Real-RPG. Жало - Дмитрий Анатольевич Гришанин
Как только оказались за пределами здания, в узкой улочке между небоскребами, я припал к прозрачной стене и стал вглядываться в разворачивающуюся перед глазами панораму неземного города Грута.
Из кабинетного окна открывался вид лишь на часть городской улицы, ограниченный размерами рамки. Теперь же, петляя между домами в стремительном и юрком, как стрекоза, антиграве, я, наконец, получил возможность рассмотреть проносящиеся улицы из конца в конец. Первое, что бросилось в глаза, — внизу, у подножья высоток, не оказалось привычных дорог и тротуаров, а все пространство между домами было погребено под сплошным непрерывным ковром из зеленой листвы.
— Да у вас там внизу настоящие джунгли, — решился я первым нарушить молчание.
— Обычный парк, — отозвался Злюфа. — Деревьев на самом деле гораздо меньше, чем кажется с верхотуры. На десятиметровой высоте им подрезают тянущиеся к солнцу макушки, из-за чего они с годами страшно разрастаются вширь и переплетаются кронами. Оттого и создается такое обманчивое впечатление дикого леса. На самом деле под этой листвой имеются дорожки с фонтанами и беседками, чистоту которых в идеальном порядке поддерживают дворники. Кстати, там, внизу, из-за деревьев и фонтанов жары, как на верхних боковых площадках и крышах домов, совсем не чувствуется. В общем, созданы все условия для беспечного отдыха. Любой горожанин всегда может спуститься лифтом вниз, выйти из дома и побродить по тенистым аллеям… Только вот лично у меня на такую ерунду нет ни времени, ни желания.
— А я бы походил. Может, организуешь небольшую экскурсию?
— Извини, с праздными прогулками придется повременить, сперва дело, — непреклонно объявил трунг.
Он быстро и умело провел антиграв через пустынный лабиринт высоток и подвел к непрерывному потоку разномастных летательных аппаратов, увиденный мной еще из окна кабинета. Вблизи проносящаяся мимо бесконечная вереница невероятных стеклянных летунов произвела на меня еще большей впечатление. Это было похоже на какой-то сумасшедший аттракцион, типа американских горок, только без рельсовой дороги, и вместо вагонеток, десятки разноцветных антигравов.
Не дав мне вволю насмотреться на проносящиеся мимо модели, Злюфа с разгона лихо вклинил наш антиграв между двумя огромными цилиндрами — голубым и коричневым. После чего спокойно отпустил рычаг и беспечно откинулся на спинку кресла.
— Эй, хорош чудить! Если мы сейчас остановимся, нас коричневая бандура вдребезги расшибет! — запаниковал я.
— Только не в потоке, — покачал головой трунг и пояснил: — Поток — это такая невидимая воздушная труба, внутри которой любой антиграв переходит на автопилот. Самостоятельно разгоняется до максимума и летит по очерченному трубой маршруту. Теперь двадцать минут можно не думаться о пилотировании. Снова за рычаг возьмусь, когда потребуется выходить из потока.
Глава 15
Складка, карман, сумка, ранец, рюкзак, бездонный мешок
Ниже нашего я заметил еще один запруженный антигравами поток. Два соседствующих потока на разных уровнях какое-то время параллельным курсом петляли среди высоток огромного города, а потом резко разошлись в разные стороны.
Пока антиграв, предоставленный сам себе, несся на бешеной скорости в потоке, Злюфа, выполняя обещание, стал обучать основам управления переданной функции.
— Времени у нас мало, поэтому, Олег, внимательно слушай и вникай сразу, повторять не буду. Усек?
Дождавшись моего кивка, трунг продолжил:
— Значит, так. Работа с инвентарем осуществляется с помощью телекинеза. Соответственно, чем выше у тебя уровень развития данной характеристики, тем проще прокачать функцию. У меня, к примеру, телекинез третьего уровня, что позволяет свободно пользоваться сумкой. Если немного прокачаюсь, могу получить доступ и к ранцу. Но сумки в быту мне более чем достаточно, так что прокачкой телекинеза я себя не насилую… Как ты уже догадался, от уровеня телекинеза напрямую зависит вместимость инвентаря. Самый малоемкий начальный инвентарь называется складкой, он позволяет спрятать в функции мелкие предметы весом не более ста грамм. Прокаченная до максимума складка превращается в карман — он позволяет хранить в инвентаре вещи до килограмма. Карман развивается в сумку — а это уже вещи до двух с полдовиной килограмм. За сумкой следует ранец, вместимостью до пяти килограмм, и рюкзак, позволяющий скрыть в инвентаре уже кучу барахла общим весом до десяти килограмм. Но и это не предел, рюкзак можно раскачать до бездонного мешка, который, как следует из названия, может прокачиваться бесконечно и вмещать столько барахла, сколь физически спосбен вынести на своих плечах владелец инвентаря. Потому как помещенные в инвентарь предметы как бы сливаются с телом носителя, их вес прибавляется к весу самого носителя, и надо иметь очень сильное и тренированное тело, чтобы выдерживать тягу бездонного мешка. Ну и телекинез должен быть развит не ниже шестого уровня, а это, уж поверь, для таких существ, как мы с тобой, практически недостижимая высота.
— А у меня телекинез вообще на нуле, — воспользовавшись паузой в монологе Злюфы, вставил я.
— Это нормально. Все с этого начинают, — обнадежил трунг. — И я когда-то тоже со складки начинал. Складка-то у тебя открылась?
— Да. Только я не…
— Разумеется, ты пока не знаешь, как ей пользоваться, — перебил Злюфа. — Сейчас объясню. На, вот, держи.
На протянутой ладони трунга появилась скомканная бумажная салфетка.
— Ну че лупишь, будто приведение увидел. Это обычная салфетка. Специально для тебя ее в инвентарь поместил. Она практически невесомая. Самое то для первых опытов с телекинезом. Бери, давай.
Я взял салфетку и выжидательно уставился на наставника. За что тут же получил нагоняй.
— Не на меня смотри, а на салфетку!
Я послушно отвернулся и сосредоточил внимание на белом комке в руке.
— Сейчас постарайся взглядом зафиксировать салфетку на месте и начинай медленно опускать ладонь.
Я стал опускать руку, и лежащая на ней салфетка, наплевав на мой пристальный взгляд, опустилась вместе с ладонью.
— Ничего страшного, — прокомментировал первый неудачный опыт Злюфа. — Пробуй еще.
Я попробовал снова. И снова. И снова… А когда от длительного вглядывания в белый комок заслезились глаза, бог весть на какой по счету попытке у меня вдруг получилось. Вниз опустилась пустая рука, а салфетка осталась парить в воздухе. Из уставших глаз градом катились слезы, но я отчаянно их таращил, опасаясь морганьем нарушить так долго настраиваемую сцепку с салфеткой.
— Прекрасно, — раздался рядом довольный голос трунга. — Теперь
