Алексей Бобл - Аномальный континент
Я не стал уточнять почему. Сообразил: любая электроника на материке на вес золота.
Понизив голос, Ларс добавил:
– Доберетесь до нефтяников, спросишь Фрица Гавлова… Фриц из поволжских немцев, по-русски шпарит лучше нас обоих, в юности ходил мотористом на танкере, в технике хорошо разбирается. Добудет тебе что угодно и убедит верхушку коммуны продать машину с горючкой без лишних вопросов.
– Как я его узнаю?
– Рыжий он, один такой на базе: волосы, брови, бороденка, табак постоянно жует.
– Запомнил.
– Только деньги ему не свети раньше времени, о цене сразу договаривайся.
– Хорошо.
– И не забудь, что я тебе говорил про оружие киберов. Сюда его привези, постарайся, во всяком случае.
Мы вышли на причал, Дед доложил Ларсу о готовности выступать, сунул мне охапку из шести ножей, собранных лесорубами. Вслед за Вонгом я спрыгнул в катер, где выяснил у Жоры, в какой из сумок что лежит, бегло осмотрел их, проверил, хорошо ли заточены и удобны ножи, поинтересовался у Владаса: все ли тому доходчиво разъяснили насчет медикаментов? Получив утвердительный ответ, повернулся к причалу. Дед с Ларсом о чем-то тихо разговаривали, точнее, толстяк внимал указаниям скандинава, до меня долетели два слова «предупрежу их». Ларс Свенсон хлопнул Деда по плечу и велел отплывать.
Предупредит… Кого он собрался предупреждать? И насчет чего? Я снова ощутил жжение в руке, глянул на ладонь, слабо поморщился от боли и поднял голову.
Ларс махнул нам на прощанье и быстро пошел прочь. Чихнул и загудел запущенный Жорой мотор, Джим оттолкнулся веслом от причала, Дед повернул штурвал. Пройдя между причалом и опорами форта, на котором сиял маяк, вывел катер на свободное пространство и прибавил ход, взяв направление на юг, в сторону Нью-Панга.
Я опустился на скамью, глядя вперед – русло там изгибалось, вдоль берегов тянулись джунгли. Быстро светало, деревья и заросли слились в коричнево-зеленую непроглядную массу. Мне не давали покоя слова Свенсона, сказанные Деду напоследок, но разговор об этом я решил отложить на потом, сейчас следовало заняться оружием и снаряжением.
Вонг вскрыл ящики, проверил и раздал карабины, усевшись рядом со мной, начал собирать пулемет. Карабины были армейские, «М14»: деревянное ложе, отъемный магазин на двадцать патронов, диоптрический прицел. Не совсем удачный выбор для войны в джунглях, но в пустыне, на открытой местности – незаменимый инструмент.
Капитан с Джимом расположились впереди, Жора с Владасом заняли места на корме.
Вскоре застава лесорубов и причал скрылись за поворотом, ладонь перестала меня беспокоить, краснота сошла, бледно-розовая царапина почти исчезла. Катер легко скользил по водной глади, Дед не на шутку разогнался – поток набегавшего воздуха хлестал в лица, слезились глаза, приходилось сидеть, пригнув голову.
Мы снарядили магазины, распределили оставшиеся патроны. Решили, кто и какую сумку понесет – поклажи было много: вещмешки с запасом провизии на трое суток для каждого, рейдерская экипировка, включавшая набор веревок, ремней, пневматический самострел с гарпуном и пеналом, куда была запакована обвязка на троих и сигнальный патрон. Еще в отдельном футляре хранился неплохой морской бинокль, фляги с водой и самогоном – по две на человека – были в самодельных брезентовых подсумках, имевших шлицы для ремней. Кстати, без самогона на Пангее никак – отличный антисептик.
Когда закончили с вещами, я открыл ящик со взрывчаткой. Звук мотора изменился с высокого на низкий, обороты упали – Дед медленно убирал ручку газа на себя, катер сбавлял ход.
Я поднялся со скамьи, Джим начал вставлять весла в уключины, Дед вытянул руку, указав на едва заметную, заросшую травой протоку по правому борту.
– Теперь тихо пойдем, – произнес он. – Ни звука, ни слова, пока не скажу, что можно. Ясно?
Глянув через плечо, я кивком согласился. Посмотрел на противоположный берег, на Жору, закреплявшего мотор в горизонтальном положении, дремавшего рядом с ним в обнимку с медсумкой Владаса. Китаец перебрался на нос, сел, сложив ноги по-турецки, и выставил перед собой карабин.
– Долго нам на веслах идти? – прошептал я на ухо Деду.
– Нет, – отозвался он. – Пару километров, меняться будем. Все, теперь молчим.
Он снова взглянул на меня и пояснил:
– С заставы нас точно не заметят, джунгли прикрывают, но в сплав-лагере могут услышать. Лагерь Короля тут неподалеку.
– Ясно, – заключил я.
Лесорубы видели, как мы уплыли в направлении Нью-Панга. Никто, кроме Ларса Свенсона, не знает истинный маршрут. Но, если тот опасался за утечку информации, зачем тогда хотел кого-то предупредить?
Джим тронул меня за плечо, кивнул, чтобы садился – он занял место Вонга на скамье. Я опустился рядом, положил карабин на колени и поплевал на ладони прежде, чем взяться за весло.
* * *Миновав протоки, соблюдая осторожность и тишину, мы вновь оказались на «большой» воде. Дед облегченно выдохнул, Жора усмехнулся, полез запускать мотор. Владас всю дорогу проспал, я не стал сажать его на весла, объяснив остальным жестами: пусть отдыхает. Все-таки нейротехник среди нас самый неподготовленный, наверняка раньше так долго и далеко не путешествовал, к тому же он после похмелья никак не мог прийти в себя.
Когда заурчал мотор, Дед плавно повел катер вперед, разгоняться не стал, как в прошлый раз, сидел за штурвалом, глядя перед собой. Рядом с ним, боком ко мне устроился Джим, мы с Вонгом занимали скамью посередине, Владас с Жорой – на корме. Джим поставил сумку на колени и принялся доставать свертки с едой. Я спросил у Жоры, сколько нам до нефтяников по реке идти. Тот ответил: будем на базе завтра утром.
– Ночью тоже поплывем? – уточнил я.
– Нет, – кинул Дед громко через плечо. – До пустыни доберемся, причалим. Отдохнем, а с рассветом двинем к нефтяникам.
– А почему бы сразу к ним не двинуть? – Я принял от Джима сверток. – Там бы и отдохнули.
– Не выйдет, – Жора мотнул головой, попросил Владаса забрать у меня сверток, а сам перегнулся через заднюю стенку катера и что-то подрегулировал в моторе.
– Но почему именно так? – я сунул в рот кусок вяленого мяса – это оказалась сильносоленая рыба, во всяком случае, по вкусу было похоже на рыбу. – Почему обязательно становиться на ночлег?
– Потому что в полдень солнце так вжарит, – отозвался Дед, – не продохнешь, река не спасет. Придется в тень ныкаться. А тень дают лишь деревья.
Он кивнул на постепенно редеющие заросли вдоль правого борта. Слева джунгли были еще довольно плотными, деревья высокими, поэтому я не совсем понял, о чем речь. Но Дед продолжил:
– К полудню будем на границе с пустыней, переждем жару, отчалим. Станем нагонять, а как начнет темнеть, снова остановимся.
– Так что все-таки мешает идти ночью? – не выдержал я и повысил голос: – Чего опасаться?
– Ночью горбуны охотятся, – вновь заговорил Жора.
– Кто? – Владас повернулся к нему, так и не прикоснувшись к еде.
– Рыбина такая, хищная, – Жора ощерился, развел руки в стороны.
Я подумал: обозначил размеры хищника. Но он сразу добавил:
– Вот такенная у нее пасть! Убей ее клон. Лодку на раз переворачивает. Человека проглотит, даже не подавится.
У Владаса глаза из орбит выкатились.
– Ты давай, ешь, – Жора отломил от куска у него в руке половину, закинул себе в рот. – Ешь, не робей. Тут горбунов нет. Они в основном у водопоев промышляют, на отмелях. Стерегут антилоп, бывает, на тигров нападают, когда те купаться лезут.
Вспомнив про еду, я быстро сжевал мясо, запил из фляги и спросил:
– А кого эта рыба напоминает? – качнул рукой. – Из земных, например.
– Хрен знает, – Жора поковырялся ногтем в зубах, забрав у меня флягу, сплюнул и сделал глоток. – На окуня морского похожа, только сильно крупней. Вместо плавника – горб на спине. Вот и прозвали горбунами. Сама такая приплюснутая, ну, будто акула, чтобы на мелководье выбираться могла, чешуя грубая, коричневая – одной пулей не убьешь… Нойман говорил: горбуны эволюционный вид, через тысячи лет они превратятся в рептилий.
– Не доживем, – отрешенно проронил я и посмотрел в сторону.
Справка насчет горбунов молчала. Видимо, объем закачанной в мою голову информации был ограничен, ученые загрузили лишь ключевые модули, влияющие на ход операции, разработанной аналитиками, и поэтому многое приходилось узнавать по ходу развития той или иной ситуации. А это нехорошо – с чем еще придется столкнуться, я не знал, даже предположить не мог.
Стало заметно припекать, утренняя прохлада от воды улетучилась. Можно было разогнаться, но какой в этом прок, раз перед пустыней на дневку встанем? Только горючее сожжем зря.
Дед держал постоянную скорость, катер полз посередине русла, гудя мотором, и я уставился вперед, наблюдая за правым берегом, где деревья почти исчезли, между кустарниками все больше попадалось проплешин, поросших травой, за ними виднелись холмы.
