Уильям Дитц - Проклятый Легион
Империю атаковали. Мир Уэбера пал. Убиты миллионы штатских и тысяча легионеров. Среди них были одноклассники, друзья или враги. Всех их будет не хватать, о них будут помнить и добавят к спискам тех, кто погиб в бою. «Это своего рода бессмертие, — размышлял Сент—Джеймс, — так как Легион чтит своих мертвых превыше всего остального».
Но он–то был жив, и перед ним стояли вполне определенные проблемы. В полученном приказе ясно говорилось: усилить подготовку, сохранять высокую боеготовность и приготовиться к эвакуации. Не «развертывать», что имело бы смысл, учитывая хадатанское нападение, а «эвакуировать» — бежать. В этом нет ничего удивительного, так как приказ подписан адмиралом Сколари, этим трусливым ничтожеством, но есть о чем беспокоиться.
Что, если советники императора договорятся? Что, если Марианна уступит? Нет, это немыслимо, Марианна исключительно настойчивый руководитель. Она никогда не забудет свой долг… и не сделает ничего, что подвергнет риску базу Легиона на Альгероне.
Нет, она будет бороться, в чем Сколари скоро убедится. Сент—Джеймс с нетерпением ждал до конца вестей. Хотя официальная информация проходила через канцелярию Сколари, Легион имел собственную систему связи, и Марианна воспользуется ею.
Сент—Джеймс сцепил руки за головой. Как назло, наа именно сейчас предприняли наступление… но что поделаешь, такова жизнь.
К месту засады был послан тяжеловооруженный отряд. Он вернул в форт все тела, кроме тела старшего сержанта Були. Патрули все еще искали сержанта, но, сказать по правде, Сент—Джеймс почти не надеялся найти его.
Это была настоящая потеря, так как легионеры вроде Були появляются не каждый день. Это был истинный доброволец, человек, который вступил в Легион в поисках приключений и остался, потому хорошо знал свое дело.
Сент—Джеймс перевернулся, сел и поставил ноги на пол. Нравится ему или нет, империя находится в состоянии войны. Самая грязная, рискованная и дурацкая работа достанется Легиону. Его задача — подготовить своих солдат. Генерал встал и направился в душ.
Гуннер вышел из небольшого лифта — одного из индивидуальных, — направил видеокамеру на небо и увидел, что с минуты на минуту наступит ночь. На Альгероне это ничего не значило, но все же действовало успокаивающее, так как темнота традиционно ассоциируется со свободным временем.
Паучье тело казалось Гуннеру легким и подвижным после дней, проведенных в качестве квода. Эта легкая, восьминогая конструкция во многих отношениях являлась его настоящим телом, так как именно она заботилась о его функциях жизнеобеспечения и должна была стать средством спасения в том случае, когда более крупное тело квода окажется сильно повреждено. Если он, конечно, захочет спастись… что чертовски маловероятно.
Гуннер подошел к главным воротам, предъявил свой электронный пропуск и подождал, когда откроется калитка. Раздалось жужжание, дверца отъехала в сторону.
Часовой помахал рукой, Гуннер помахал в ответ и, пробираясь через разбросанный мусор, направился к городку наа. Куполообразные крыши были почти невидимы в темноте, но из прямоугольных окон и открытых дверей лился свет. Слышался смех людей и наа, всплывающий кверху из–под земли.
Гуннер пошел прочь от этого смеха и заведений, откуда он доносился. Почти все бары, публичные дома и рестораны, занимавшие ближайшие к форту купола, были территорией биотел. Ну сами подумайте, какой уважающий себя киборг станет тратить время на развлечения, которыми больше не способен наслаждаться? Это было бы глупо, особенно когда предприимчивый человек по имени Отис Фосс создал убежище, в котором угождали боргам.
Фосс поселился на Альгероне еще до Императорского Указа, передавшего планету Легиону. И воспользовался этим, чтобы создать процветающее, хотя наполовину нелегальное предприятие.
Гравий захрустел под дискообразными ступнями Гуннера. Полуголодный пук, увидев киборга, зарычал и крадучись убежал. Биотела — так же как и люди, и наа — видели паукообразное тело и делали вид, что не видят. Так было принято в городке наа. Просаживай свои денежки, развлекайся на полную катушку и не лезь в чужие дела.
Фосс назвал свое заведение «Отдых Киборга» и как–то даже повесил вывеску. Но на самом деле никто и никогда его так не называл. Вывеску снесло бурей, а людям больше понравилось называть его «Дом Фосси». Так это название и приклеилось.
«Дом Фосси» был больше тех, что обслуживали биотела, так как его посетители занимали гораздо больше места.
Основная часть этого заведения размещалась по традиции под землей, куда не могли проникнуть ни жара, ни стужа, ни зимние вьюги. Гуннер спустился по старому скату и остановился перед дюрастальной дверью. Принимая во внимание разбойников и рейды военной полиции, хозяину стоило быть осторожным.
Скрытые весы взвесили Гуннера, сканеры подтвердили, что он — киборг, и дверь открылась.
Общий зал представлял собой большое круглое помещение с земляным полом, прегражденное тут и там опорными балками. В стену был вмонтирован головизор. Большинство завсегдатаев мало интересовались драмами, порно, спортом или танцами для биотел, поэтому Фосс крутил старые хроники, документальные фильмы по истории Легиона и живописные ленты с разных имперских планет. Однако многие киборги любили музыку, поэтому звуковая система была включена. Кто хотел, мог слушать.
Кроме необычно высоких карточных столов мебели в комнате не было, ведь ни стулья, ни диваны киборгам не нужны. Зато были украшения, в том числе изображение во всю стену эмблемы 1–го кавалерийского полка, изумительная коллекция трофейного оружия и чучело наа по прозвищу Главарь. Беднягу выдавали то за вождя наа, то за разбойника, то за философа. На самом же деле несчастное тело принадлежало поденщику, которого сбил грузовик во время строительства форта Камерон. Его труп сохранили саперы Легиона, а уж как раздобыл его Фосс и зачем, было покрыто тайной.
Зал, как обычно, оказался полон. В основном посетителями были бойцы II, но присутствовала и пара кводов в своих паучьих телах и парочка муха–форм. У этих киборгов ноги, как у аиста, гладкие тела и выдвигающиеся крылья на случай, если им придется катапультироваться из самолета.
Большинство боргов подключилось через интерфейс к игровым сценариям виртуальной реальности, а остальные резались в старинные карточные игры или просто трепались. Главной темой обсуждения была война с хадатанами. Все понимали, что Легион будет воевать, вопрос — когда, а главное — где.
Часть разговоров была слышна, но большинство шло на канале 3. Стоило двери открыться, как все мгновенно замолчали и снова заговорили, когда Гуннер вошел. Его хорошо знали в «Доме Фосси» — свой, хотя и несколько эксцентричный тип.
Новоприбывшего, как всегда, встретили приветствиями, оскорблениями и замечаниями невпопад. Отвечая тем же, Гуннер прошел между широко расставленными столами к нише, где по традиции сидел Отис Фосс.
Это был лысый невзрачный мужчина неопределенного возраста. В зубах он сжимал незажженную сигару. Фосс поднял голову от компьютера. Первые слова диалога никогда не менялись.
— Привет, Гуннер. Как дела?
— Дерьмово. А твои?
— Дерьмово, но такова жизнь. Хочешь то же, что обычно?
— Ага.
Фосс повернулся к пульту и указательными пальцами постучал по клавишам.
— Я слышал о засаде… сожалею, что ты выжил.
— Да уж, — откликнулся Гуннер, — получается так, что в этой борговой армии тебя и убить–то не могут.
Фосс усмехнулся.
— Ладно, кажется, мы воюем с какими–то гадами. Может, они прокомпостируют твой билет.
— Надеюсь, — прозаично ответил Гуннер. — Какая комната?
— Номер шесть… и это стоит пятьдесят империалов.
— Запиши на мой счет. Фосс вздохнул.
— У тебя нет счета. Все, что у тебя есть, — это огромный долг.
— Я кредитоспособный. Фосс снова вздохнул.
— Ладно, но заплати побыстрее, обещаешь?
— Обещаю.
— Хорошо. Желаю приятного отдыха.
Киборг спустился по затемненному скату. Фосс посмотрел ему вслед, потом покачал головой. Гуннер был странный даже по меркам киборгов.
Гуннер остановился перед комнатой с номером 6, подождал, когда дверь откроется, и скользнул внутрь. Комната была еле освещена, а из всей мебели в ней стоял только пульт.
— Привет, — сказал голос, — добро пожаловать к Господину Грез 4000. Господин Грез представляет собой высшее достижение тысячелетней научной мысли. Вы вновь проживете самые счастливые, самые грустные, самые волнующие или самые мирные минуты вашей жизни. Итак, слушайте внимательно и выполняйте…
Панель управления мягко засветилась. Гуннер протянул ногу, обошел первые несколько пунктов компьютеризованного порядка и вставил кабель в гнездо на своей треугольной голове. Свет ворвался в его мозг, цвета закружились, распались и соединились в абстрактные фигуры, плавающие на черном фоне. Вернулся голос.
