Юрий Кузнецов - Калитка во Вселенную (СИ)
— Можешь не отворачиваться, мне пофиг. Тем более — я вроде как должна тебе вторую половину тушки — вот и получи долг… — засмеялась Наташа. — Знаешь, если тебе сейчас надеть сомбреро вместо этой банданы, да добавить усы подковкой, то ты будешь вылитый Панчо Вилья.
— Это кто такой? — спросил Жора, мимоходом подивившись столь оригинальному течению мыслей в женской голове.
— Да был в Мексике такой революционер, в начале века.
Наташа встала, распустила пучок волос на голове, быстро сняла купальник, и, бросив его на камуфляж, нагишом побежала в озеро, подняв тучу брызг.
Жора, проводив взглядом фигурку обнаженной девушки, вздохнул, и улегся на спину, дабы понапрасну не тревожить организм видом купающейся наяды. Высоко в синем небе нарезал круги какой-то пернатый хищник. Не спеша доставать из мешка еду, Жора вполголоса запел — Птицы не люди, и не понять им, что нас в даль влече-е-ет. Только стервятник, старый гриф стервятник — знает в мире что-поче-е-е-м.
— Видел стервятник много раз, как легко находит гибель нас, находит каждого в свой час… — подхватила не лишенным приятности голосом вернувшаяся с купания Наташа. — Раз пять «Золото Маккенны» смотрела. Ободзинский там поет — прелесть. Ух ты, шикарно освежилась, хотя, конечно прохладно, — Она отряхнулась, словно кошка, осыпав Жору тучей мелких холодных брызг.
— Наташка, не хулигань! — Жора изо всех сил старался не смотреть на голенькую Наташу.
— Зря ты не искупался, потом жалеть будешь — целомудренно повернувшись к Жоре спиной, Наташа, прыгая на одной ноге, одевала трусики купальника.
— Я теплую воду люблю — буркнул Жора. — Вот дойдем до моря — там и искупаюсь.
— Там хорошо, конечно, но потом кожу уж больно стягивает — соль все-таки.
По прежнему стоя к Жоре спиной, Наташа задумчиво вертела в руках лифчик от купальника.
— Жора, а тебя не сильно напряжет, если я немного топлесс похожу?
— Наташка, тебя фиг поймешь — то ты про «девочки-мальчики» заявляешь, то разрешения спрашиваешь. Да ходи ты как хочешь — хоть топлесс, хоть жоплесс — раздраженно сказал Жора.
Он встал, развязал мешок и достал оттуда банку консервированной ветчины и батон белого хлеба.
— Давай перекусим, что-то действительно — жрать хочется.
— Погоди — сказала Наташа.
— А чего годить-то? Поедим да дальше двинемся….
— Я о другом… Меня немного достало это разлитое в воздухе напряжение, нужно закрыть вопрос раз и навсегда — решительно сказала Наташа.
Она встала, пощупала — подсохли или нет — разложенные на песке камуфляжную куртку и штаны. Затем добавила поверх этой получившейся подстилки полотенце из мешка. Результат ее явно не удовлетворил. Она посмотрела на Жору и скомандовала — Давай-ка, снимай свою робу….
— С чего это вдруг — напрягся Жора.
— А с того, что я сейчас намерена тебе отдаться, а здесь песок и вообще — антисанитария…
— Наташка, не издевайся, я месяца три как монашествую — предупредил Жора.
— Ничуть не собираюсь над тобой издеваться — ответила девушка, сдирая с Жоры рубаху.
Жора, затаив дыхание, смотрел на задорно торчавшие возле самого его носа острые девичьи грудки и не сопротивлялся.
— А с чего вдруг такой пост? — спросила она, расстилая трофейную рубашку поверх прочей одежды.
— Это отдельная история — мрачно ответил Жора. — А что если я не хочу? Или, скажем, именно сейчас у меня нет настроения?
— А это мы как раз сейчас и увидим — сказала Наташа, и, развязав веревочку, заменявшую Жоре ремень, решительно стянула с него штаны вместе с трусами.
— Врешь! — удовлетворенно сказала она, обозрев увиденное — Природу не обманешь, сразу понятно, как ты рад меня видеть… Иди-ка сюда — поманила она Жору на расстеленную одежду — Ложись и не брыкайся.
Жора покорно лег, заметив — С чего это вдруг мне брыкаться? Хотя начало довольно бесцеремонное.
— Слушай, пока будем разводить церемонии, какая-нибудь каверза случится.
Наташа быстро сняла трусики и уселась на Жору — лежи, я все сделаю сама…
— Погоди, не спеши — взмолился Жора — а, это, последствия?
— Жора! — засмеялась девушка, — я же какой-никакой медик, все учтено могучим ураганом. Но твоя забота меня тронула…
Она действительно, сама справилась с нюансами позы «наездница», но Жорино воздержание сыграло злую шутку — буквально через полминуты этой скачки он содрогнулся в оргазме и расслаблено затих.
— Черт — сконфуженно сказал он — я же сказал, что три месяца монашества до добра не доведут.
— Жора, не парься — ответила Наташа — У тебя будет возможность реабилитироваться. Тем более, что именно сейчас цель была сугубо утилитарная, где-то даже медицинская, и мы ее достигли. Ну, теперь-то пойдешь купаться?
— Теперь придется — заранее содрогнулся Жора. — Блин, как же я не люблю холодной воды….
— Давай, вставай неженка — хохотала Наташа, протягивая Жоре руку — давай вдвоем плюхнемся.
Деваться было некуда, Жора встал, и обреченно побежал вместе с Наташей в воду.
К его удивлению озерцо оказалось довольно теплым. Обожгло, конечно, сначала, но потом Жора привык, и не без удовольствия поплескался вместе с Наташей в неглубокой воде посереди водоема.
Глубокий смысл Наташиного поступка он оценил, когда они, лязгая зубами, вернулись на берег. Жора уже вполне спокойно смотрел на одевавшуюся Наташу и никаких греховных мыслей у него не возникло.
— Иногда женщинам лучше доверять — философски решил он, облачаясь в свои одежды мексиканского повстанца.
— Ну что, Георгий, теперь-то мы с тобой квиты? — резвилась Наташа, одевая камуфляж. — Все разглядел?
— Только общий план — парировал Жора — мне нужны подробности.
— Будет, будет у тебя время разглядеть подробности — веселилась девушка — Пошли уж, Ромео.
— Нет, давай сначала перекусим — Жора достал мачете Михалыча, и легко располовинил банку.
— Ни фига себе — удивился Жора — из чего Михалыч делает эти ножики? Сами режут…
Он быстро сделал несколько бутербродов с толстыми ломтями консервированной ветчины.
— Я видела — с набитым ртом сказала Наташа — он подшипники разделывает, и потом кует.
Тут Жора очередной раз подивился гримасам судьбы — еще несколько дней назад он влачил довольно жалкое существование. Была работа, скорее раздражающая, чем привлекающая. Были девки-хохлушки из обслуги, которых охранники передавали друг другу, словно прочитанные книжки. Периодически друзья-коллеги вытаскивали его в какой-нибудь клуб или кабак. В заведения подобного рода он ходил неохотно, они ему надоели за то время, что он поработал ресторанным «лабухом» — даже тамошний специфический запах, состоящий из смеси перегара, табачного дыма, парфюмерии, еды и всякого прочего — его несказанно раздражал. Несколько раз он ходил за компанию в казино — но этот вид досуга его тоже не впечатлил — Жора был абсолютно неазартен.
А сегодня он сидит нагишом рядом с шикарной девушкой, которой овладел пять минут назад, где-то на острове в Карибском море, да еще в непонятно каком времени… Он мечтательно зажмурился, набив рот ветчиной с хлебом.
— Ну хватит гримасничать, словно мартовский кот — Наталья встала в полный рост и, совершенно не стесняясь своей наготы, начала одеваться.
— Давай, теперь уж окончательно все точки расставим… — сказала она. Достав из своей сумки пластиковую бутылку с водой, Наташа напилась и передала ее Жоре. — Мы, медики, как никто другой осознаем — насколько тонка ниточка, на которой висит жизнь человеческая, как нужно дорожить каждой секундой прожитой жизни. Именно отсюда растут ноги кажущейся распутности врачей, и их профессионального цинизма.
Сразу, во избежание недомолвок, хочу тебе рассказать — до тебя я здесь была раза три с Михалычем… Нет-нет, у меня ничего с ним не было — сказала Наташа, увидев изумленную реакцию Жоры. — Ну да, а что? Голенькой я купалась в стороне от лагеря, дальше по берегу. Знаю — подглядывал он за мной в подзорную трубу. Я даже туда-сюда поворачивалась, чтобы он все мог рассмотреть в деталях — ну, раз уж так ему интересно. Но что-то большее — она покачала головой. — Михалыч же трепло и балабол. Да мне тетя Аня, жена его, потом дома точно башку бы оторвала, и оправданий никаких не послушала. И правильно бы, кстати, сделала…
— А если бы Михалыч не треплом оказался?
— Жора, не парься — я тебе не жена, ты мне не муж. Да дала бы я Михалычу — о чем говорить, и на года его не посмотрела бы. Это столько проблем сразу снимает — Наташа махнула рукой. — Вот у Димки, с которым мы после Михалыча раз пять здесь были — вообще в Москве невеста-красавица, не мне чета. А, тем не менее — на третий день понеслось, причем, совсем не по моей инициативе. — И мы друг с друга дня два буквально не слезали.
