Роман Куликов - Штык
— Ты собрался пограбить мертвеца? — хмуро вопросил Штык.
— Почему нет? — удивился Буль. — Ему всё равно больше не пригодится.
Штык равнодушно пожал плечами и зашагал следом за Хомяком. Сзади раздался треск раздираемой материи, что-то зазвенело, и Буль радостно сказал:
— Во! Это точно пригодится!
Мельчайшие капли дождя собирались на лице в более крупные подразделения и, подчиняясь неведомым приказам, устремлялись в атаку сквозь суточную щетину вниз, за воротник бушлата. Настроение стремительно портилось.
То, что ещё совсем недавно выглядело как трудная, но вполне выполнимая задача, когда расстояние до Периметра явно исчислялось всего несколькими часами небыстрой ходьбы, теперь превратилось в настоящий географический ребус. Опыт ориентирования на местности не помогал: привычных ориентиров здесь просто не было, а карту местности, на которой можно было бы попробовать угадать свое примерное местоположение по косвенным признакам, Штык настолько детально не помнил, хотя и провел над ней немало времени во время той командировки.
Хомяк впереди остановился и бешено замахал руками. Штык взялся за автомат поудобнее и ускорил шаг. Сзади ощутимо громче затопал ногами Буль.
Хомяк стоял шагах в тридцати от вывороченной, погнутой и брошенной поперек просеки опоры ЛЭП. Огромная металлическая конструкция была равномерно покрыта слоем рыже-коричневого мха, но в нескольких местах металл оставался чистым и подозрительно блестящим.
— Дальше нельзя, — доложил Хомяк несчастным голосом. — Вперёд нельзя, вправо нельзя, а влево идти страшно.
Штык повернул голову налево. Там, чуть дальше полуоторванной верхушки металлической фермы, лежал на боку армейский транспортный вертолёт. Его борта давно покрылись ржавчиной, отломленные лопасти возвышались неряшливой конструкцией, а сквозь разбитое остекление кабины отчетливо просматривались чьи-то кости.
— Вот это улов! — радостно сказал Буль из-за спины. — Мой генерал, такой шанс нельзя упускать.
— Шанс на что? — неприязненно спросил Штык. — Ради того, чтобы поковыряться в чьих-то бренных останках, ты готов оставить там свои? Смотри, вон кусок троса. С одной стороны он держится за остатки шасси. А с другой? Почему он висит почти горизонтально земле?
Трос и вправду выглядел так, словно за его конец тянул человек-невидимка.
— Подумаешь, трос, — неуверенно сказал Буль.
— Генерал Штык, придётся поворачивать обратно, — твёрдым голосом заявил Хомяк. — Дальше дороги нет — очень опасно. Надо идти назад, в другую сторону…
— Никаких «назад», — оборвал его Штык. — Немного вернёмся и обойдём это препятствие по лесу.
Хомяк насупился и посмотрел на командира в упор. На какое-то мгновение Штыку показалось, что Хомяк исчез, а его место снова занял генерал Решетников, но в этот момент тот робко моргнул и просительно сказал:
— Я чего-то боюсь, товарищ генерал. Давайте вернёмся, пока не поздно.
— Сказал: «немного вернёмся и обойдём» — значит так и будет, — жёстко осадил его Штык. — Если с другой стороны тоже лежит поперек железная хреновина, мы что, вообще здесь жить останемся? Только вперёд!
— Слушаюсь, мой генерал! — вытянулся Хомяк, но от Штыка не укрылось, что «рядовой» остался при своем мнении.
— Ну, тогда пошёл! — скомандовал Штык и качнул головой, показывая, что Хомяк первым и должен выполнить предложенный манёвр.
«Рядовой» покорно развернулся, прошёл мимо Штыка, обогнул стоящего поперек дороги Буля и зашагал в обратную сторону.
— Мой генерал, — доверительным голосом сказал Буль Штыку, — предлагаю трусливому солдату объявить пару нарядов вне очереди. Постоит ночь в карауле — будет знать, как спорить с командованием.
— Отставить! — раздраженно рявкнул Штык. — Ты у меня сам в карауле со своим нерадивым солдатом стоять будешь.
На половине пути между остатками вертолёта и елью, под которой они делали последний привал, Хомяк, коротко оглянувшись, свернул влево и углубился в лес. Спустя пару минут, свернув вслед за «рядовым», Штык оценил манёвр подчинённого: справа дышал жаром двухметровый круг из песка и мелких кусочков обожжённой глины, слева что-то незримое ритмично дёргало ветки растущих рядом кустов.
Судя по всему, Хомяк осознанно прошёл между двух аномалий, и это несколько выбивалось из его привычного поведения. Генерал словно специально показывал, что не боится того, что представляет простую и очевидную угрозу.
Штык удивленно хмыкнул, осторожно прошёл по его следам, показал Булю вправо и влево, дождался от того уверенного кивка и быстро зашагал по примятой траве. Как и после переправы через ручей, Штыка поразили изменения, произошедшие с лесом после очередной «границы», которой в этот раз стала просека. Всего лишь длинная старая вырубка — по большом счёту, ничего не значащая условность для сил природы — превратилась в настоящую границу, по другую сторону которой правила жизни были уже иными. Здесь под непропорционально огромными и высокими кронами лиственных деревьев дождь практически не ощущался, но зато появился отчетливый запах горелого торфа вперемешку с ароматом разогретой хвои. Хомяк впереди шёл на удивление медленно, часто останавливался и немного поворачивал то вправо, то влево, словно подставляя лицо встречному ветру. Назад он больше не оглядывался, и в этом Штык теперь тоже видел признаки изменений, происходящих с генералом. Может, к нему начала возвращаться память?
Раньше об этом Штык даже как-то и не задумывался, но теперь ему пришло в голову, что проблема с возвращением генерала Решетникова взамен Хомяка может сильно осложнить всё предприятие. С другой стороны, ситуация теперь такова, что достаточно отобрать у генерала автомат и в дальнейшем просто диктовать условия на правах вооруженного человека. Думать об этом не хотелось, но если не останется другого выбора…
Судя по всему, чем дальше они углублялись в эту часть леса, тем более плотными становились кроны деревьев.
Дождя теперь практически не было, но зато стало заметно темнее.
— Эй, хватит! — крикнул Штык Хомяку и, дождавшись, когда он повернётся, показал рукой влево. — Достаточно отошли! Обогнём теперь!
Хомяк пожал плечами, послушно повернулся на месте и, выждав пару секунд, двинулся влево. Штык, памятуя о прежнем разговоре с Булем, продолжал шагать вперёд, чтобы повернуть в том же месте, где и Хомяк.
Вокруг продолжало темнеть, и это несколько действовало на нервы. Штык остановился и внимательно посмотрел вверх. Древесные кроны сходились тесно, но в редких разрывах по-прежнему виднелось серое, а вовсе не тёмное небо. Значит, дело было не в тучах.
— Мой генерал! — позвал вдруг сзади Буль. — Мой генерал, мне кажется, что вы с Хомяком только что прошли через плохое место!
Штык с недоумением обернулся и обнаружил, что Буль стоит в нерешительности перед пятном чуть более зелёной, чем по соседству, травы. Менее минуты назад Штык спокойно миновал это место без каких-либо последствий для здоровья.
— Не дури, — сказал Штык, возвращаясь назад. — Я только что здесь прошёл.
— Стойте! — заорал Буль, выпучивая глаза. — Не подходите к этому месту! За кишки хватает, как клешней!
Штык в растерянности остановился. Буль в ужасе пятился назад, а вокруг продолжали сгущаться сумерки, придавая всей картине какой-то совершенно потусторонний оттенок.
— Буль, стоять! — рявкнул Штык. — Хомяк! Остановись! Стоять, урод! Стой!
Хомяк обернулся, испуганно сгорбился и ускорил шаг, почти мгновенно пропав из вида за огромными корявыми деревьями.
— Мой генерал, не вздумайте наступать! — почти взмолился Буль, с ужасом глядя на пятачок зелёной травы.
— Успокойся, Буль, ты чего. — Штык показал «ефрейтору» пустые руки, развернул их ладонями вниз и плавно опустил, неосознанно пытаясь как бы уменьшить жестами накал эмоций. — Тихо. Я никуда не иду. Просто обойди это место.
— Здесь негде обходить, мой генерал, — жалобно простонал Буль. — За кишки хватает со всех сторон!
— Иди сюда, ефрейтор, — сквозь зубы процедил Штык, теряя терпение. — Твой друг Хомяк сошёл с ума и может отбросить копыта в ближайшие минуты. Мы не можем стоять здесь и бояться неизвестно чего. Иди ко мне!
— Нет, не могу, мой генерал, простите меня, — всхлипнул Буль и пустил крупную слезу.
Это было уже слишком. Мгновенно забыв о возможной опасности, Штык в несколько шагов пересек злополучный пятачок травы, схватил «ефрейтора» за мясистое ухо и потащил, как малолетнего хулигана, прямо через «опасное место». Буль в ужасе заорал, но почему-то не пробовал вырваться, а только высоко подпрыгивал, смешно выбрасывая ноги и взвизгивая при каждом касании земли. Тяжелый рюкзак за спиной и автомат на груди «ефрейтора» подпрыгивали в такт каждому прыжку, словно не весили совсем ничего. При каждом шаге из-под ног доносилось едва слышимое «пуф-ф-ф», словно быстро сдувался небольшой мяч.
