Алан Фостер - Хроники Риддика
Лорд-маршал и Чистильщик беседовали с существом, которое было чужим здесь во всех смыслах этого слова. Или это не беседа, а допрос? Издали трудно было понять. На гостье не было ни оков, ни веревок. Жалея о том, что не обладает сверхчутким слухом, Дейм Вако изо всех сил пыталась поймать хотя бы одну фразу или слово. Рядом за балюстрадой спрятался Вако, превратившийся в зрение и слух.
— Элементалка, — проговорила она. — Здесь. Но почему?
— Гелион-Один — связующее звено между планетными системами, — высказал предположение Вако. — Наши разведчики сообщают о гостях, многие из которых прибыли издалека. Эти гости, как и местные жители, тоже были взяты в плен. Возможно, она — пленница, — кивнул он в сторону третьей фигуры.
«Или кто-то другой», — добавила про себя Дейм Вако, продолжая наблюдать. Между элементалкой и Лорд-маршалом происходило нечто такое, что трудно было определить. Разумеется, оба пребывали в напряжении, этого следовало ожидать, но было и что-то еще, гораздо более важное и значительное. Близость? Или еще глубже? А вдруг они уже давно знакомы?
— Как неожиданно, — произнес Лорд-маршал. Он был настолько занят беседой, что его второе — мертвое — «я» не заметило скрывающуюся на балюстраде парочку — она оказалась на таком расстоянии от Лорд-маршала, где он уже не чувствовал присутствия других людей. — Спустя столько лет мы встречаем на этой планете элементалку, причем в тот же день, когда находим здесь фурианца. — Он сделал жест показного удивления. — К чему бы это? И почему из всех элементалов именно ты?
Эреона стояла перед ним, внешне сохраняя спокойствие и не предпринимая попыток к бегству. Вако был знаком с необычными способностями этих существ и поэтому удивлялся, как ее вообще сумели доставить на корабль. Или она пришла по собственной воле? Если да, то зачем? День, который начался странно и запутанно, продолжал загадывать загадки.
— Гелион-Один — перекресток миров и центр торговли. Учитывая скорость, с которой ваше сообщество продвигается в этой части галактики, в нашей встрече нет ничего удивительного.
Лорд-маршала это объяснение совершенно не устраивало.
— Попробуй еще раз, только так, чтобы я тебе поверил.
Возможно, Эреона и была напугана, но виду не подавала.
— Всем известно, что элементалы следят за мировым равновесием. Когда равновесие нарушается, мы отправляемся в путешествия, чтобы выяснить причины этого.
— Всем также известно, что вы знаете больше, чем говорите, — парировал Лорд-маршал. — Тебе придется предоставить мне более подробные объяснения. Я не собираюсь довольствоваться отговорками и полуправдой.
Дейм Вако не справлялась с новой информацией.
— Он обращается с ней не как с пленницей. Возможно, она гостья. Оружия не видно, а это значит, что ни одна сторона не боится другую. — Дейм Вако покачала головой, недовольная тем, что не понимает смысла происходящего. Потом с улыбкой посмотрела на Вако.
— Будь примерным солдатом и отправляйся на поиски Риддика, тем более что Лорд-маршал не оставил тебе выбора. Выполни свой долг, уничтожь преступника или привези его сюда, а я тем временем узнаю, почему Лорд-маршал так его боится и какое отношение ко всему этому имеют элементалы. Здесь задействовано столько механизмов, что потребуется немало времени, чтобы понять движение всех колесиков и шестеренок.
Прижавшись к Вако, она проникла языком глубоко в его рот, ее горячее дыхание заструилось по его горлу.
Ввиду таких аргументов Вако ничего не оставалось, как подчиниться.
IX
Эта суровая планета с трудом вращалась вокруг своей оси. Она была слишком близко расположена к своему солнцу. Одно ее полушарие изнывало от адской жары, другое — стыло от смертельного холода. Между ними находился терминатор — довольно широкая полоса сумеречного света, которая передвигалась по планете гораздо медленнее, чем на других населенных человеком планетах.
С ночной стороны к планете приближался корабль, пронизывая атмосферу, не способную удерживать влагу и потому лишенную облаков. На корабле не было ни опознавательных знаков, ни символов принадлежности к какой-либо планетной системе. То же самое можно было сказать о его экипаже.
Крио-трубки автоматически удалились от человеческих рук и ног, и второй пилот раньше других выбралась из пут датчиков системы наблюдения и обеспечения жизнедеятельности. Она поднялась с кресла и потягивалась до тех пор, пока не затрещали суставы. Усилием воли заставив себя выполнить обязательные после пробуждения упражнения, она занялась коллегами. Скоро они тоже проснутся. Беглая проверка систем показала, что на борту корабля все функционирует нормально. Второй пилот осталась довольна результатами осмотра и уже собиралась объявить о приближении корабля к планете и начать посадку, как вдруг вспомнила, что на борту находится еще один человек, за состоянием которого она должна следить.
Как и следовало ожидать, пассажир еще спал: человек не может самостоятельно выйти из состояния крио-сна. Он представлялся ей интересным типом, хотя и был всего-навсего ценным товаром, за который они надеялись сорвать хороший куш. Кто он и откуда — оставалось для нее загадкой. Тумбс не особенно распространялся о пленнике, сказал только, что его надлежит отвезти в тюрьму.
Впрочем, все это ее не касалось. Для нее важнее всего были деньги, которые, судя по всему, будут выплачены безотлагательно.
Тем не менее любопытство давало о себе знать. Между пленником и Тумбсом произошла короткая, но исключительно интересная словесная перепалка. Этот человек носил странные черные очки: таких она никогда раньше не видела. Их необычный облик наводил на мысль о том, что они защищают не только от солнечного света. Очки интересовали ее ничуть не меньше хозяина, пребывающего в крио-сне.
Подойдя ближе, второй пилот протянула к нему дрожащую руку. Никаких признаков активности. Интересно, а как выглядит внутренняя сторона очков? Она приподняла их с лица спящего.
И отпрянула. На нее в упор смотрели блестящие глаза, немедленно приводившие на ум мысль о запрещенной хирургической модификации, о которой в приличном обществе говорили разве что шепотом. Только что она была спокойна и собрана, а сейчас с трудом ловила ртом воздух.
Риддик слегка повернул голову:
— Тебе известно, что ты скрипишь во сне зубами? Наверное, видишь во сне что-нибудь сексуальное.
Второй пилот быстро забралась в свое кресло, которое давало ей ощущение безопасности и приятной понятности приборной доски.
Один за другим просыпались члены экипажа, постепенно покидая состояние анабиоза, без которого хрупкое человеческое тело не смогло бы перенести нагрузки сверхсветового полета. То ли безразличный к своему здоровью, то ли убежденный в своей исключительности, Тумбс игнорировал рекомендованный после пробуждения режим восстановления, предпочитая ему бутылку текилы.
Что случилось с вторым пилотом? Когда она докладывала о положении корабля, ее голос странно дрожал. Тумбс не стал требовать объяснений, они занялись посадкой, и ее напряженность постепенно прошла.
— На солнце поверхность нагревается до 370 градусов, — доложила она, взглянув на датчики. — А ночью температура падает до минус 170. Настоящий курорт.
Тумбс уже знал, что можно ожидать от Крематории, поэтому просто стоял рядом с Риддиком и медленно кивал головой.
— Я вот что скажу: если бы ад и эта планета были моей собственностью, то Крематорию я сдавал бы в аренду, а сам бы жил в аду. Там, по крайней мере, климат устойчивый.
С приборной доски раздался сигнал.
Посмотрев на нее, второй пилот проговорила:
— Получено разрешение на посадку.
Она взглянула на Тумбса и сказала:
— Какие-то дополнительные меры предосторожности. Незнакомый мне код.
Первый пилот был занят управлением.
— Здесь не разрешается автоматическая посадка. Меры безопасности. Не спрашивай, почему, не я был тем придурком, который надумал разместить на Крематории тюрьму.
Пилот переключил несколько тумблеров.
— Перехожу на ручное управление.
Корабль отреагировал на его слова слабым рывком.
— Приближаемся к терминатору, — объявила второй пилот.
— Опаздываем. Им это не понравится. — Пилот управлял своим настроением не хуже, чем кораблем. — Давайте кончать с посадкой. — Он внимательно изучил солнечный монитор, показания которого ему категорически не понравились.
На корабле стало совсем тихо. Риддик молча следил за происходящим, отмечая в уме показания приборов и манипуляции пилотов, запоминая все на тот случай, если это может ему понадобиться.
— Угол посадки выбран, — объявила второй пилот. — Раз… два … пошли.
Пилот резко послал все рычаги вперед. Обычно он просто сидел и наблюдал на мониторах, как происходит приземление, но сейчас все было иначе. На этой забытой богом и чертом планете все было не так, как везде. Теперь жизнь всех пассажиров была в его руках и зависела, как обычно, от слаженности работы электронных систем.
