Иар Эльтеррус - Наследник
— Интересная мысль, — заметил крэнхи. — Но в таком случае возникает не менее интересный вопрос: какие цели они преследуют?
— Чтобы понять это, нужно знать их образ мышления, — вздохнул человек. — А мы его не знаем, да о чем речь, мы не имеем понятия даже о том, как выглядели сами Лонхайт. Чем они жили? Где? Как? Знаете, у меня при мысли о них в мозгу появляется одно-единственное понятие — переход.
— Вы имеете в виду переход цивилизации из биологической в ментально-энергетическую фазу существования? — насторожился Гши.
— В общем-то, да, — подтвердил Михаил. — Хотя это лишь часть понятия, скорее тут имеет место морально-этическое изменение, а переход на энергетический уровень — всего лишь следствие.
— У нас немало спорят о концепции перехода, — немного подумав, сообщил крэнхи. — В каждом клане существует свое одобренное вождями мнение, но много групп населения с ним не согласны. И… — он бросил на землянина острый взгляд. — И многие считают, что эта глупая война давно изжила себя. Что мы обязаны помириться, чтобы вместе идти вперед.
— Я считаю, что это правильно, — усмехнулся Михаил. — Но беда в том, что и у нас, и у вас имеются огромные внутренние разногласия, которые нивелирует только наличие внешнего врага.
— Вы правы… — На лице Гши ненадолго возникла странная гримаса. — Однако наши кланы постепенно объединяются, и лет через сто, надеюсь, станут едины. А ваши?..
— Об этом, к сожалению, пока речи не идет, — помрачнел человек. — У нашего клана, Российской Империи, и остальных слишком разное мировоззрение.
— Да, с вами, русскими, вполне можно иметь дело, вы знаете, что такое честь, — кивнул крэнхи. — С теми, кого у вас зовут американцами или европейцами, нельзя связываться. Не досмотришь — обманут, так как способны думать лишь о сиюминутной выгоде. Поэтому наш посол отправился в Империю, а не к ним. С ними нам обсуждать нечего.
Немного помолчав, он произнес:
— Давайте начинать поиски.
— Хорошо.
Они переглянулись, затем связались с вездеходами. Оба экипажа сообщили, что ничего опасного сканирование не обнаружило. Человек и крэнхи дружно ступили вперед, на примятую траву, где совсем еще недавно стояла одна из крайних пирамид комплекса. Ничего не случилось. Вот только воздух тут был насыщен озоном, причем граница ощущалась четко.
— Любопытно, — заметил Гши. — В двух метрах отсюда запаха озона нет…
— А здесь есть, — закончил за него Михаил.
Сейчас они говорили на крэ’нхау, не обратив внимания, на каком именно языке общаются.
— А приборы ничего не сообщают…
— Да уж, сканирование тут, похоже, бесполезно. Вполне возможно, что на самом деле озона нет, а идет воздействие прямо на мозговые центры. Например, некое неизвестное ни нам, ни вам излучение…
— Вполне возможно, — не стал спорить крэнхи. — Идемте дальше.
Они двигались очень осторожно, внимательно глядя под ноги, чтобы не упустить даже мелочи. Но, к сожалению, ничего на траве не было, даже сучков и опавших листьев — казалось, траву тщательно вычистили. Это было неестественно и вызывало настороженность. Никаких следов старта космического корабля отсюда тоже не наблюдалось.
Внезапно раздался протяжный звон, как будто кто-то наступил на пластину резонатора. Между Михаилом и Гши вылетели из земли три разноцветных кольца света, облетели их вокруг и с хлопком исчезли. Трава на мгновение преобразовалось в нечто непонятное, создав из себя письмена, совсем не похожие на известные символы Лонхайт. А затем все вернулось в прежнее состояние.
— Штейнберг! — бросил в микрофон коммуникатора ошарашенный Михаил. — Что, черт возьми, происходит?!
— Зафиксирован энергетический всплеск неизвестной природы, — деловито ответил тот. — Скорее всего, это сложно модулированный сигнал. Больше ничего не могу сказать до полноценного анализа.
Судя по недовольному подергиванию усов Гши, с его вездехода ответили примерно то же самое.
— Похоже, мы с вами влезли на минное поле, — хмыкнул Михаил.
— Возможно, — наклонил голову крэнхи. — Идемте назад?
— Не уверен, что нас выпустят…
Как оказалось, землянин был прав — выйти за пределы границ бывшего комплекса они не смогли. Невидимое, неощутимое для сканеров, но от того не менее мощное силовое поле никого не выпускало, хотя свободно впустило.
— Ловушка? — предположил Гши.
— Не думаю… — задумчиво покачал головой Михаил. — Мне почему-то кажется, что это некий тест. Не могу объяснить, но почти уверен в этом.
— Интуиции воина стоит доверять, — заинтересованно посмотрел на него крэнхи. — У нас этому учат с детства.
— У нас тоже, — усмехнулся землянин, умолчав, что такому учат только в их Академии.
— Если вы правы, и это тест, то мы обязаны его пройти.
— Да, это наш долг. Интересно, здесь кто-то уже бывал до нас?
— Как ни странно, да, — сообщил Гши. — Сразу после старта комплекса сюда ринулись и наши, и ваши, договорившись об очередности, но ничего подобного ни с кем не случилось. Затем было принято решение отойти, пока не возник не нужный ни одной стороне конфликт. Через два дня ваш флот почему-то ушел, не оставив даже наблюдателя. Причин я не знаю, но сам факт настораживает. Возможно они что-то нашли?
— Мне об этом ничего не известно, — нахмурился Михаил. — Но странно, что тогда и люди, и крэнхи свободно покинули эту зону.
— У меня есть одна догадка, и она мне не нравится… — Крэнхи даже усы опустил, он выглядел, словно съел что-то очень кислое.
— И?.. — насторожился землянин, уже догадываясь, что сейчас скажет собеседник.
— До сих пор сюда ни разу не проникали вместе люди и крэнхи. Если не считать группы лейтенанта Карпина и тирхета Тхарау. И они исчезли. Как можем исчезнуть и мы…
— Да, вполне может быть, что механизм ловушки включает совместное присутствие человека и крэнхи. Проверим?
— Как? — приподнял усы Гши.
— Я отдам приказ одному из своих людей зайти в зону одному, — пояснил Михаил. — А потом он попробует выйти.
— Что ж, это мысль. Согласен.
Немного подумав, Михаил приказал сделать вышеуказанное Айзату, поскольку знал, чего ждать от татарина в любой ситуации, в отличие от импов. Тот обрадовался, сидеть в танке все же было скучновато, а тем более, когда друг и командир попал в беду, а ты ничего не можешь поделать. Ведь чертовы приборы ничего не показывали, утверждая, что силового поля нет, хотя оно было, и это очень раздражало.
Айзат быстро экипировался, надев на всякий случай скафандр. Затем выбрался из вездехода и двинулся к капитану. Границу он преодолел легко, словно там ничего не было, однако подойти к Михаилу не смог. Невидимая, упругая преграда возникла перед татарином, не дав приблизиться к капитану. Несколько бесполезных попыток преодолеть ее ничего не дали.
— Теперь попробуй выйти!
Как ни странно, но Айзат легко выбрался за пределы зоны, как назвал про себя это странное место Михаил, вспомнив «Пикник на обочине», прочитанную несколько лет назад книгу живших в двадцатом столетии писателей Аркадия и Бориса Стругацких. Затем такую же попытку сделал крэнхи из экипажи Гши. Все повторилось.
— Выходит, мы правы, — констатировал капитан. — Ловушку активирует совместное попадание в зону человека и крэнхи. Любопытно…
— Может окончательно убедимся? — хмуро спросил нархэт. — Пусть вместе зайдут.
— И что мы выиграем от того, что еще одна пара застрянет здесь?
— Наверное, ничего. Но я хочу убедиться, что мы не ошибаемся. Согласитесь, такое слишком необычно.
— Хорошо, — со вздохом согласился Михаил. — Но остальные пусть даже носа сюда не суют!
— Естественно, — кивнул Гши. — Я отдам своим приказ.
Айзат и молодой крэнхи по имени Лху Йаннау, выслушав распоряжения своих командиров, дружно переступили границу зоны. И буквально через минуту повторилось случившееся раньше — протяжный звон и световые кольца. Выйти эти двое тоже не смогли, зато на сей раз легко подошли к Михаилу и Гши. Те переглянулись.
— Что ж, мы были правы, — заметил человек. — Приказываю экипажу «Тени» только наблюдать. И, естественно, сканировать зону всеми доступными способами, — он снова повернулся к крэнхи. — Есть у меня подозрение, что нас хотят провести через какой-то лабиринт, добиться чего-то.
Тот некоторое время молча размышлял, затем склонил голову и отдал своему экипажу такие же распоряжения. После чего все четверо взяли наизготовку оружие и осторожно двинулись к центральному квадрату бывшего комплекса.
Не успели они пересечь границу внешней призмы, как пространство вокруг мгновенно изменилось. Люди и крэнхи оказались стоящими на гигантской ленте Мебиуса, джунгли исчезли, словно кто-то стер их ластиком — только сама лента и пустое пространство вокруг, насколько хватает взгляда. Под ногами причудливыми зигзагами вился световой пунктир.
