейчас, так как его вниманием целиком завладела Света: халат больше не прикрывал ее соблазнительную фигуру с несколькими незагорелыми островками, а валялся подле кровати…
