Al1618 - Чужой среди своих. Чужой среди своих
Так что хороший «фундамент» будущих неприятностей нами был заложен изначально, и вряд ли даже выбери тогда другую линию поведения, можно было что-то изменить. Да и не думали тогда о последствиях, молодости свойственна некоторая переоценка собственной значимости.
— Эт еще че? — выразил общее недоумение один из Берцев, наверное — Правый, но хрен их кто разберет.
Зрелище было действительно незабвенное — вдоль дороги перемещалась процессия сбежавших из леса кустов и болотных кочек, которые, вместо того, чтобы двигаться по дороге или дорожкам, скакали по в копанным в землю на обочинах старым скатам, бордюрам, столбикам ограждения с натянутыми тросами. Все это под «ветерок и матерок», роняя ветки и куски грязи, которые надо было потом поднимать, и, устраивая целые акробатические представления, чтобы вытащить сорвавшегося товарища — будто вместо асфальта и плит на дорожках текла как минимум ледяная вода по пояс, если не лава…
А когда надо было «пересечь асфальт» начинался настоящий цирк по форсированию преграды с применением подручных средств и снаряжения. Провешивались «дороги», тарзанки, одна группа мигом отвинтила установленный на обочине щит с объявлениями и использовала его на манер моста, для перехода на другую сторону дороги, а потом, матерясь, они поволокли его дальше — видимо по дороге предстояла еще не одна такая «переправа».
— Это они в казарму возвращаются — от комментировал Левый.
— Эге, а как тут поутру в сортир ходят? — дополнил Правый.
Тут я понял что все «наши» задумчиво смотрят на меня и Юрика — тот был ниже меня на почти голову, а тяжелее килограмм на тридцать. Под такими взглядами становилось несколько не по себе.
— Ни хрена не выйдет, — раздался «голос из подвала», от так и не соизволившего принять более удобную для наблюдения чуда позу Витька, — не с нашей подготовкой и массой. Надо будет что-то придумать, а то при попытке выполнить цирковой номер результат выйдет, как если скрестить кота и бегемота.
— Армагидец всем крышам! — ответили хором все остальные и принялись за организацию консилиума по поводу завтраутряшнего штурма сортира.
Впрочем, до «завтра» надо было еще дожить и желательно — без потерь. Вот только выражение морды лица прапора, топающего в нашу сторону, обещало совсем другое…
* * *— Дом, милый дом… — присвистнул Серый вивидев как выглядит наша «офицерская» казарма.
— Тут только тренировки на выживание проводить. А то и по ведению боев к городских условиях — добавил Витек. После чего все переглянувшись приступили к процедуре досмотра помещения и окрестностей.
— Прикинь, тут даже лампы — накаливания. Из какого музея они это все сперли? — товарищи по команде организовали в предбаннике «пирамиду» и ухитрились выкрутить лампочку из древнего плафона (ну и осмотреть все там заодно) — Ты смотри — 2027 год выпуска!
Казарма равнодушно взирала на нас окнами с «небом в клеточку», в них отсутствовали не только стекла, но и местами рамы. Вся остальная меблировка состояла из голых металлических кроватей в два ряда, но в один этаж (офицеры, как ни как), без всяческих следов матрасов, голый деревянный пол унылые стены и почему-то закопченный, а потом побеленный поверх потолок.
Сама казарма — второй этаж, над какимито складами, широкая лестница, широченный коридор с тумбочкой дневального на которую даже смотреть не стоит, чтобы не развалилась. Направо вход в казарму слева две двери, оружейка, куда мы только что сдали только что выданные автоматы и каптерка, судя по всему. Ключей ни от того ни от другого — нет, дневального тоже в прямой видимости не наблюдается. Сопровождающий, получивший в ответ на предложение сдать все лишнее вполне не двусмысленный ответ, пошел красными пятнами, но отметелить «господ офицеров» не решился и молча удалился вместе с ключами — как бы не по указанному адресу.
Досмотр тем временем подошел к концу — дыры в окнах завесили термоодеялами на двустороннем скотче, и не дует и внутренности не просматриваются ничем, у одеял внутренний слой отражающий. Нашли десятка два всяческих «нычек», большей частью пустых, но встретилось и кое что интересное. Прозвонили стены и потолок с полом в поисках подвохов, кое что нашли и обезвредили. Оно наверно, судя по ветхости, и так не работало, но порядок должен быть. Тем более лень должна изгонятся любыми средствами.
Другие пары прочесали коридоры и чердак, вернулись пыльные, но довольные, как раз к приему горячей пищи. Кормить нас явно не собирались, значит надо выкручиваться самим.
— Группу бардов выгнали из гостиницы, — задумчиво выдал Витек, рассматривая нашу «плиту» и вообще «организацию опорного лагеря в городских условиях», — не потому что пели песни, а за то, что — у костра.
Да, посмотреть тут было на что — под отогнутым краем пледа на окне, чтобы дым шел наружу, в батарее отопления стоит заполненный термотаблетками потолочный плафон, над ним кипит кострюля с «змеиным супчиком» куда присутствующие сгрузили все хотя-бы отдаленно съедобное что избежало ранее участи «закуси».
А так — отгородили себе уголок от кроватей, соорудили из них баррикаду, накрыли все это термонакидками — вышло нечто среднее между чумом и ярангой. Спи не хочу — в тепле и дружеском запахе совершивших марш-бросок солдатских носков.
Вот только спать сегодня нам не светит. Впрочем, ложиться все равно надо.
* * *Движуха началась просто классически — в собачью вахту. Но не спать и быть готовыми пришлось уже часа за два до этого — картинка в округе, если смотреть в тепловом диапазоне, вышла забавная: как будто по территории ползали невидимые светлячки. Специальная термонакидка закрывала бойцов от «недреманного ока», но она же отбрасывала все тепло вниз «подсвечивая» поверхность, получался этакий «нимб» — светлое кольцо вокруг темного «яблочка», а если по холодной земле ползать, к примеру, то следом образуется этакий «след слизня».
Мы за всей этой возней следили сначала с интересом, но потом начало поднадоедать — слишком уж долго готовился противник. Впору было снова поспать, но заснуть уже не было никакой возможности, и так непонятно — как в первый раз смогли, все же спать в виде барельефа на стене не самое удобное занятие.
Ежу понятно, действительно лечь спать в этой казарме, где еще не вполне успел развеяться «дым прежних боев» однозначно значило проснутся от влетевшей в окно шоковой гранаты, если не от ботинка под ребра — если ребятишки решат отрабатывать задачу «по тихому». Потому дневальный сидел не на тумбочке — что ему там делать, если ключей от оружейки все равно нет? — а внутри казармы, за прикрытыми дверями между косяком и дверным полотном которых было вставлены заботливо выстроганные клинышки. Сидел в противогазе и в самом не просматриваемом углу, разумеется.
Так что когда проем окна, снеся занавесь, влетела парочка «свето-шумовых» и следом за ними какая-то перечная дрянь, назначенный дневальным Витек только прикрыл плечами и предплечьями глаза и уши, как на учениях. Дождался разрывов и стрельнул в окно из ракетницы, подавая сигнал тревоги, а потом навалился на дверь, всей своей немаленькой тушкой, компенсируя усилия отделения пытавшегося вломится снаружи.
Наивные, причем все — маленький клинышек держит лучше любого амбала, проще коробку вынести. Впрочем, и коробка укрепленная дюбелями через каждые десять сантиметров стояла насмерть, не желая ни вываливаться из проема, ни расщепляется даже под ударами кувалды.
В конце концов, Витьку это надоело, да и задачи такой не было — устоять вместе с деревяшкой когда в нее ломиться десяток лбов, и он щелкнул выключателем, включая свет в коридоре. Налитый в лампочки нашатырь, все доступные аптечки на это дело ободрали, мигом вскипел, разрывая колбы, и пролился вниз мелкодисперсным дождем.
Нападающие какие-никакие средства защиты конечно имели, раз сами химию применяли, вот только от аммиака (нашатырный спирт — водный раствор аммиака) надежно помогает только изолирующий противогаз, это такая хреновина в которой выглядишь как смесь инопланетянина с аквалангистом и космонавтом, а для обычных — уже нужны специальные фильтры, красненькие такие. А уж респираторы в случае его применения годятся только сопли и слезы вытирать, ну и кашель заглушают. Слегка.
И утратили штурмовики всю свою боеспособность, общая способность к сопротивлению стала меньше чем у младшей ясельной группы, детишки хоть еще реветь могут, и кусаться, а эти только ползать пытались.
А тут еще и мы из засады, как кавалерия на бегемотах — шок и трепет.
Про засаду стоит рассказать отдельно, прятать что либо лучше всего там где вообще нет ничего. Пользуясь этим утверждением, мы отгородили себе найденной на складе этажом ниже тряпкой уголок уединения. Отхватив от коридора по торцу сантиметров сорок. Человек не в состоянии определить точно на глаз длину помещения, особенно если глазу зацепится не за что, а уж ночью…
