Алексей Степанов - Дезертир

— Клара! — опять позвал Червь привставшую женщину. — Ты оружие носила раньше?

— Я стрелять не умею…

Клара застыла, разглядывая свои ладони. Что-то пыталась сообразить. Червь даже всхрапнул от досады: в самом деле, как не сообразил сам! Мозолей-то у нее не было, даже когда пришла. Бомжи обычно носят следы былого, вот хоть бы новенький, Лысый — ладони, как деревяшки, вокруг глаз белые пятна от очков.

— Иди, милая, иди, — махнул рукой Червь. — Все, забудь.

— На ужин гречневую кашу подам.

— Хорошо, хорошо…

Дурень, поглядывая единственным глазом то на Клару, то на босса, быстро прихлебывал чай. Тоже вроде пытался думать. Куда ему!

— Скажи ребятам, чтобы ночью особенно внимательны были. Хотя я сам еще за ужином напомню. Паля новичка с собой взял?

— Да. Чудной он, новенький-то.

— Оботрется. Сафик и Малек пусть спят, а вы и днем поглядывайте. Выброса сегодня не будет, так что не волнуйтесь на этот счет. Обо всем докладывать мне сразу же. Я буду здесь, Клара позовет.

Дурень два раза намекать не заставил, быстро дохлебал чай, подхватил автомат и выбрался наверх. Факер ушел на пост, Хорс куда-то убрался сам по себе. На койках спали Малек и Сафик, рядом негромко шлепали картами по ящику из-под мясных консервов Принс и Лопата.

— Мы тут поохотиться затеяли, — сообщил Принс. — Выброса сегодня не будет. Этот бомж новый, Лысый который, говорит, что волков у забора видел. Может, логово там? Лучше перестрелять, пока не ощенились. Барбекю устроим.

— Ты, Принс, будешь всякую гадость жрать — побелеешь! — погрозил ему Лопата.

Чернокожий Принс лишь рассмеялся беззвучно, в своей манере: широко раскрыв рот и зажмурившись. Дурня передернуло, уж очень Принс в такие моменты становился на кровососа похож. Пасть здоровая, розовая, на все лицо…

— Нет, ребята. Червь сказал, чтобы мы поглядывали. Обо всем подозрительном ему докладывать.

— Я же тебе говорил? — Лопата вскрылся и сгреб с ящика мелкие банкноты. — У Червя большие проблемы.

— А у нас? — Принс потер ладони, огляделся. — Надоело играть. Спать не хочу. Послал бы кто меня, что ли, на разведку?

— Иди вызовись, Червь не откажет. Что тебе? Автомат на плечо — и вперед.

Принс снова зашелся в беззвучном смехе, замахал обеими руками.

— Не хочешь? — Лопата собрал карты, посмотрел на Дурня. — Играть будешь?

— На твой глаз разве что.

В карты Дурень играть не мог: поврежденный Зоной мозг никак не мог вместить в себя даже самых простых правил. Все вроде Дурень понимал, жил, как все, но порой натыкался словно на стальную стену. С картами так, с ориентацией, с рублями этими… Он вздохнул и вышел из дома, покурить на воздухе.

— Нет, один я никуда не пойду… — вздохнул Принс, отсмеявшись. — А с проводником пошел бы.

— Два проводника у нас, — задумчиво протянул Лопата, тасуя колоду. — А может, и три…

— Ты о ком? — Принс напрягся. — Этот… Каша, да? Или бомж с бородой?

— Бомжи — окурки, куда им. А вот Каша… Странный он. Слыхал, что Малек рассказывал? Выбежал со стороны кордона. Врал, что дезертировал сюда.

— Дезертировал сюда? — медленно повторил Принс. — Смешно. А нельзя нам с тобой прямо сейчас дезертировать отсюда?

— А что, можно?

Лопата широко улыбался, но Принс на этот раз смеяться не стал. Он зачем-то осмотрелся, потом нагнулся к ведру и с преувеличенной жадностью напился из ковшика.

— Ты слышал, что я спросил? — не отставал Лопата. — Если бы можно было вот сейчас рвануть отсюда — ты бы вышел? Только честно.

— Зачем говорить о том, чего быть не может? Пойду воды накачаю.

Колодец Червь устроил, конечно же, в подвале. Хороший колодец, с насосом. Из какого подземного резервуара текла вода, никто не знал и не спрашивал. Эти люди вообще не считали нужным задавать много вопросов. Впрочем, детекторы на воду не реагировали никак — вот и отлично. И не важно, откуда она берется.

Лопата, оставшись один, немного похихикал. Здорово вышло поддеть Принса. А то разнылся: дезертировать отсюда! Будто его кто-то держит. Поднимай задницу и иди. Только Зона так устроена, что покинуть ее можно, только двигаясь по направлению к центру, к ЧАЭС. Двигаясь туда, откуда все они, здесь, на окраине окопавшиеся, бежали.

Отсмеявшись, Лопата нахмурился и стал что-то прикидывать, загибая пальцы. Скоро выброс. А потом или придет Мачо, или самим придется идти к нему — так просто оставить гибель своих людей и пропажу товара Червь не может, клиентов потеряет. Плюс два дополнительных фактора: почти совершенно не тронутый Зоной солдат, Лопата таких сразу видел, и привидевшиеся Дурню безоружные девки в платьицах. Дурень — не Факер, у него таких видений быть не должно.

— Вот все и решится… — пробурчал Лопата себе под нос. — Вот все и станет ясно… И хорошо. Сколько можно тянуть?

— Червь, конечно, скотина, — говорил Паля. — Но кто не скотина? На его месте ты бы еще большей скотиной был. Деньги дерет за любую мелочь, каждый патрон, каждую батарейку, каждый кусок хлеба считает, но… Это же игра такая. На самом деле ты сейчас в долгах, а сходишь пару раз на дело — останешься в плюсе, но денег он тебе все равно не даст, потому что… Эх, ну зачем тебе деньги? В карты проигрывать?

— Я видел, как Малек отдавал какие-то деньги Сафику. Вроде немало, — решил сообщить Никита. Паля ему нравился, по крайней мере на фоне остальных.

— Фред погиб, Ушастый погиб. Это из их карманов деньги, законная добыча. Нет, Червь иногда все же платит, когда его к стенке припрут… — Паля рассмеялся и снова прильнул к бутылке. Опьянел он быстро. — Да какая разница. На самом деле, Каша, счет идет на рубли. И не обыкновенные, а местные.

— Вот с этим я что-то не понял.

— А чего понимать? Рубль — это наша валюта, самая стабильная в мире. Потому что курс у нее… Ну, скажем так: приходишь ты к какому-нибудь типу, и нужно тебе купить… — Паля наморщил лоб, никак не мог сообразить.

— Сигареты, — подсказал Никита.

— Да! Он тебе говорит: рубль. Ты соглашаешься. Он тебе дает пачку и пишет на тебя рубль. — Паша накорябал на земле пальцем палочку. — И дает тебе дело на рубль. Ты идешь, делаешь дело и приносишь ему… Ну, что-нибудь. Какую-нибудь интересную вещицу. Он говорит: отлично! Эта вещица потянет на сто рублей! И пишет тебе девяносто девять в плюсик…

Никита смотрел, как Паля рисует на земле плюсик и думал: а не опоздал ли он с расспросами? Похоже, его собеседник напился вдрызг.

— По сторонам смотреть не забываешь? — вдруг вскинул голову Паля.

— Нет! — Никита быстро огляделся, потому что и правда отвлекся. — К чему это все, я не пойму? Ну, рубли эти. На доллары это сколько?