Призрачное пламя - Мидзуна Кувабара
«Ого!..»
Даже Такая на пару секунд лишился дара речи от этого невероятного зрелища, но быстро пришёл в себя:
— Всё кончено, Сингэн! Отдавай Юзуру!
Сингэна обуял страх — это чувствовалось на расстоянии. Он знал, что пощады не будет, и мысленно взмолился: «Не подходи!..»
— Начинаю ритуал изгнания через барьер! — прокричал Такая. — Духи-нарушители — Такэда Сингэн и Сандзё!
Словно в ответ на его слова светящийся образ божества начал рассыпать во все стороны плазменные искры. Сфокусировав сознание в точке между бровями, Такая принялся читать мантру Бисямон-тэна:
— Ноумакусаманда боданан байсирамандая совака…
Красное зарево охватило его тело, взметнувшийся с земли ветер растрепал волосы.
— Мы, якши шести царств, посвятившие души праведному служению, взываем к тебе, о великий Бисямон-тэн!
Такая широко распахнул глаза, а Сингэн безмолвно вскрикнул: «Нет!.. Нет!..»
— Даруй нам свою божественную силу! Да истребится зло!
Силуэт божества вспыхнул, и белая линия протянулась от него к пальцам Такаи, сложенным в магический знак. Свет перетекал из одной точки в другую, пока в руках у юноши не вырос светящийся меч — новый образ Бисямон-тэна. Так много силы было в этом сыплющем искрами мече, что у Такаи зашумело в ушах, а его аура стала ослепительно-алой.
— Изыди!
Свет брызнул во все стороны, пространство искривилось. Мощный энергетический луч ударил из меча, накрывая Сингэна и Сандзё, и яростная, не терпящая возражений сила потянула души за собой, не оставляя времени ни вскрикнуть, ни подумать.
Дух Сандзё быстро растворился в воздухе, а Сингэн устоял. Он кричал и сопротивлялся, цепляясь за тело Юзуру изо всех своих душевных сил, но льющаяся из меча мощная энергия изгнания продолжала вытягивать его оттуда. Вокруг стало белым-бело, и Такае пришлось самому заслоняться от этой всепоглощающей силы, которая, в конце концов, преодолела сопротивление Сингэна.
— А-а-а-а-а!
Образ Юзуру раздвоился. Подселенный дух вылетел из тела.
— Сингэн!.. — Такая широко распахнул глаза, а в следующее мгновение сияющий сгусток ударился в раскинутый над площадью барьер и, пробив его изнутри, скрылся на западе.
Белый свет перелился через край, окутывая всю станцию и ярко освещая небо над Мацумото. Он ширился, ширился, а потом, достигнув пика, внезапно пошёл на убыль, пока ночные небеса не поглотили его, и вокруг снова не воцарилась темнота.
Наоэ, убедившись в том, что всё кончено, прочитал провожающую мантру[22]: «Он басара бокися боку», и Такая удивлённо ахнул, когда воплотивший в себе Бисямон-тэна меч, который он сжимал изо всех сил, внезапно испарился из его рук. На погрузившейся в тишину станции Мацумото остались только Саори, Наоэ, Такая, и лежащий на земле Юзуру.
— Кагэтора-сама!.. — воскликнул Наоэ, когда Такая, как подкошенный, рухнул на колени. Его силы иссякли, он больше не мог держаться на ногах.
— Я в порядке…
Тяжело дыша, он обернулся к Наоэ, который уже протягивал к нему руки, и сказал:
— Лучше… проверь, как там Юзуру.
Наоэ подошёл к Юзуру и пощупал его запястье. Пульс в норме. Угрозы для жизни нет. Саори сидела на земле, всё ещё наполовину парализованная ужасом.
— Кагэтора-сама…
— Извини, Наоэ, — пробормотал Такая хрипло. — Сингэна изгнать не удалось.
— Что? — глаза Наоэ округлились.
— Вытащить из тела получилось, а изгнать нет, — голос Такаи был полон досады. — Он пробился сквозь барьер и убежал.
Наоэ помолчал.
«Он не смог удержать барьер… Похоже, сила ещё не полностью вернулась к нему». Его брови слегка сошлись на переносице, но он сказал спокойно:
— Тем не менее, Юзуру-сан в порядке. Такая поднял голову.
— Я считаю, что на данный момент этого вполне достаточно.
— Наоэ…
Наоэ слегка похлопал Юзуру по щеке. Через некоторое время ресницы юноши дрогнули, и он со стоном открыл глаза. Взгляд был чистым и ясным.
— Наоэ-сан?..
— Как вы себя чувствуете?
— Такая…
Тот посмотрел на друга, и, наконец, улыбнулся ему своей обычной улыбкой:
— Ну что, очнулся, Юзуру?
Где-то завыли сирены. Четверо людей среди обломков догорающего терминала вслушивались в доносящийся издалека звук.
А на противоположной стороне улицы, на крыше торгового центра стоял человек, который видел произошедшее на станции от начала до конца.
— Кагэтора наконец-то пробудился… — улыбнулся Косака Дандзё, чьи чёрные как смоль волосы развевались на ветру. То, что Сингэну удалось избежать изгнания, его не удивило — ведь для Кагэторы это был первый пробный удар после того, как тот проснулся ото сна…
Порыв ночного ветра заставил Косаку сощуриться. Потеря Сандзё его тоже не слишком огорчила — он собирался использовать женщину при случае, но за пробуждение Кагэторы это была маленькая цена. В конце концов, гибель Сандзё красноречиво говорила об уровне её силы. Господин же, сумевший прорваться сквозь барьер, заслуживал всяческих похвал… Косака улыбнулся непонятно чему.
— Мне повезло, что я его вассал, — проговорил он, распахивая глаза. — Но вы все мне задолжали, и когда-нибудь я попрошу вас расплатиться. Уэсуги Кагэтора, Наоэ Нобуцуна, Такэда Сингэн. Вы заплатите мне вашей силой. Вы — мои козыри, и однажды я пущу вас в ход.
Косака посмотрел на раскинувшийся внизу город, где по-прежнему не смолкал шум. После бегства Сингэна барьер, которым тот огородил свою территорию, похоже, распался…
Ветер гулял над крышами. Косака перевёл взгляд на небо, где висела в пустоте золотисто-жёлтая, едва пошедшая на убыль луна.
Молчаливая луна не расскажет о том, что видела. Как будто и не было ничего.
ЭПИЛОГ
Взошло солнце и осветило раны, оставленные на теле города ночным буйством призраков. Поначалу люди просто были в шоке, потом за дело взялись журналисты и создали вокруг происшествия большую шумиху, но, поскольку никто так и не смог толком ответить на вопрос «почему?», о случившемся со временем просто забыли.
Юико пришла в себя сразу, и с памятью у неё на этот раз всё было в порядке. Родители (которые очень волновались и даже обратились в полицию) приехали за ней на следующий день и забрали домой в Токио. Фамилия у Юико — подумать только! — оказалась Такэда. Семья её отца вела родословную от того самого феодального клана.
С Саори они так и остались приятельницами, поддерживали связь и даже ездили друг к другу в гости… Но всё это было потом. Вернёмся к тому моменту, когда кошмарная ночь осталась позади, и наступило утро.
Проводив Саори домой, Такая присоединился к Наоэ в деле изгнания оставшихся призраков. Вместе с Юзуру они бегали по улицам, пока не начало светать.
— Спасибо за помощь, — сказал Наоэ, когда всё было кончено, и они
