Юрий Валин - Окраина. «Штрафники» (litres)

– Так я его у стены… – Из слегка близоруких глаз отравительницы хлынули слезы, и женщина, сломавшись в коленях, опустилась на песок.

Андрей не выдержал, отвернулся. Пристрелить ее, что ли? Дура старая.

Вокруг простирался бесконечный песок. Над ним, посреди бледно-голубого небосвода, зависло ослепительно-белое солнце. И больше, как метко выразился младший сотрудник Отделения «КП-29», – ни хрена.

– Вон они, следы-то, – зоркий Генка тыкал пальцем в цепочку бесформенных отпечатков, уводящих в едва заметную низину.

– Это не его следы, – поспешно заявил Алексей Валентинович, уже успевший снять свою шикарную кожанку и жаркую кепку. – Я имею в виду не пропавшего Попова. Здесь шаг широкий и вообще…

– Отлично, следопыт у нас уже есть. – Андрей освобождал карманы своей куртки от ненужных мелочей. – Значит, поведете всех, Алексей Валентинович. Идем без спешки, но не задерживаясь. Верхнюю одежду и инструмент оставляем здесь. Полагаю, отличное место для базового лагеря. Да, Генка, саперную лопатку и носилки не бросаем.

Таисия, очевидно узрев какую-то связь между саперной лопаткой и обреченным положением группы, разрыдалась еще горестнее.

– Андрей Сергеевич, мне кажется, мы действуем неблагоразумно и авантюрно, – сказал багровый Алексей Валентинович. – Мы совершенно не готовы к поискам в таких… сложных условиях. Лучше вернуться, поменять одежду и снаряжение, оповестить начальство. Мне кажется…

– Креститесь, если вам кажется. – Андрей скатал куртку и подсунул ее под мешок с излишками амуниции. – Последний раз повторяю: мы работаем. Начальство в курсе. Две минуты на подгонку одежды и снаряжения, и вперед. До упора. Имеющие иную точку зрения будут оставлены на месте и объявлены дезертирами. Последствия вам известны.

Таисия то ли слышала, то ли нет – рыдала навзрыд. Алексей Валентинович набычился, но молчал. Генка, не обращая внимания на ерунду, пытался высмотреть, что там дальше, в низине. Мариэтта тоже молчала, глаза у нее стали не раскосыми, а скорее круглыми от изумления. Косметика вокруг глаз уже поплыла.

В низине ничего нового не обнаружилось. Собственно, и низиной это место не выглядело – так, едва заметный перепад уровня песка. Цепочка следов, ровных и отчетливых, уводила дальше.

Песок был плотным, шагалось вполне прилично. Андрей на ходу возился с упрямой лямкой рюкзака. Впереди раскачивалась крупная фигура Алексея Валентиновича. Маячил красный затылок с двумя толстыми складками, седеющую голову украшал повязанный куполом носовой платок, – кепку, отороченную нерпичьим мехом, господин Беркут-Томов рискнул оставить вместе с остальной теплой одеждой. За Андреем тащились женщины: всхлипывающая Таисия налегке, Мариэтта с рюкзаком и половинкой складных носилок. Девица пока в панику не впадала, что было весьма удивительно. Завершал процессию Генка, непрерывно вертящий башкой, дабы не упустить что-то новенькое в безлюдных песках.

Время начала перехода – 0.48. Часы у Андрея были проверенные – корейский «Меридиан» в спортивно-туристическом исполнении. Сейчас 1.23. Здесь, похоже, полдень. Не сказать, что температура как в печке – всего градусов 35–36, но хочется подохнуть немедленно. Ни малейшего движения воздуха, прямые солнечные лучи, желтый слепящий песок под ногами. И струи пота, бесконечно катящиеся по спине и щекам. Жуть. Хорошо, что видавшее виды кепи темечко прикрывает. В чем смысл марша, а, командир? Догнать Попова? Шансов почти ноль. У парня шестьдесят часов форы, а с этой инвалидной командой уже к вечеру околеешь. Впрочем, и в одиночестве или с Генкой здесь далеко не уйдешь. Воистину только сумасшедший студиозус додумался сюда сунуться. Не мог в умеренный дачный климат провалиться? Или в тот же гарем. Там и поживописнее, и фонтанчики прохладные.

1.45.

– Привал. Десять минут на отдых. Много не пить. До вечера еще далеко.

Все попадали. Даже Генка плюхнулся там, где стоял. Таисия вытянулась трупом, лицо прикрыто шарфиком-косынкой. Белокурая отравительница и до этого раза четыре валилась с ног. Рыдать у нее сил и жидкости не оставалось, просто опускалась, мыча что-то жалостно-трагическое. Поднимали ее вместе с Генкой. Впрочем, Андрей приноровился тянуть даму за ворот блузки – стоило ткани начать трещать, целомудренная Таисия Викторовна сама вздымалась на ноги: очевидно, остаться полуголой боялась больше, чем засушиться в полном одиночестве.

– Андрей Сергеевич, с часами здесь что-то не то, – проскрипел растратчик, извлекая из рюкзака пластиковую флягу. – Врут часы.

– Похоже, – Андрей чувствовал, как чуть не лопается кожа в углах губ. Странно, лицо мокрое, а рот словно паяльной лампой выжгли. – Похоже, часы отстают. Как там на ваших?

– У меня без пяти два, – Алексей Валентинович приложился к фляге.

– Мои вообще встали, – доложил Генка. – Они, правда, и дома через день ходили. На рынке брал.

Таисия на разговор не реагировала, а Мариэтта, глядя на некрасиво раскинутые ноги дамы в утепленных турецких полусапожках, пробормотала:

– Я часы на столе забыла. Мы «слабое звено» поить будем? Или пусть так подыхает?

– Придется скинуться, если мы ее на себе тащить не желаем, – сказал Андрей. – Ген, достань котел.

В алюминиевый новый котелок Андрей плеснул сначала из своей, потом из Генкиной фляги. Мариэтта, насмешливо щуря размазанные глаза, протянула свой пластиковый сосуд.

– Ох, вы меня ради бога извините, – расстроенно сказал Алексей Валентинович. – Я уже все свое выдул. Не подумал ведь, старый дурак. У меня ведь комплекция такая… крупного водоизмещения.

Мариэтта возмущенно раззявила рот в траурной кайме-корочке темной помады, но Генка тайком пихнул подружку ногой. Мариэтта промолчала, но кинула на командира выразительный взгляд. Андрей и сам знал: врет растратчик внаглую. Пил старый хомяк расчетливо, до этого момента к фляге только раз прикладывался. Попробуй подобные мелочи не отметь, когда сам о глоточке воды мечтаешь. Но силой воду реквизировать пока рановато.

– Делаем здесь еще один «маяк». Лишнее оставляйте. Рюкзак один на двоих, – Гена и Мариэтта, мы с господином Беркут-Томовым. Несем по очереди. Еще берем носилки и аптечку. Остальное на обратном пути заберем.

Личный состав завозился с пожитками. Снимали лишнее тряпье. Алексей Валентинович обнажил поросший седым волосом торс, стащил майку и благоразумно нацепил обратно рубашку. Мариэтта, пошептавшись с напарником, села на песок и принялась расшнуровывать ботинки.

– Эй, босичком здесь не ходят, – сказал Андрей. – Пятки сожжешь.

Мариэтта уставилась возмущенно:

– Я шагаю, гражданин начальник, или не шагаю? Что вы ко всему цепляетесь? Я подальше вас уйду и хромать не вздумаю.

– Маня, наши травмы здесь ни при чем, – поспешно сказал Генка и, ухватив за локоть начальника, зашептал: – Сергеич, пусть она портки снимет. Трет ей. Она же, дурочка, не в камуфляже, – в обтяжку нарядилась и поперлась. Больно ей.

– Обожжется ведь, – растерянно прошептал Андрей.

– Не обожжется, я прослежу. Что поделаешь, не кровью же ей исходить.

– Капчага, обмундирование здесь оставлять не смей, – сказал Андрей насупившейся девице. – Подрумянишь ноги – натягивай одежду немедленно. Иначе еще хуже будет.

Мариэтта кивнула, кажется, со скрытой благодарностью.

2.00.

Молодежь выдвинулась вперед. Генка о чем-то трепался, тыча рукой в разные стороны. Мариэтта внимала, шагала, держа на плече половинку носилок и сверкая бледно-розовыми ногами, отягощенными массивными «Мародерами». За ребятами тащилась безмолвная и пошатывающаяся Таисия. Мужчины степенно шагали следом.

– А Мариэтта наша Тимуровна ничего себе. Ладненькая. Под современным тряпьем и не разглядишь, – сказал Алексей Валентинович, глянул на начальника и поспешил пояснить: – Это я так, по-отцовски подмечаю.

«Скорее уж по-дедовски», – ядовито уточнил Андрей и вслух сказал:

– Это хорошо, что мы все взбодрились. Местными красотами начинаем любоваться. Но имеет смысл силы экономить. Работать только начали, а мадам Хакасова уже доходит.

– Так мы же здесь ночевать не собираемся? – осторожно поинтересовался Алексей Валентинович. – Решать, конечно, вам, но, по-моему, наше главное дело: вернуться и подробно доложить об обстоятельствах дела. Необходимо продолжить спасательную экспедицию в более подготовленном варианте. Мы разведку провели и обязаны вернуться. В крайнем случае, можем уважаемую Таисию Викторовну в одном из лагерей оставить. Завтра ее заберут и…

– Вы, Алексей Валентинович, видимо, совершенно отдохнули, раз представляете развернутый план операции, – жестко сказал Андрей. – Никто никого оставлять не будет.

– Но этот вариант я рассматриваю как крайний…