Сол и Солнце - Горный Денис
***
Меня окружали бескрайние просторы космоса, космос… Что это за слово и откуда я его знаю?
— Что это за место? Что я здесь делаю? Что я такое? Я мыслю, значит я существую.
Неизвестно, сколько времени я провел здесь, может, мгновение, возможно годы. У меня не было ни тела, ни ощущений, ни страха. Лишь странные мысли, что что-то не так. Я должен кое-что сделать. Мгновенно, как мысли, я мог легко перенестись на огромное расстояние в любую сторону пространства. Раз — и десятки километров преодолены за секунду. От чувства свободы промелькнуло ощущение радости. Что это такое, радость? Какое знакомое чувство. Попытавшись вспомнить, откуда знаю ощущение радости, моя суть резко устремилась в бескрайние дали неизвестного ранее пространства. Я несся с немыслимой скоростью. Со мной не могла сравниться даже скорость передвижения света от далеких звезд. Ощущение свободы воли, полета и передвижения вскружило мои мысли. От ощущения радости где-то внутри моей сути вдруг что-то кольнуло. Беспокойство. Что такое беспокойство? Мне не нравится это ощущение. И почему оно мне так хорошо знакомо? Полет продолжался уже довольно долго, к чему он меня приведет, неизвестно. Лишь беспокойство, перерастающее в ощущение тревоги, не позволяло мне остановиться. Вдруг мой полет остановился, это произошло так же резко, как и началось, моему взору открылся замечательный вид на прекраснейшую голубую планету. Суша, горы, моря и океаны. Где же я это видел? Ее красота пугала и завораживала одновременно. Чувство тревоги отступило на второй план, уступив место радости. Так-то лучше, значит, я на правильном пути.
* * *
Утреннее солнце проникло в небольшую, но чистую комнату придорожного постоялого двора. Кнут открыл глаза и прислушался к стукам и стонам, раздававшемся из соседней комнаты. Прошло около трех дней с момента их первого разговора с Сильвером. Около трех дней этот мужик бухал, не просыхая. Каково же было разочарование Кнута, когда после его рассказа о том, что необходимо отправляться в путь до Ливца, Сильвер ушел в запой и не останавливался ни на секунду. Сил, мощи и энергии легенде было не занимать. От его страсти стонали десятки продажных дев за ночь. От количества спиртного, находящегося в его номере, скрипели ножки столов. Официанты сбились с ног, поднося ему изысканные блюда. Это и неудивительно, ведь солд расплачивался полновесным золотом. За такие знаки большая часть жителей империи была готова продать родную мать. Первое время появились желающие ограбить Сильвера, ведь практически никто не знал, что за странный путник решил устроить кутеж в никому не нужной старой таверне. Первые трое растворились на месте от яркой вспышки молнии, возникшей по щелчку его пальцев. Потом еще двое были убиты ударом тока, когда хотели проникнуть в его номер, пока тот спал. После этого желающих поубавилось, а местные воспринимали Сильвера как какое-то древнее божество. В принципе они были не сильно далеки от истины. Великий солд погряз в грехах похоти и чревоугодия. Кнут понимал, что с его здоровьем это может продолжаться не один месяц, а то и год. Нужно придумать способ как вырвать солда из лап порока и направить древнего пьяного полубога на правильный путь.
Подросток дождался, когда стуки и стоны в комнате Сильвера затихнут и подойдя к двери солда, аккуратно в нее постучал.
— Что тебе, старшой помойки? — вальяжным голосом спросил Сильвер.
Кнут аккуратно приоткрыл дверь и зашел внутрь. Его взору предстала комната, как в обычном публичном доме. Огромная кровать с тремя спящими девушками. Повсюду женские панталоны и верхняя одежда. В воздухе витает запах благовоний вперемешку с парами огненной воды. Стол полон алкоголя и солд, наливающий себе крепкий алкоголь из большой стеклянной бутыли.
— Я разве разрешал тебе войти? — спросил, не глядя на него, Сильвер, разом опрокинув в себя стакан горилки.
— Я хотел поговорить по поводу того мальчика, Бриза, он нуждается в вас, — набравшись смелости, сказал Кнут.
После этих слов одна из лежащих девок на кровати зашевелилась, подняла голову и промурлыкала:
— Мальчик? Так у тебя есть сын, который ждет тебя и нуждается в тебе?
Услышав этот вопрос, Сильвер рассмеялся в голос и сказал:
— Вздор, да и что тебе, продажной деве, знать о детях? — девушка на его вопрос лишь потупила взор и отвернулась. Кнут, воспользовавшись паузой, продолжил свою речь:
— Бриз с самого детства растёт один. Не знает, что такое похвала отца. Все, что у него есть, это друг и старик, но им никогда не заменить того, в ком он нуждается. Без вас он никогда не станет тем, кем ему суждено стать. Да куда там, без вас он даже не очнется.
Слова Кнута почти не тронули солда. Его лишь забавляла данная ситуация.
— Чушь, я ему никто, не отец, не родня, не друг, — сказал, отрезая большой кусок жареного мяса.
— Зато он видит путеводную звезду, наставника и учителя. Он не знал отца, поэтому видит его в вас. Вы спасли его от смерти, рискуя собственной жизнью. Я знаю, что солды ночью слабы и уязвимы, но вы наплевали на это и пошли за ним во тьму, потому что верили в свое дело! — выпалил на одном дыхании Кнут.
После этих слов в комнате повисла тишина. Солд поднялся с кровати во весь свой немалый рост, его могучий голый торс переливался оттенками синей энергии. Женщины в этот момент ахнули от красоты силы солда. Окинув прекрасных соблазнительниц голодным взглядом Сильвер сказал:
— Обучение продлится около пяти лет, завтра отправляемся в путь. Место, куда я с ним отправлюсь, не уступает по нагрузкам и превозмоганиям самому аду. Когда Бриз узнает, благодаря чьим стараниям он туда попал, не думаю, что скажет тебе спасибо. Теперь оставь меня, хочу еще денек насладиться жизнью, — сказал Сильвер и пододвинул к себе двух лежащих на его кровати девушек.
Когда Кнут вышел, одна из девушек, улыбнувшись, спросила:
— Зачем был этот спектакль? Ты ведь и сам давно решил, что завтра с первыми лучами солнца покинешь это место, тебя давно ждут дела и ты лучше меня это знаешь.
Сильвер улыбнулся и ответил:
— Назревает новая партия и пока неизвестно, кто выйдет из нее победителем, кто знает, когда в следующий раз
