Александр Быченин - Сафари. Огонь на поражение
— Мода у нас такая же, как и в Чернореченске, — хмыкнул Виталик. — Выбирайте полуспортивное-полутуристическое, не ошибетесь. У нас только молодежь выпендриваться любит, а те, кто постарше, предпочитают одежду практичную.
Себя Виталик, как видно, причислял к тем, кто постарше. По крайней мере, синюю ветровку и туристические брюки с накладными карманами к образцам высокой моды причислить проблематично. Я с внутренним содроганием вспомнил представителей молодежных субкультур, которых развелось как собак нерезаных во Внутренних Системах. Иной раз до такого доходило, что пугался вусмерть, особенно подшофе. Ладно, велосипед изобретать не будем, последуем совету. Завалившись как раз в правую спальню, я сгрузил баул на ближайшую кровать и залез в шкаф. Выбор, в принципе, был весьма скуден, но почти все вещи в моем вкусе. Покопавшись в завалах одежды пару минут, я обзавелся темно-серой водолазкой, брюками типа тех, что были на Виталике, и добротной полувоенной курткой цвета хаки. Покроем она весьма напоминала легендарную М-65, даже количество и расположение карманов совпадало. То, что надо. Быстро облачившись в обновки, я полюбовался на себя в зеркало, которым была оснащена одна из дверец, и остался весьма доволен своим внешним видом. Размеры подошли, не то, что у армейских каптенармусов. Несколько выбивались из общей концепции десантные ботинки с футуристическими застежками, но проблема решилась элементарно — в выдвижном ящике шкафа отыскалось несколько пар обуви. Туристические же полуботинки на рубчатой подошве в образ вписались идеально. Получился этакий модный любитель покатушек на природе, вырвавшийся на выходные из большого города. В общем, я новый себе весьма понравился.
Осталось лишь решить, куда девать личное оружие. Но и тут обошелся стандартными средствами — извлек из баула наплечную кобуру, в которой и устроился мой штатный АПС-17 с запасной обоймой. Из-под куртки его совершенно не было видно, что, собственно, и требовалось.
Разобравшись таким образом с внешним видом, я вышел в общую комнату и с комфортом устроился на диване, предоставив гардеробную в распоряжение коллег. С посещением ванной решил погодить — руки сполоснуть и перед завтраком успею. Дабы не терять понапрасну времени, достал верный КПК и вывел на дисплей карту города. Пожалуй, поболее Чернореченска будет, если по площади судить. И планировка сложнее. Порт-Владимир в плане имел вид почти правильного прямоугольника. С севера, откуда мы приехали, располагался так называемый Спальник — жилая зона со спальными кварталами, на окраине плавно превращавшаяся в трущобы. Восточный пригород носил название Торжища, про него Виталик упоминал, там в основном мелкие купчишки обитали. Весь запад занимал Речной порт, протянувшийся от самого устья Черной вдоль пролива, отделявшего остров Бобровый от левого берега реки, где, собственно, и раскинулся Порт-Владимир. Ближняя половина острова представляла собой район с оригинальным названием Заречье. Судя по информации, залитой в комп, в Речном происходило перераспределение грузопотока, направляющегося в сторону Чернореченска вверх по реке. Южная сторона шла вдоль береговой линии, и здесь имелась достаточно крупная бухта Замковая, служившая местом стоянки кораблей и перевалки грузов, предназначенных для торговли с окрестными аборигенскими княжествами. Морской порт с присущей местному люду выдумкой обозвали Южным. Центр бухты был отдан на откуп причалам с грузовыми терминалами, на восточной оконечности раскинулась Купеческая слобода. Именно в этом районе располагалось наше временное убежище. Слобода соседствовала с большим районом, застроенным разнообразными складами, которые также относились к портовой инфраструктуре. Ничего, в общем-то, сверхординарного. А вот с запада к бухте прилегали два района с многообещающими названиями: на самом берегу расположился Кузбасс, чуть выше его имелся сравнительно небольшой квартал Чудильня. Я не удержался и залез в базу данных за подробностями. С Чудильней все оказалось предельно просто — местный квартал красных фонарей плюс самая большая в городе концентрация питейных заведений. Наверняка все матросики там тусуются, чудят по-страшному, отсюда и название. А вот Кузбасс поставил меня в тупик. Если верить компу, это район компактного проживания обслуживающего персонала из обоих портов, но с одной оговоркой — все его население происходило из оседлых аборигенских княжеств. Как местные жители связаны с Кузнецким бассейном, да и угольной отраслью в целом, для меня осталось загадкой. Ладно, потом Виталика расспрошу. Перечисленные районы по периметру окаймляли так называемую Середку — престижные кварталы, занятые в основном дорогим жильем, магазинами и офисными центрами. Через него мы тоже давеча проезжали. А вот Верхний Город, расположенный в самой середине Порт-Владимира, мы обошли стороной. Судя по пометке в базе данных, это правительственный район, застроенный госучреждениями и важными присутственными местами. Вот, собственно, и весь город. Чего я на карте не нашел, так это расположения частей гарнизона. Видать, секретная информация. А вот деревеньки-сателлиты, снабжавшие Порт-Владимир сельскохозяйственной продукцией, были отмечены, равно как и основные дороги, их связывавшие. По факту мы имеем крупный город с населением за двести тысяч человек, да еще и неоднородным по этническому и имущественному составу. Плюс он разбит на районы, разительно отличающиеся друг от друга. Но что-то мне подсказывает, что искать нужно в двух местах, нет, в трех: в Чудильне, на Торжище и в Купеческой слободе. Кстати, в Речном тоже наверняка "крот" сидит — берут же пираты где-то информацию о грузах до Чернореченска. Или им хватает сведений из княжества? С другой стороны, не зря же Зубов полночи в пункте связи проторчал, должен был скоординировать деятельность местной резидентуры. Короче, будем посмотреть. А пока нечего голову забивать пустыми размышлениями. Лучше завтракать буду, тем более что Виталик слово сдержал и как раз завалился в комнату, толкая перед собой типичнейший сервировочный столик, какие в любой приличной гостинице имеются. Вырубив КПК, я отправился в ванную комнату — негоже за стол с грязными руками садиться.
Завтрак прошел в непринужденной обстановке. Военные люди, как я заметил, не склонны обращать внимания на окружение, и уж тем более комплексовать по такому смехотворному поводу. Есть крыша над головой, нечто, пригодное для использования в качестве ложа — и ладно. А если еще и кормят, так вообще замечательно. Наша нынешняя берлога этим условиям соответствовала на сто процентов, а посему освоились мы очень быстро и на еду набросились с энтузиазмом, более присущим вечно голодным новобранцам. За столом, как водится, разговор вертелся вокруг последних новостей, причем солировал Виталик — он оказался весьма сведущ в местных реалиях и подробнейшим образом отвечал на возникающие вопросы. Меня политика интересовала мало, поэтому я почти не прислушивался к беседе, предоставив возможность майору Шелесту собирать информацию. Зубов, судя по его индифферентному виду, был в курсе большинства сплетен, а потому лишь изредка поддакивал Виталику. Игнат тоже оказался не чужд теме и по мере сил разговор поддерживал, вставляя вопросы с подковыркой. Я же отдал должное великолепно приготовленным разносолам и копченостям домашней выделки, да под свежевыпеченный хлебушек, запивая эту роскошь душистым травяным настоем. И лишь раз вклинился в разговор, когда остальные участники взяли временный тайм-аут.
— Виталик, а почему припортовый район Кузбассом называется? — поинтересовался я с невинным видом, не забыв соорудить себе очередной бутерброд. — Там что, шахтеры живут?
Парень смерил меня изумленным взглядом — дескать, откуда ты такой свалился, элементарных вещей не знаешь? — но все же ответил:
— Нет, живут там аборигены из оседлых. Название к гетто лет пятьдесят назад прилипло, когда начали уголь возить из Нерлага — это княжество такое аборигенское на южном побережье. Перегружали его поначалу вручную, вот грузчики и разгуливали черные, что твой негра. А негров у нас только в фильмах можно увидеть, да в книгах. И вот один раз попались они на глаза тогдашнему городскому голове, который как раз плановый объезд города совершал. Он и сказанул в сердцах — что, мол, за район такой, все чумазые, как шахтеры в Кузбассе. Я, мол, в кино старинном видел, очень похоже. С тех пор и прилипло.
Ага, типичная история. Кто-то один ляпнет, не подумав, а остальные подхватят. Только странно, что гетто аборигенское почитай в самом сердце города устроили. Об этом я и спросил незамедлительно.
— Удобно просто, — пожал плечами Виталик. — И в Речной добираться быстро, и Южный Порт под боком. Плюс шалавы из борделей тоже там квартируются в основном, они в большинстве своем из аборигенок. Чудильня рядом уже позже возникла, опять же ввиду удобства доступа для целевой аудитории.
