Василий Рыжиков - Маскарад
– Глупость! – Винзарра презрительно усмехнулась. – Он же не до такой степени дурак! Он должен понимать, что рано или поздно его найдут. И потом – ну убьет он весь Кровавый Совет, ну уберет все руководство всех кланов. А потом? Остальных-то вампиров куда девать? Тоже убивать? Сил не хватит. Подчинить себе? Его пошлют подальше, а ментальный контроль над тысячами вампиров никто не сможет осуществить. А потом, вампиры из других стран, да что там! Вампиры всей Земли объединятся против него! Были уже такие – взалкавшие власти. И где они теперь? Прах развеян по ветру.
Шаккерон спокойно подождал, пока Винзарра не закончит критиковать эту версию, и снова заговорил:
– Эта версия заводит нас в тупик. Не может быть такого тупого вампира. Он уже должен был понять, что ничего у него не получится. Хотя… почему бы и не появиться новому взалкавшему власти? Не все же такие умные, как ты, Винза, пойми это.
– Хорошо, Шак. Тогда говори вторую версию.
– Ну уж нет, – засмеялся Шаккерон. – Ты сначала выскажи свои соображения. Только не надо излагать мою версию своими словами.
– Слушай. Я скажу одно слово. Охотники.
– Ну и?.. – На лице Шаккерона проступило разочарование – он явно ждал другого.
– И ничего. Охотники захватили сильного вампира в свои руки. Очень сильного. И заставили сотрудничать. Он сделал им под угрозой смерти армию вампиров. Их забросили куда-нибудь подальше от Сира, чтобы тот не мог их контролировать и просить помощи. Внушили им что-нибудь, настроили против обычных вампиров и…
– Может, они сами их и натренировали? – перебил Шаккерон. – Самостоятельно никто не сможет достичь своего уровня.
– Этот захваченный вампир мог встать на сторону Охотников при условии, что его Охотники не тронут, – парировала Винзарра.
– Ха! Таким путем мы возвращаемся к варианту с крутым вампиром, захотевшим власти. Только вместо власти – существование. И потом, он легко смог бы избавиться от Охотников, если такой крутой, что даже Тешран не может определить его личность. Ты извини, Винза, но эта версия еще тупее, чем моя первая, которую я придумал просто так, от скуки.
– Тогда скажи свою вторую.
– Вот уж нет. Моя версия очень маловероятная, почти невозможная. Пока я не осмотрю внимательно ту базу, я ничего не скажу.
– Хэй, Шак! – зарычал на своей полке Хиншрак, – Ловхи химпхульсс! Хэтхо тфая вэрррссия?
Шаккерон прикрыл глаза, принимая сообщение.
– Да. Как раз это я и надумал. Молодец, Хиншрак! Учись, Винза. Парень гораздо моложе тебя, а додумался.
– Блин, ну вы скажете уже или нет? – рассердилась Винзарра.
– Учхись дхумать, дхенщина! – весело прорычал Хиншрак.
– Так ее, Хин, пусть соображает. Не скажем, где наши!
– Я сейчас сама узнаю, петух ряженый, – тихо сказала Винзарра.
– Это вызов? – осведомился Шаккерон.
В ответ Винзарра попыталась взломать его защиту. Удар был грубый, как будто глава Гангрела надеялась, что защиты не окажется вовсе. Напрасно. Такие вампиры, как Шаккерон, никогда не снимают с себя защиту. Ментальный поединок длился около пяти минут. Хиншрак, погрузившись на третью ступень Взгляда Ночи, азартно наблюдал за ним. Он видел все спецэффекты, сопровождающие такие бои. Разряды, молнии, искры, свечения… Зонды Винзарры либо упирались в крепкие щиты Хиншрака, либо попадали под удар главы Бруджа и иссякали. Наконец, Винза прекратила атаку.
– Хорошо, если не хочешь говорить – пожалуйста. Мне все эта канализационная крыса скажет! Я ему покажу «дхенщину»!
– Нэ кхопируй мхаю рэччь, брродякха! Хэтхо плакхиат! Р-р-р!
Винзарра атаковала Хиншрака. И тут же застонала. Защита Хиншрака не просто надежно защищала мысли, она и ударяла по нападающему.
– Не слабо, Хин, – прокомментировал Шаккерон. – Не думал, что Носферату такие сильные ментальщики…
– У нхас и нэ тхакхое есть, – туманно ответил Хин.
– Давайте не будем ссориться, – предложил Шаккерон. – Клянусь Ночью, если моя идея будет подтверждена на этой базе, я все тебе расскажу, Винза.
Мир был восстановлен. Хиншрак и Шаккерон продолжили играть, а Винзарра погрузилась в торпор.
Поезд ехал по бескрайним просторам. Где-то там, впереди, была цель вампиров – база дикарей. Группа зачистки ехала выполнять свою работу.
* * *Павел мрачно взирал на пирамиду из десяти каменных плит. Она стояла перед ним на небольшой подставке. Хотя вот уже полминуты как не должна была стоять. Такие же пирамиды стояли перед другими вампирам. Махарнен сказал:
– Разбейте!
Никому не хотелось калечить руки. Пускай потом можно регенерировать, боль-то все равно будет! Это тебе не бить по корпусу ближнего своего. Мы же не каратисты, в конце концов, да и те не разбивают такие горы камней через год обучения.
– Что скисли, ребята-вампирята? – поинтересовался Махарнен. – Слабо по камушку врезать?
Перед самим Махарненом стояла пирамида из двадцати плит.
– Смотрите, слабачки…
Махарнен встал поудобнее перед пирамидой, примерился… и вдруг подпрыгнул вверх и обрушился на пол рядом с пирамидой, ударив кулаком по верхней из плит. Причем бил он не так, как бьют каратисты по доскам – практически ребром ладони, – а так, как бьют по противнику – действительно кулаком. Кулак прошел сквозь всю пирамиду, разбивая плиты на аккуратные части. Махарнен легко поднялся и продемонстрировал вампирам свою правую руку. Она распухла, покраснела. Кожа на костяшках порвалась, и весь кулак был залит кровью. Но Махарнен, казалось, не чувствовал боли. А через несколько секунд опухоль спала, ссадины затянулись, кровь впиталась сквозь кожу.
– Вопрос! – сказал Наставник. – Я чувствовал боль? Ответ: нет. Иначе я не смог бы разбить эти плиты. Так что сегодня мы будем учиться отключать нервы и не чувствовать боли. Будем учиться быть берсерками.
Оказалось, что «отключка нервов», или «оберсерчивание», – штука довольно простая, но требующая сосредоточенности. А как раз этого очень сложно добиться в бою. Поэтому удары берсерка использовались не особенно часто. Но все-таки использовались. В борьбе против оборотней, которые имеют поистине жуткую силу и быстроту, выполненный в нужный момент удар берсерка оказывался очень кстати. В такой удар вкладывалась вся сила вампира при минимальных неприятных последствиях для него самого. Таким образом, можно было сломать кости оборотня, которые крепче и тверже каменных плит в несколько раз.
К концу этого урока каждый вампир мог спокойно разбить пирамиду и даже не поморщиться.
Потом принялись за заклятия. Их арсенал уже довольно сильно расширился. Огненный Коготь теперь разваливал на аккуратные части большие валуны. Рукой Льда вампиры могли заморозить воду в небольшой чашке. Рукой Тепла (обратное предыдущему заклятие) лед можно было растопить. Плеть Воздуха уже была знакома Павлу по урокам Шенсраада, но теперь он научился использовать ее с меньшим расходом энергии при большем эффекте. Самым прикольным, на взгляд Павла, заклятием стало Высасывание Жизни. Правда, самым большим существом, у которого они могли полностью забрать жизнь одним прикосновением, была мышь. И пользы от этого высасывания лично для вампира было немного – выпитую жизнь надлежало куда-то высвободить, и как можно быстрее, – для мертвых, кем и являлись вампиры, жизнь, отнятая мгновенно, была ядом. Совсем другое дело – убийство на охоте, когда жизненная энергия медленно выходила через кровь и переваривалась в пищеварительном тракте вампира. Махарнен сказал, что у людей выпивать жизнь очень трудно, так как люди разумные, в отличие от мыши. А у таких товарищей, как маги, оборотни и Охотники, высосать жизнь было невозможно.
Куда действеннее обещало быть заклятие Черная Молния. Но пока начинающие вампиры только газ в кухонной горелке могли зажечь – разряд молнии был всего два-три сантиметра длиной и мог быть замкнут лишь на самого вампира.
Также вампиры учились писать прахом. Пока лишь на самом примитивном уровне – надписи было видно даже человеческим зрением. Но все равно прогресс. Вампиры совершенствовались. За десять дней Павел увеличил свою максимальную скорость вдвое, научился лучше биться. Также он чуть-чуть улучшил навыки поиска, а по стрельбе по-прежнему был одним из лучших.
Самым приятным приобретением был так называемый щадящий укус. Теперь вампиры могли высасывать кровь на охоте, не убивая людей. Техника уже была применена на практике – вампирам первой ступени полагалась одна охота в неделю.
Жизнь во смерти налаживалась.
Беда пришла нежданно-негаданно. Павел провожал Ирину домой. Точнее, не только провожал, а намеревался еще и зайти к ней. Причем главным стимулом к визиту было желание нормально поесть. Путь лежал мимо большой доски объявлений недалеко от подъезда Ирины. На доске был специальный раздел «Внимание – розыск». Когда Павел и Ирина проходили мимо этой доски, Лихарвель вдруг остановилась.
