Алекс Орлов - Конвой. Схватка без правил. Возвращение не предусмотрено. Ультиматум

42

Утомленный долгой боевой сменой, механик Твикеле уже собирался было идти на отдых, когда стартовый офицер, капитан Онсбрук, подозвал его к себе и попросил, именно попросил, а не приказал, полчаса подежурить в аварийном доке.

– Потом я зачту тебе это как переработку, – пообещал Онсбрук.

– Ты же видишь, как наседают эти сволочи… Крастверк уж на что бывалый механик, а и тот свалился с нервным приступом.

– Хорошо, сэр, я подежурю, – согласился Твикеле и бросил взгляд в дальний конец яруса, где в отдельной камере, отгороженной жаропрочной перегородкой, находилась ловушка аварийного дока.

Это устройство было необходимо в тех случаях, когда пилот не мог выполнить маневры, необходимые для постановки судна на транспортерный стол. Тогда он просто врезался в обозначенные контуры камеры, которые снаружи были очень хорошо видны.

Поврежденное судно прошибало специальную мембрану и тут же ono`d`kn в кольцевые сети из эластичного каприла.

Такое случалось редко, однако присутствие дежурного механика было необходимо на случай, если не включится система пожаротушения или не вовремя будет подан нейтрализатор и протекающий окислитель понаделает бед.

Подхватив свою сумку с остатками бутербродов, Твикеле пошел вдоль столов, на которых ещё стояли возвратившиеся «Т-10». На их дымящиеся, изъязвленные осколками корпуса страшно было смотреть. Только бригада Твикеле за сегодня потеряла двух пилотов.

С одним он даже был дружен, поскольку оба родились на Экибазе. Теперь Твикеле не с кем вспомнить лес и теплый дождик.

Возле одного из столов медики с помощью спасателей вытаскивали пилота из-под искореженного колпака. Разбившая его пушечная очередь пощадила самого пилота, и теперь его пытались спасти.

Потери были большие. Примары умели драться, а уж когда прошел слух, что к ним подбираются ребята из отряда «Сильверхант», эта весть подобно ледяному ветру погасила все шутки и мимолетные улыбки.

Пилоты стали немногословными, а механики принялись ещё усерднее проверять боевые машины.

А потом началось. Шесть часов беспрерывных атак. Борт авианосца гудел от ракетных ударов, а снаряды барабанили по створкам стартовых ворот.

Сначала примары законопатили двадцать ворот, потом ещё сорок девять, пришлось выпускать машины через оставшуюся половину выходов.

Механики очень злились и ругали всех подряд: зенитчиков, крейсера прикрытия и неповоротливые рейдеры, которые не могли сладить с «кучкой хулиганов».

Погруженный в эти невеселые мысли, Твикеле наконец подошел к аварийному доку, заглянул в специальное смотровое окно, но увидел лишь поблескивающие нити кольцевых сетей.

Над блестящей поверхностью натянутой мембраны висела тяжелая плита, которая обрушивалась вниз и перекрывала образовывающуюся после прорыва мембраны пробоину.

Достав из сумки бутерброд с абрикосовым джемом, Твикеле принялся его жевать.

По инструкции, он мог больше ничего не делать, однако садиться на пол ему не разрешалось. Еще полагалось посматривать в окно, однако Твикеле был не идиот и прекрасно понимал, что, когда истребитель придет на «аварийную», грохот будет изрядный. Например, как…

Не успел Твикеле представить себе, как же именно должно это звучать, как раздался громкий хлопок, а затем аварийная дверь грохнула так, что пол чуть не ушел из-под ног дежурного.

43

Как часто случалось в подобных случаях, защитные пневмопакеты ударили в лицо Заиля с такой силой, что едва не снесли ему голову.

На усеянное трещинами стекло кабины полились голубоватые струи нейтрализатора, и Эдди понял, что окислитель его уже не сожжет.

«Что ж, в плену люди тоже живут, – сказал себе капитан, отстегивая балансные ремни и хватаясь за рычаг аварийного сброса защитного колпака. – Правда, неизвестно, как они отнесутся к „сильверханту“.

Колпак соскочил легко, и на Эдди обрушились сдобренные нейтрализатором гроздья кольцевых сетей, чем-то похожие на rpnohweqjhe лианы.

Ориентируясь только на мерцающий свет аварийных фонарей и помня, что правой плоскости у него уже нет, Заиль перекатился через край кабины – на левую, и она тотчас обрушилась вместе с пилотом, поскольку была сильно изъедена окислителем.

Впрочем, Эдди совсем не ушибся, потому что повсюду были волокна скользких кольцевых сетей.

Неожиданно совсем рядом распахнулась дверь, и какой-то человек, увидев шевеление, крикнул:

– Сейчас я помогу вам, сэр! Сейчас помогу! – и направился прямо к Заилю, ещё не зная, кто перед ним.

«Значит, они ещё не поняли, кто влетел в аварийный док!» – дошло до Эдди.

Почему-то он был уверен, что первыми сюда ворвутся злые автоматчики из службы охраны. Потом долгий допрос с пристрастием и

– в расход.

И вот – первый сюрприз.

– Я уже иду, сэр! Я уже иду! Вы не ранены? – вопил дежурный механик, разгребая ногами скользкие сети.

– Нет, я не ранен, – успокоил его Заиль, снимая тяжелый шлем и поудобнее перехватывая его в правую руку.

– Ну, повезло вам! – прерывисто произнес механик, вглядываясь в лицо спасшегося пилота. Он покосился на искореженный истребитель, и его улыбка стала угасать. Потеки окислителя сильно попортили корпус машины, однако слова «вирнет» и «Сильверхант» читались довольно отчетливо.

Заиль поднялся во весь рост, механик замер с опасливой миной на лице.

– Вы… не ранены? – ещё раз спросил он.

– Нет, я не ранен, – ответил Заиль и со всей силы обрушил на голову несчастного свой тяжелый шлем.

Механик рухнул как подкошенный, и Заиль принялся лихорадочно стаскивать с него заляпанный маслом мешковатый комбинезон. Затем, уже значительно быстрее, он избавился от своего летного костюма и, с трудом втиснул в него тело механика.

Проделав все это, Заиль нахлобучил на его голову шлем с лихой надписью «Сильверхант» и затянул до отказа крепежные ремни.

Покончив с маскировкой спасателя, Заиль надел его грязный комбинезон и засаленное кепи и вышел из аварийного дока, чуть не столкнувшись с целой толпой автоматчиков из службы охраны.

К счастью, на него как-то не обратили внимания, и Эдди удалось улизнуть. Урайские и примарские суда имели сходную планировку, а потому он быстро разобрался в схеме путепроводов и поспешил убраться с яруса прочь.

В каждом из стартовых залов все работавшие там знали друг друга очень хорошо, а вот во внутренних помещениях огромного авианосца вполне можно было встретить человека, которого ты прежде никогда не видел.

Остановившись возле первого попавшегося лифта, Заиль оглянулся. Из дока выволакивали брыкающегося «примара», нещадно колотя его со всех сторон.