Андрей Пинаев - Болото
-Эволюции потребовались миллионы лет, а радиация справилась быстрее? Не может быть.
-Тогда откуда они?
-Раз уж я сравнил наш мир с человеком... в каждом человеке живет множество микроорганизмов, и это нормально; однако когда человек умирает, ну или слабеет его иммунитет, в его организм могут проникнуть другие бактерии, извне. Я думаю, этот мир не родной для крыс; наверное, они родом оттуда же, откуда этот туман, все затянувший.
Мы некоторое время постояли молча. Наконец Алексей протянул мне руку:
-Ну, прощай, что ли. Удачи.
Я пожал его руку; Алексей указал направление:
-Беги туда. Только не иди, нужно именно бежать, иначе снова придешь к деревне. Такое вот странное место... беги очень быстро.
И я побежал, сначала неловко прыгая через кочки, потом, когда выбежал на ровную поверхность, быстрее. Ветер дул навстречу, туман клочьями пролетал мимо меня, и казалось, что я бегу со скоростью автомобиля. Закололо в боку, в глазах поплыли красные пятна, запульсировала болью вроде бы зажившая рана на виске. Я бежал, пока хватало дыхания, потом остановился. Я сделал несколько глубоких вдохов и задержал дыхание, чтобы успокоиться, и вдруг почувствовал тот запах, о котором говорил Алексей.
Когда мне было десять лет, мне в лицо угодил футбольный мяч. Кровь из разбитого носа хлынула непрерывным потоком и залила футболку. Тренер перепугался, вызвал врача, но к счастью, травма серьезной не была. Залитую кровью футболку я забросил в ящик стола, испугавшись, что рассердится мать - футболка была дорогая, хлопчатобумажная. Через неделю, когда родителей не было дома, я вынул ее и попытался отстирать. Теоретически я знал, что кровь нужно отстирывать в холодной воде, поэтому я бросил футболку в ванну и замочил. Через полчаса я зашел в ванную и попытался стирать футболку, но не смог. От запаха крови, замоченной холодной водой, меня чуть не стошнило.
И теперь в мои ноздри ударил тот же запах мертвой крови. Я зажал руками нос и начал часто дышать ртом, пытаясь сдержать рвотные порывы. Постепенно запах ушел; я вытер холодный пот с лица и посмотрел вокруг. Теперь Болото виделось мне совершенно иначе: я словно в первый раз увидел низкие и кривые деревья, обезображенную плесенью землю и желтую, неживую траву. Алексей был прав; наш мир был давно и безнадежно мертв.
Невдалеке я увидел луч прожектора нашего Лагеря и потерянно поплелся к нему. Я не реагировал на радость друзей, я не позлорадствовал изумлению "Алых", гневную нотацию начальника я пропустил мимо ушей. Весь день я не мог есть; лишь вечером, когда потрясение перед тем, что я узнал, ослабло, я пошел в столовую. Я проглотил что-то безвкусное, пошел назад и уже у порога своей комнаты увидел Лизу.
-Максим! Мне только что сказали, что ты вернулся! Мы все тут чуть с ума не сошли, исчез куда-то! А ты, подлец, хоть бы зашел, сказал, что жив! Где ты пропадал-то? Начальник говорит, ты заблудился... минуточку... а это что такое?
Она дотронулась до моего виска. Пуля вырвала кусочек кожи с волосами, и хотя рана уже зажила, на виске остался большой шрам.
-Это давно уже... не трогай. - сказал я, мягко отстраняя ее руку.
-Как давно? Почему ты ко мне не обратился? Здесь же была дыра с футбольное поле размером, если я хоть что-то понимаю в медицине! Давай-ка быстренько в кабинет, надо тебя осмотреть.
-Не надо. Я пойду, пусти...
-Никуда ты с дырой в голове не пойдешь. Живо в кабинет!
-Да отстань ты!!! - заорал я и тут же пожалел об этом. Губы Лизы дрогнули.
-Сначала Вовка помер, потом ты исчез... я же думала, ты пропал...
-Вовка? Командир "Пиратов"?
-Нет, из "Алых". Ну, по прозвищу "Танк" который.
-А что с ним случилось?
-Да вот через день после того, как ты пропал, принесли его с разбитой головой. Говорят, с высоты упал... Максим, ты чего? - испугалась она, увидев, как я побледнел. - я не знала, что вы дружили...
-Да нет... просто голова закружилась.
-Пойдем-ка, все же я осмотрю тебя.
Уже после отбоя, когда весь Лагерь спал, ребята заперли дверь и обступили меня.
-Рассказывай. Зачем ты ушел-то? Мы тебя несколько дней искали.
-Ребята... говорят, Танк умер.
-Да, умер. Разбился. А что?
-Это я его убил.
Мои слова словно образовали вокруг меня невидимый ледяной кокон, и на секунду мне показалось, что сейчас ребята отойдут от меня и никогда больше не смогут приблизиться, обжигаясь об него. Но это длилось лишь секунду, а потом ребята разом сдвинулись, ломая лед.
-Ничего, Максим. Расскажи, как было.
Когда я рассказал про "Танка", Толик хлопнул себя по коленке:
-Ах ты, как нехорошо получилось... ладно, Максим, ты уж не вини себя. Кто ж знал, что так будет? А "Алые"-то, вот суки...
Мой рассказ про затерянную деревню ребята выслушали, как очень добрую сказку. Игорь поправил очки и смущенно сказал:
-Максим, ты уж не обижайся, но не могу я в это поверить. Ты... уверен, что все это было? Может, тебе просто показалось все это? Знаешь, пуля в голову - это ведь не шутки...
-Так ведь рана-то зажила! Вот, смотри! А еще на руке...
-Вижу, что зажила. Да только мало ли как оно могло быть.
Я вздохнул и прислушался к себе. Было все или показалось? Может и правда, я все это время бродил по Болоту с пробитой головой, и что-то излечило меня? Алексей, его жена и дочь мне тоже привиделись? Пожалуй, нет. Я сказал упрямо:
-Я был в той деревне. Алексей живет там с женой и дочерью.
-Что ж, пусть так. Давайте спать уже, глаза слипаются...
Глава 8
Утро "обрадовало" нас дрянной погодой. Усилился ветер, туман почему-то стал неоднородным. Я влез на вышку, где в этот день дежурил дядька Петро, и мне показалось, что мимо меня проносятся облака. Петро явно нервничал. Он без конца курил и наконец сказал:
-Шторм будет. Видишь, туман какой рваный? Это к шторму.
-А сейчас что? Не шторм разве? Вон как дует.
-Смеешься? Щас так подует, этот ветерок просто тьфу...
-А девчонки, ну, ячейка "Ртуть", как раз в поход отправились. Наверное, уже в Ист-Каменске.
-Начальник с ними связался, велел найти какую-нибудь прочную хату и запереться крепко. Им-то ничего, нормально, а вот нам туго придется. Самое поганое, что во время шторма мутанты беснуются. А у нас тут всего лишь сетка слабенькая.
Днем начальник собрал всех в актовом зале. После обычного разбора полетов, начальник объявил:
-Близится шторм, как вы могли заметить. Во время шторма мутанты обычно смелеют и могут попытаться напасть на Лагерь; поскольку сейчас у нас лишь четыре охранника, я принял решение усилить оборону с вашей помощью. Каждый, кто изъявит желание оборонять Лагерь, получит пятьсот кредитов. А кто не изъявит... пусть пеняет на себя.
Борецкий, тоже находящийся в зале, занервничал:
-Я тогда, наверное, вызову свой бот? Чтобы, так сказать, вам не мешаться...
-Не получится, в такую погоду ему не приземлиться. Еще вопросы есть?
Толик поднял руку:
-У меня вопрос... я изъявляю желание оборонять Лагерь, только вот проблема - как я могу это делать с огнеметом при таком страшном ветре? Я себя подожгу или еще кого-то...
Начальник заскрипел зубами: Толик уже давно доставал его из-за оружия.
-Арбалет возьмешь, и точка.
Я тоже взял арбалет и вышел на площадку. "Алые" выстроились вдоль северной стены, "Гидра" - вдоль южной, "Пираты" - вдоль западной, нам же, "Покойникам", досталась восточная. Я встал прямо под вышкой и время от времени перекидывался парой слов с дядькой Петро. На второй вышке занял место за пулеметом охранник Серега, еще двое охранников - Гена и Влад охраняли оставшиеся углы. На площадке появился хромой Андрей и тоже потребовал оружие; начальник послал его куда подальше и тот, бурча под нос нехорошие слова, ушел.
Мы простояли так полчаса, и ничего не произошло. Холодный ветер пробирал до костей, и я пожалел, что не надел чего-то потеплее: джинсовая куртка почти не грела. Я накинул капюшон и туго завязал тесемки, но толку от этого было мало. Начальник решил, что выполнил свой долг и спустился под землю - отогреваться. Едва лишь дверь за ним закрылась, на северной стороне дважды хлопнули выстрелы "Алых". Спустя секунду застучал пулемет на дальней от меня вышке. Дядька Петро крикнул сверху:
-Готовься! Сейчас на нас полезут!
Он передернул затвор четырехствольного пулемета и начал стрелять короткими очередями в кого-то, не видимого мне. Я взвел арбалет, вложил стрелу и опустился на колено. Из тумана прямо на сетку прыгнула крыса; я выстрелил, но промахнулся, и крысу тут же уложил Мишка.
Это был его день: Мишка явно наслаждался снайперской стрельбой. Он лег на землю, подложив под локти свернутую куртку, и еле успевал перезаряжать арбалет. Не знаю, как ему удавалось что-то различать в тумане, но судя по визгу крыс, ни одна стрела не пропадала даром.
