Рэй Олдридж - Контракт на Фараоне
Она наклонилась поближе к клетке.
— В Стегатуме мнения разделились. Хотя ты и не воспользовался своей возможностью избавить нас от Бринслевоса, по крайней мере, ты привел к смерти Ронтлесеса, а это радует почти всех, кроме него самого.
— Что ж, — сказал Руиз, — в каждой бочке меда есть ложка дегтя. Со своей стороны я предпочел бы не сопровождать Ронтлесеса.
— Несомненно, — сказала женщина, чей голос слабел по мере того, как она отдалялась. — Сегодня представят Искупление Ронтлесеса, а завтра вечером — твое, так что можешь радоваться, что тебе осталось жить еще по крайней мере день. Кто знает, может, он заговорит при допросе, убедит Лорда, что ты не виноват. Скорее всего, нет. Ронтлесес — жестокий человек. Он будет рад твоему обществу в Аду, даже если ты и невиновен.
Больше Руиз ничего не слышал. Он упал на пол, сжав больную голову руками.
Вилам Денклар стоял в комнате, которую раньше занимал Вухийя, продавец змеиного масла. Он смотрел из окна, выходившего на Площадь Искусного Страдания, ломая руки. Ему силой навязывали принять неприятное решение, но он не видел выхода. Агент в железной клетке был Сверхфактором. Вне сомнения, он нес на себе смертную сеть. Если Денклар проигнорирует его, не поможет ему в его несчастье, позволит этому агенту умереть за свою глупость (а Денклар именно так и поступил бы, будь этот идиот менее высокого ранга), известие о его преступном бездействии немедленно достигнет Лиги. Вскоре после этого неумолимые люди явятся с визитом.
— Денклар, — скажут они, — скажи нам, почему ты ничего не сделал, чтобы спасти Сверхфактора.
А что он ответит? Они посчитают его в лучшем случае профессионально непригодным. В худшем случае — предателем.
Он был настолько погружен в свои мысли, что не расслышал легкий шаг Анстевика за спиной, пока рука не упала ему на плечо. Он резко обернулся и увидел Анстевика, который выглядел пыльным, усталым, глаза его покраснели, словно он провел в пустыне целую ночь. Денклар было открыл рот, чтобы выругать Анстевика за то, что тот так напугал его, но убийца стиснул глотку Денклара, перекрыв ему дыхание. В другой руке Анстевика блеснул кинжал, тонкий, как проволока. Этот кинжал он втолкнул в открытый рот Денклара так, что конец уперся в небо. Денклар пытался отпрянуть, однако безрезультатно. Он попытался закрыть рот, но лезвие, хоть и тонкое, было прочным, как металлический прут, и жестоко держало его рот открытым.
— У тебя, как вижу, есть вопросы, — сказал тихо Анстевик. — Они должны подождать, может быть, навсегда. Сперва я задам свои вопросы, и, я надеюсь, ты дашь мне верные ответы.
Денклар кивнул, сделав крохотное осторожное движение, и Анстевик улыбнулся.
— Хорошо, — сказал он. Он убрал кинжал изо рта Денклара. — А теперь тихо расскажи мне, что случилось.
Хватка Анстевика немного разжалась, и Денклар втянул воздух, судорожно разевая рот.
— Сегодня утром из Владения Бринслевоса пришел человек… с Ронтлесесом и продавцом змеиного масла. Он называет себя Вухияй.
С ужасающей скоростью Анстевик схватил Денклара за грудки и швырнул его на каменную стену, о которую тот ударился с глухим стуком. Анстевик рывком поднял оглушенного трактирщика на ноги и заговорил жестким голосом.
— Не раскисай, расскажи мне, кто в действительности этот продавец масла.
— Хорошо, хорошо. Он агент Лиги. Сверхфактор. Я не хотел сделать ничего плохого — он велел мне никому не говорить — но вспомни, я про него упоминал раньше. Я верный друг, Анстевик.
Анстевик ободряюще улыбнулся.
— Говори дальше.
— Я на самом деле не знаю, что случилось. После того, как они посадили заключенных в клетки, они вошли в трактир и заказали завтрак. Они сказали, что продавец змеиного масла попытался отравить Лорда, а это не имеет смысла. Он Сверхфактор, в конце концов, если бы он действительно этого хотел, он сумел бы довести дело до конца, это ясно. Ронтлесес умрет, сказали они, потому что он дежурил в прошлую ночь, глядя из укрытия, чтобы не произошло никакого предательства, когда Лорд и Вухийя курили вместе. Я совсем ничего не понимаю.
Анстевик что-то пробормотал вполголоса.
— Невезение, — сказал он неопределенно.
— Да… невезение, — Денклар начал видеть и положительный аспект в неожиданном присутствии Анстевика. — Но я рад, что ты здесь. Ты можешь вызволить его из клетки и из Стегатума гораздо легче и быстрее, чем я — это больше по твоей части работа, правда же? Я трактирщик, а не герой.
— М-м-м… — сказал Анстевик. — Ты с ним связывался? Смог он передать тебе какие-нибудь сведения?
— Нет-нет… Я просто раздумывал, что лучше сделать.
— Хорошо, очень хорошо. Жаль, кстати сказать, что Лорд выжил. А? Тогда бы они покончили с ним во Владении, и нам бы ничего не пришлось делать… Но Лорд убежден в необходимости публичных наказаний, поэтому, я полагаю, нам надо действовать.
Анстевик хохотнул, видимо, снова в хорошем настроении.
Денклар стал расслабляться. Дело забрали из его рук в более компетентные руки — это было огромное облегчение.
Нож-проволока прошел в мягкую плоть под его подбородком, сквозь небо и в мозг. Анстевик ловко повернул лезвие.
Денклар почувствовал мгновение холодного колючего изумления, а потом сразу же умер.
Крови было совсем немножечко. Анстевик закатил труп под кровать и уселся ждать с трубкой в руках.
Утро проходило, и к Руизу постепенно вернулось душевное равновесие. Он исследовал свою клетку, но не нашел никаких утешительных для себя особенностей. Клетка была сработана прочно, с тяжелыми коваными петлями и солидной дверью, закрывалась она на массивный засов. К счастью, петля засова была обращена к решетке, выпиленной в двери. Будь у него кусок проволоки, он бы потихоньку расшевелил засов и открыл бы его, но он был голый, а пол клетки тщательно выметен. Клетка становилась все жарче, невзирая на воду, но невыносимой жары не было. Руиз уселся, скрестив ноги, в центре клетки и сосредоточился на своем положении. По мере того, как затихала пульсирующая боль в голове, он все больше и больше думал над тем, какие события привели его на Площадь Искусного Страдания.
Лорда отравили, хотя это был не Руиз. Лорда в Стегатуме не очень-то любили, равно как и в округе. Вне сомнений, у Лорда было множество врагов, один из которых ухватился за возможность убрать Лорда с этого света таким образом, чтобы вина пала на Руиза. Не было никакого смысла думать, кто это сделал и почему. Важно было одно-единственное: Руиз все еще был жив. Вероятно, Денклар поможет, и Руиз сможет убежать под покровом темноты. А потом Руиз будет уже на пути к своей цели. Если, конечно, думал он, Денклар не является частью того заговора, который проявил себя на орбитальной платформе. Это была тревожная мысль, и она привела к дальнейшей цепи неприятных рассуждений. А вдруг Лорда отравили не его враги, а враги Руиза? В таком случае, Денклар может как раз постараться ничего не делать, только посмеяться, когда Руиза из его клетки поволокут на смерть. Нет-нет, это было маловероятно, ведь Руиз открыл Денклару, что он Сверхфактор, поэтому Денклар должен был предположить, что у Руиза есть смертная сеть. Даже если Денклар и принадлежал к заговорщикам, он будет последним идиотом, если посмеет рисковать, так как им займутся следователи Лиги, которые будут знать все про обстоятельства смерти Руиза, как только она произойдет.
Если же произошло бы так, что Бринслевос умер, а Руиза немедленно казнили, такой план был бы очень хорош. Неужели это и был их план?
Руиз потряс головой. Такие рассуждения сейчас были бесплодны. Пока что он должен собраться с мыслями и терпеливо ждать, когда Денклар ему поможет, что наверняка не сможет произойти до темноты. Когда он освободится, он тщательно допросит трактирщика. Эта мысль была приятна и успокаивала.
Остальная часть дня прошла в жаре и тишине, и Руиз удивился, что ему даже стало скучно. То, что грозящая ему неминуемая смерть не смогла отвлечь его от скуки на несколько коротких часов, показалось ему пугающим и зловещим фактом, пусть даже только абстрактно. Он постучал кулаками по голове. «Бдительность, Бдительность, Руиз», — сказал он сам себе.
Когда солнце опустилось на уровень окружающих холмов, горожане Стегатума стали появляться, гуляя по Площади Искусного Страдания парами и маленькими группками, словно это был мирный парк. Дети сновали взад-вперед, останавливаясь только затем, чтобы бросить камень в железные клетки, которые издавали громкий звон. Вскоре Ронтлесес стал рычать страшные ругательства. Руиз не говорил ничего, заткнув собственные уши пальцами, вследствие чего дети истратили все свои снаряды на клетку Ронтлесеса. Их родители смотрели на них с серьезным одобрением. Никто не пытался заговорить с Руизом Авом.
Когда солнце опустилось и закат догорал, горожане ушли ужинать, а бригада грузчиков привезла на площадь небольшую сцену на колесиках, установила ее поровнее, а потом водрузила на нее самые разные, но неприятные предметы. Там была высокая железная рама, хорошо и обильно снабженная ремнями и цепями, ящик-гроб, длинный стол с темными пятнами, засохшими по краям.
