Утверждение власти - Николай Александрович Метельский
Да, я, можно сказать, бурятофоб, и что? У всех свои недостатки.
– Сразу видно, не сталкивался ты с этими узкоглазыми гандонами, – буркнул я.
Святов от моих слов аж поперхнулся от неожиданности.
– Да чёрт подери, – произнёс удивлённый Райт, – где ты с бурятами-то успел поссориться?
– О, смотри, пельменная. Пойдём глянем, – не стал я отвечать на его вопрос.
– Я теперь уже даже и не знаю, у кого из нас с тобой жизнь забавней, – услышал я голос Райта за спиной.
* * *
Встреча с Сицким была назначена в ресторане «Бесконечность». Место довольно известное, если учитывать, что оно только для очень богатых людей. То есть основная масса жителей города знать о нём как бы не должна. Не их уровень. Сам ресторан позиционируется как бесконечное разнообразие кухонь и рецептов мира. Здесь можно заказать что угодно, и это вам приготовят. Что-то быстрей, что-то медленней, но приготовят. Столик был забронирован ещё две недели назад, так что ждать своей очереди не пришлось, хотя, как обмолвился Алексей Алексеевич, тот, который посол в Японии, случалось, он и по месяцу ждал, пока появлялась возможность сходить сюда с женой. Популярное место.
Охрана в ресторане была своя, от рода Евлашевых, так что мои люди дожидались меня снаружи. Можно было бы, конечно, заказать ещё один столик и хотя бы Щукина с Райтом где-нибудь неподалёку посадить, но как по мне, это лишние понты. Так что в зал ресторана я вошёл один, представился на ресепшене, после чего меня отвели к столику. Правда, заказ у меня принимал не официант, а, судя по одежде, повар. Причём необычный.
– Приветствую, Аматэру-сама, – поклонился пожилой японец. – Меня зовут Акаси Садамунэ. Прошу, окажите мне честь принять у вас заказ.
Было в нём что-то такое… искреннее.
– Вы, случайно, не из Токусимы родом, Акаси-сан? – спросил я.
– Именно так, Аматэру-сама, – поклонился он вновь. – Десять лет назад я отправился во Францию оттачивать свои навыки. Потом были Испания, Германия, Россия. Вот уже четыре года я работаю в этом ресторане.
– Приятная неожиданность, – произнёс я медленно. – Не ожидал здесь встретить кого-нибудь из своего города. Что ж, Акаси-сан… Раз уж я в России, принесите мне борща и, скажем… Бефстроганов, да. Продемонстрируйте, чему вы научились в этой стране.
– Как пожелаете, Аматэру-сама, – поклонился он.
* * *
Вернувшегося на кухню Акаси встретил главный менеджер, отвечающий за эту смену.
– Он, конечно, иностранец, – обратился менеджер к повару, – но встречается сегодня с заместителем главы МИДа, и, если ему что-то не понравится, я тебя перед начальством выгораживать не буду.
На самом деле он был уверен в навыках своих поваров, и единственное его беспокойство было в том, что японец самолично пошёл принимать заказ у клиента. А ведь он повар, а не официант, которых специально обучали работать с аристократами. Не дай Перун, Акаси что-то не то ляпнул.
– Не волнуйся, Антон, Аматэру не из тех, кто цепляется к мелочам, а уж как общаться с японскими аристократами, я получше вас всех знаю.
– Ну да, конечно, – произнёс менеджер скептично. – Что ты вообще к нему полез?
– Тебе не понять, – ответил Акаси, остановившись у одной из плит. – Хотя… Представь, что Перун сошёл на землю и, указав на какого-нибудь человека, объявил, что тот достойнейшая личность. Аматэру благословлены верховной богиней солнца, они её потомки и ни разу за многие тысячелетия не давали повода сомневаться в своём благородстве. Как я мог упустить шанс представиться одному из них?
– Они… потомки богини? – осторожно спросил менеджер.
– А ещё они входят в топ десять древнейших родов мира, – усмехнулся Акаси. – Даже если меня завтра уволят, оно того стоило.
* * *
Принесённая еда меня впечатлила. Я и в Токио ел русские блюда, бывало, но там всё же несколько иной вкус. Другие продукты, выращенные в другой земле, другая вода, в ресторанах более оптимизированный для японцев вкус. Здесь же я ненадолго забыл, что нахожусь в теле японца. Русский ресторан, русские лица, русская речь, русская еда. Так что да, на какое-то мгновение я забыл, что в моих жилах течёт японская кровь, а лицо ближе к бурятскому, а не к европейскому. Я просто ел и не думал о настоящем и будущем, оказавшись в прошлом.
– Господин Аматэру, – прервал мою трапезу старик с бакенбардами и в костюме-тройке.
– Господин Сицкий, – кивнул я ему.
– Наслаждаетесь русской кухней? – спросил он, присаживаясь напротив. – И как вам?
– Отлично, – ответил я, подцепляя кусочек говядины. – Правда, тут многое зависит от места и повара, но и с тем, и с другим всё в порядке.
– Что ж, попробую и я местную кухню, – махнул он стоящему неподалёку официанту. – Сам-то я из-за работы не так уж и часто в Питере бываю, а когда бываю, времени на рестораны почти нет.
– Сочувствую, – слегка кивнул я. – Сам в работе по уши.
– Так, мил человек, – произнёс Сицкий, когда к нему подошёл официант. – Принеси мне кашу в тыкве и… Пусть будет рябчик в сметане.
– Сию минуту, господин, – поклонился парень в рубашке, стилизованной под кафтан.
– Итак, – посмотрел на меня Сицкий. – Вы проделали немало работы, чтобы встретиться со мной. Даже приехали в нашу страну, что, с учётом вашего статуса, довольно опасно. Что же вы хотите нам предложить? Или, возможно, попросить?
– Хочу заключить соглашение, – произнёс я, после того как прожевал и проглотил мясо из бефстроганова. – Мне кое-что нужно, но я считаю, что просто взять это будет невежливо по отношению к правительству вашей страны. Заметьте, всего лишь невежливо. То, что
