Застрянец - Артём Кочеровский
Похищения в моём квартале прекратились. Ни одного за последние три недели. Это ли не результат? План с ночным патрулём работал. Жиза пёрла в гору, и я начал задумываться о расширении влияния.
Кварталы Глинского были самыми малыми по площади среди всех господ. Треть города во власти у Мещерского. Приличный кусок за рекой, граничащий с Мещерским, — у Прокопия, про которого никто ничего не знал. Примерно одинаковые земли у Ростопчиной и Румянцева. А Глинский? Лох, что ли?
Мой кусочек был в три раза меньше, чем у Румянцева, а ведь размер во многом определяет и степень влияния. Вот захочу я арену для гладиаторских боёв построить. Во-первых — негде, еле кусочек земли для своего нового поместья нашёл, а во-вторых — хер позволят. Всё-таки не каменный век. Мораль и бла-бла-бла. Или публичный дом, например. Глядя, как с делами справляется Раиса, я подумывал и о том. Ночные бабочки так и так работают. Почему бы не перевести бизнес в легальное русло? Им комфорт и охрана, мне — лишняя копейка. Так ведь наедут Мещерские и прочие.
На стройке нарисовался Архип:
— Всё готово.
— Отлично, — я затушил сигару в пепельницу. — Эй, оболтусы! — крикнул работягам. — Вернусь, проверю, как вы тут работали!
— Может, человека оставить? — спросил Архип.
— Конечно, блин, оставить, Архипушка! Ты думаешь, я этим оболтусам буду на слово верить? Пускай, вон Биба тут сидит и записывает, сколько времени они курили. Вычтем из зарплаты! Поехали!
… … …
Портной расхаживал вокруг и довольно потирал ладони:
— Ну как вам, господин Глинский?
В зеркале отражался уже не тот мальчуган, который чуть отцовское наследство не просрал. Оборванец с мечом. Нет. Теперь из зеркала на меня смотрел крутой дядя. В чёрной рубашке, чёрном пиджаке и чёрных брюках. Белым пятном на мне был платок, торчащий из нагрудного кармана. Тёмный облик как будто подчёркивал мои способности. Как-никак я превращался в дым.
— Зачёт! — ответил я и кивнул Архипу.
Архип достал из кармана пачку купюр и передал портному.
— Рад, что вам понравилось. Заходите ещё!
— А остальное? — спросил я.
— Вот, — Архип протянул пистолет.
Да, детка! Удлинённый, с утолщённым дулом и увеличенной убойной мощностью. Ручка из красного дерева и золочёный корпус. Другое дело.
— Вот в таком виде можно и на сходку. Поехали!
… … …
Мещерский встретил меня на первом этаже и повёл в зал, прихватив за руку:
— Как идут твои дела?
— Норм, а твои?
— Ага. Вот что я хотел сказать, пока мы не начали. Видишь ли, казна, которую мы пополняем налогами… Пришлось сильно потратиться на покупку железного рудника за Дубовым мысом. Есть определённый дефицит, и я пока не знаю, сможем ли мы обеспечить деньгами всех.
— Как? Денег нету?!
— Тише-тише!
— Стоп! Мне ваш хренов рудник и в помине не…
— Ну, посмотрим, как всё пройдёт, — Мещерский сжал мне плечо, отчего я чуть не вскрикнул и подтолкнул зал. — Будь, как дома!
Вот те, блин, и сходка! Целый месяц её ждал, а тут драсте. Денег нет, но вы держитесь! Чё я припёрся тогда?!
В зале за круглым столом сидели Ростопчина и Прокопий — бледный мужик с тёрочной доской морщин на лбу. Я сперва вообще подумал, что жмур за столом сидит, но потом он моргнул. Тут же был и Самсон — телохранитель Мещерского. Вот же падаль! Мне и, похоже, остальным не разрешил с телохранителями прийти, а своего оставил. И ствол не дали пронести. Зря только пятьдесят тысяч отвалил. Даже повыпендриваться на сходке не получилось. Я кивнул Ростопчиной, и та кивнула в ответ.
— Приветствую, — выдавил Прокопий.
— Здоров! — сказал я и сел.
Через две минуты пришёл Мещерский. Сел на самое козырное место и посмотрел на часы. Румянцев опаздывал. И я догадывался почему. Дела у нас с ним часто были схожими. Два варианта: либо Румянцев мчит на сход господ в карете и на ходу поправляет галстук; либо валяется облёванный в собственном доме, оплетённый голыми девками.
А нет, смотрите, пришёл!
Румянцев ворвался в зал, будто ураган:
— Где мой оружейник?! — взревел он и захлопнул дверь.
— Спокойнее!
— Я знаю, что он у тебя! — Румянцев ткнул пальцем в Мещерского и подошёл к столу. — Где он?!
— Сядь. Сейчас начнётся совет.
— Хватить трепаться! Где оружейник?!
— Сядь!
Стоя́щий возле стены Самсон фыркнул, и мы все обернулись на него. Кажется, он и не сделал ничего, но прозвучало страшно. Будто и не человек там стоял, а какой-то бизон. Пугающий рокот вырвался из его ноздрей. Стало не по себе. Румянцев замялся и грохнулся в кресло рядом со мной.
— Итак, — Мещерский прошёлся по нам глазами. — Я бы хотел начать с новости о покупке…
— Начни с моего оружейника! Клали мы на твой рудник! Денег от него всё равно не будет!
Мещерский раздражённо улыбнулся и выдержал паузу. Потом расправил, плечи, поправил тонкие очки на носу и посмотрел на Румянцева:
— Да. Твой оружейник у меня. И я не собирался это скрывать. Вопрос об этом стоял вторым на рассмотрении.
— Какой ещё, нахер, вопрос?! — Румянцев наклонился к столу.
— Ну, раз эта тема стоит сегодня более остро, — Мещерский держал себя в руках. — Давайте начнём с неё. До нас дошли све́дения, что ты заказал у оружейника сто мушкетов.
— Не твоё дело!
— Ты собираешь добровольцев и обучаешь их стрельбе. С кем ты собрался воевать?
— Ни твоего ума дело! Я беспокоюсь о своей безопасности!
На всякий пожарный я чуть отодвинулся от Румянцева. Красные глаза, перегар, злость. Как бы мой дружище буянить ни начал.
— Положим, это не лично моё дело. Ты прав, Румянцев. Но это касается всех нас, — Мещерский обвёл собравшихся руками. — Давайте решим и проголосуем. Хотим ли мы позволить Румянцеву создать у себя в кварталах вооружённую армию? Не боимся ли мы, что в один прекрасный день, обожравшись грибами, он направит её на нас?
— Пха-ха! — хохотнул Румянцев.
— Выношу вопрос на голосование, — официально сказал Мещерский и поднял руку. — Кто за то, чтобы временно отстранить оружейника от дел Румянцева?
Живой труп Прокопий тут же вскинул руку. С ним было всё понятно. Он — тень Мещерского. Ростопчина сложила руки на столе — воздержалась.
— Против! — крикнул Румянцев.
Все уставились на меня, а Мещерский чуть склонил голову.
Ах вот оно что? Вот к чему был тот разговор при встрече. Денег нет, но посмотрим как там пойдёт! Вот же хитрый сукин сын! Я посмотрел на Румянцева, тот уставился на меня. Пьяный, злой и такой родной.
Могу ли я предать друга ради каких-то?.. Ну
